Ever since we met (СИ) - "Clannes" (книги без сокращений .TXT) 📗

— С чем угодно, — он, похоже, наконец собирается с мыслями для ответа. — Надо закопать труп? Где он?

Нет, хочется ей ответить. Все гораздо хуже.

— Ты ведь знаешь о ритуале вступления в полную силу, — она не спрашивает. Она уверена. — Мне нужна будет твоя помощь.

Тепличные розы, поддаваясь ее магии, домик заполняют своим ароматом в считанные секунды, и причин не смотреть на него больше не остается. Кроме одной-единственной.

Она боится.

========== Бонус ==========

— Если я хочу, чтобы все были счастливы и не тупили, я что, слишком многого хочу?

— Слишком, Лен. Слишком.

Наташа от плиты фыркает, смешок даже не давит, но стоит она спиной, так что гневный взгляд Лены до нее не долетает. У нее сейчас более важная задача — кофе. У Иры нет ничего, что требовало бы ее внимания, на данный момент, вот она и отвечает на риторические вопросы. Чашечки миниатюрные на столе уже стоят, пирожные по блюдечкам разложены, так что остается только болтать. Подопечные их вернутся нескоро — отправились вшестером, вместе с тремя девчушками Этери, к реке, купаться, костры жечь да гадать — а значит, пока их нет, можно спокойно болтать о чем угодно. Даже о них самих. Собственно, что сейчас и происходит.

— Тебе легко говорить, — беззлобно огрызается Лена наконец. — Соня просто чудо, а не девочка. И нервы не треплет. А я каждый день вынуждена смотреть на то, как эти двое ходят вокруг да около. И не сказать же, испорчу все, да они и не поверят мне.

— Это не называется трепать нервы, Лен, — отзывается Наташа от плиты, газ убавляет немного — кофе почти готов, запах кухню заполняет. У Саши кофе почти такой же получается, Наташа как-то раз не пожалела пачки зерен, чтобы научить ее. У Насти, правда, все равно выходит лучше. — Это называется понемногу доходить самим. Пусть доходят.

— Они сами до скончания веков будут доходить, — Лена даже не пытается недовольство скрывать. — Я сижу с ебучим попкорном с тех пор, как Сашуньку к нам привезли, и наблюдаю за тем, как мой сынуля, такой же тормознутый, как его папенька, не замечает, что она тоже в него влюблена по уши.

— Да вы оба тормознутые, сынуля просто лучшее от обоих родителей взял, — Наташа ржет в голос, не сдерживаясь, уворачивается, не глядя, от кухонного полотенца, которое в нее летит, и, повернувшись на миг, язык показывает. Ну как девчонка, честное слово. — Ты вокруг Андрея круги наматывала с тех пор, как малявкой была, и он вокруг тебя так же, чего ты от Ваньки-то хочешь?

— Ну ладно, ладно, фиг с ним, с Ванькой-то, — Лена отмахивается, мол, чего уж там, — но Сашунька чего? Умная девчонка, чудо, а не ребенок, а туда же. Братом его в открытую называет, на сестру отзывается. Тормознутость что, воздушно-капельным путем передается?

— Ты бы заразилась, — Ира хмыкает, ложечку в руках крутит, уже почти тянется к пирожному, но в последний момент останавливается. С кофе вкуснее будет, Наташа как раз выключает плиту и турку снимает. — Не, посмотришь, должны в ближайшее время допереть, что да как.

— Опять твои шуточки? — Наташа щурится недоверчиво, кофе по чашечкам разливает — в запахе карамельные нотки от корицы и душистого перца, и кардамон угадывается. — Пользуешься тем, что она тебе доверяет, потому что ты верховная и хорошо к ней относишься?

— Она нам всем доверяет, у тебя устаревшая инфа, Натусь, — Ира брови вскидывает смешливо, мол, еще в чем обвинишь? Впрочем, это явно не обвинением было, тон не тот явно. — Я ей просто говорю, что для нее лучше. Например, что ритуал вступления в полную силу лучше проводить с мужчиной, с которым ведьма магически совместима, если таковой имеется, чем с абы каким. А у Сашуньки ближайшая дата на равноденствие. Зуб даю, к Дане своему она с этим не пойдет, особенно после того, как узнала, что с Ваней совместима.

Лена свою ложечку на блюдце с пирожным почти роняет, брови возмущенно поднимает, мол, ну-ка повтори? Ира ей безмятежной улыбкой отвечает, будто и не произошло ничего.

— И когда ты мне сказать собиралась? — тон Лены требовательный, да и как иначе? — Почему я, мать одного и опекунша другой, не знаю, что они совместимы, а ты знаешь?

— Именно потому, что ты мать и опекунша, и к тебе она стесняется пойти в некоторых случаях, — Ира плечами пожимает, мол, и что тут такого-то, прежде чем кофе отпить и довольно зажмуриться. — Наташ, как всегда, выше всяких похвал.

— Что на равноденствие завяжется, то уже не развязать, — задумчиво изрекает вместо ответа Наташа. — Ты уверена, что она именно его притащит? Потому что если да, я тебе буду стоя аплодировать.

— Лучше Сончу тоже научи кофе варить, — Ира смеется. — Отвечаю тебе, она именно к нему пойдет за помощью, если еще не пошла. До равноденствия-то меньше месяца осталось.

— Скорее всего, таки пошла, — Лена нижнюю губу покусывает задумчиво-нервно. — Они оба с ее дня рождения как-то себя странно ведут, особенно когда поблизости оказываются. И Сашунька как будто себя виноватой чувствует в чем-то, когда со мной разговаривает, глаза постоянно прячет, все такое. Если она его попросила о помощи, это все объясняет. Надо будет ее напрямую спросить.

— Спроси, только не пугай девчонку. Себя вспомни, — Наташа ее пихает локтем в бок. Они все три помнят, нечего тут вспоминать, пусть Андрей и не был родственником никому в их прежнем ковене, а Лене все равно боязно было. Они все через это прошли — они две даже через большее. — Ир, ты ей тоже помоги. Пусть допрет, что если мужчина от другой женщины к ней уходит, это не ее вина. Ну, как минимум не только ее.

— А чего сразу Ира? — она возмущается, пусть и в шутку. — На себя посмотрите, заразы. Все тут у своих мужчин вторые.

— Мы вторые жены, — Наташа снова язык показывает, не Лене на этот раз. — А ты просто вторая. И Сашунька, если Ваня не затупит, тоже будет просто второй, а не второй женой.

— Если не затупит, — хмыкает Лена саркастически. — Он уже тупит, как не знаю кто. Влюблен взаимно, а встречается с другой женщиной, это вообще нормально?

— Не уверена, — Ира хмыкает в ответ. — Впрочем, от твоего ребенка, да еще и от Андрея, стоило ожидать.

— Я сделаю вид, что не заметила этого камня в свой огород, потому что их и так прилетело уже достаточно, — Лена вздыхает, и подруги ее вздыхают в ответ. — Ладно, поживем — увидим.

Что-нибудь, думают все три, каждая по-своему и каждая одинаково, надо было бы сделать. Вот только нарушать ход событий чревато. Как все не испортить? Как не сделать хуже?

Как убедиться, что все уж точно будет в порядке?

========== Глава 21 ==========

Круг замыкается, думает Саша, стоит глаза открыть и вспомнить планы на день. Год назад вечером они отправлялись в клуб, с Ваней, и с Аленой, и с Тиффани с Джоном, и с Даней — сегодня опять те же планы, и тот же клуб, вот только они другие, и в их компании на две парочки больше. Встретиться с Тиффани тоже хотелось бы, они давно не виделись, и чем день рождения Вани не хороший повод? И чем день рождения Вани не повод для того, чтобы пораньше проснуться и попытаться к нему в комнату пробраться, чтобы разбудить его и вручить подарок? Главное чтобы это не было так же неловко, как множество ситуаций за последний месяц — ну, почти месяц. С тех самых пор, если точнее, как она попросила его о помощи.

С тех пор, как он согласился, даже не спрашивая, почему она просит об этом именно его.

— Я знаю, что это ты, — сонно бормочет Ваня куда-то в сторону, стоит ей открыть дверь в его комнату. Воскресенье, семь утра, и она правда не хочет спрашивать, почему он проснулся в такое время, потому что тогда придется признать, что она его в это самое время собиралась разбудить. Отчасти, да, это было бы местью за то, как рано он ее вытащил из постели в ее день рождения. Пол холодный, воздух в доме тоже — Саша ежится, дверь за собой закрывая. — Иди сюда, мерзлячка.

Ее дважды приглашать не надо — она на его кровать забирается, в ногах оставляя коробку с подарком, коленки подтягивая к груди, и вздрагивает от неожиданности, когда он, на локтях приподнимаясь, накидывает ей на плечи край одеяла, закатывая глаза: мол, что ты за неприспособленный ребенок, и за что ты мне досталась вообще такая? Каким наказанием? За какие она ему грехи, она и сама не знает, но раз есть, значит, было за что. Ей неудобно быть так близко к нему, хотя была вот уже столько раз — теперь неудобно. Особенно сейчас, когда до ритуала осталась даже не неделя. А он на нее смотрит с усмешкой, и ей почему-то хочется показать ему язык, мол, как ты, так и я.