Ever since we met (СИ) - "Clannes" (книги без сокращений .TXT) 📗

========== Пролог ==========

— Сколько, вы говорите, ей лет?

Саше неловко стоять тут, с ладонью матери на макушке. Перед ней — женщина, которая будет о ней заботиться в ближайшие полгода. Родителям правда очень нужно уехать, и повезло, что мамина знакомая порекомендовала ей подобный выход. Что-то вроде временной опеки, на самом деле, не худший выход. Правда, она подозревает, что вовсе не в поездке дело, а в том, что месяц назад они ее застукали, разделяющей по косточкам маленькое тельце лягушки.

— Одиннадцать. Вы не волнуйтесь, Сашенька у нас тихая, — Яна поглаживает дочь по голове. Саша и правда тихая, примерная, с большими глазищами — зыркнула и опустила — с тугими косичками и без всяких там царапин и следов грязи, в которых постоянно мальчишки. — Да и к тому же, вы же знаете, девочки в этом возрасте, у них только одно на уме.

— Мальчики? — уточняет Елена. Яна улыбается, и чудится в ее улыбке какая-то снисходительность, но лишь на долю секунды — на самом деле там лишь вежливость, определенно.

— Учеба, — поправляет она.

«Жертвоприношения», мысленно добавляет Саша. «Пока что незначительные. Пока не подрасту.»

Елене об этом, конечно, лучше не знать, как лучше было бы не знать и родителям, но уже ничего не поделаешь. У нее есть сын, об этом она уже знает — мама настоятельно советовала с ним подружиться, наверняка надеялась, что Ваня сможет ее исправить. Вряд ли это поможет, вряд ли хоть что-то поможет сделать ее такой, как остальные, думает Саша. Остальные скучные и неинтересные, и что-то подсказывает ей, что их не тянет сделать что-нибудь такое, отчего бы мама завизжала, как тогда, от той лягушки. Она это называет жертвоприношениями — кому она приносит жертвы, и как это делается, она, на самом деле, не в курсе. Просто пришло слово и осталось в голове, и что уж тут поделаешь?

— И что тебе больше всего нравится? — у Елены, когда она улыбается, милые морщинки вокруг глаз, и она кажется доброй тетушкой из хороших сказок, тех, после которых ощущение, что тебя завернули в теплый плед и дали в руки чашку с какао. В общем, хорошо в меру. — Из школьных предметов, в смысле.

— Биология и анатомия, — бестрепетно и без пауз отвечает она. — Мы еще не дошли, правда, в школе, но мне интересно.

Ей интересно, она может сидеть часами за книгами, изучая это все. Когда-то, думает она, ей это понадобится, сейчас знания остаются чисто теоретическими. Пока что. А будущая опекунша кивает довольно, ладонь ей на плечо опуская, и почему-то не кажется эта ладонь чужеродной и неправильной.

— Документы в сумке? — уточняет она. Сумка только одна, зато несколько чемоданов, и Саша правда надеется, что ей будет где разложить все эти вещи. Яна кивает. — Тогда можете прощаться. Сашенька, потом я тебе покажу твою комнату.

Прощание смазанным выходит: мама будто боится ее крепче обнять, Саша уже даже не обижается на это. Да и смысл обижаться? На обиженных, она знает, воду возят, лучше сразу начинать план мести продумывать. А родителям она мстить не собирается, даже не знает, за что бы. Им так спокойнее, а ей так… ну, остается надеяться, что будет легче. Будет ли проще прятаться от временной опекунши, чем от родителей? Она по коридорам идет — дом, снаружи вроде бы не особо большим казавшийся, оказывается больше внутри — и даже не успевает испугаться, когда из ниоткуда на ее плечо ложится ладонь, лишь, за долю секунды сообразив, куда и как, резко ударяет назад и вбок, и лишь затем оборачивается. Там, за ее спиной, мальчишка, с буйной копной темных волос и разбитыми коленками, и ее удар, кажется, пришелся ему прямо в солнечное сплетение, как она и думала.

— Ну ты дикая, — смеется он сквозь силу, разгибаясь. Саша брови едва заметно приподнимает, так и стоит, спокойно на него взирая. — Ма, это и есть та новенькая девчонка?

— Сколько тебя раз учить, Вань, — вздыхает Елена, остановившаяся почти сразу с ней, — с незнакомыми людьми надо быть вежливым, а не пытаться их напугать.

— Они обычно забавно визжат, а не дерутся сразу, — оправдывается Ваня. Руку ей протягивает. — Мир?

— Я с тобой и не воевала, — она улыбается уголками губ, его ладонь пожимая. — Саша. Ты Ваня, я уже знаю.

«Если бы я с тобой воевала», думает она, «не факт, что это бы закончилось для тебя добром.»

Впрочем, она не собирается, по крайней мере, пока что. В конце концов, он ей, как минимум, не неприятен.

========== Глава 1 ==========

Первое, что видит Саша, когда ей показывают ее комнату — лес, который со двора казался далеким, а из окна выглядит совсем близким, рукой подать. Лес ей нравится, от него пахнет хвоей, смолой и свежестью, он живой и дышит, в нем потеряться и можно, и хочется. Она знает, что найдет дорогу, что бы ни произошло, что будет знать, куда идти обратно — когда за спиной слышно «сама только не ходи» от Елены, она кивает серьезно, пряча где-то внутри желание возразить. Не стоит, не сейчас, не сегодня, не в первое время, пока она тут.

Сколько будет длиться это первое время, она еще не решила.

— Елена… — она запинается, понимая, что отчества-то и не знает. Ответная улыбка такая же теплая и мягкая, как та, первая, и хочется нервно осмотреться, не пряничный ли домик вокруг нее. Саша не доверяет хорошим людям, она не верит, что они правда такие, и кто ее в этом обвинит?

— Просто по имени меня зови, солнышко, — ладонь опускается на ее плечо снова. Хорошо хоть не на макушку, думает Саша, потому что этого ей уже давно хватило. Ей достаточно и «солнышка», от которого неловко становится. Насколько эта женщина искренне с ней говорит?

— Хорошо, — она кивает, не спеша выворачиваться, не сбрасывая с плеча руку. Не стоит, не надо — не некомфортно, если уж на то пошло, и это тоже по-своему неплохо. — Я боюсь, что запутаюсь в доме, или заблужусь, а у вас наверняка нет времени мне все показывать. Может, Ваня мне поможет?

— Вань? — вопрос переадресуется моментально. Ваня стоит, подпирая плечом дверной косяк, и, кажется, старается не пялиться. Неужели у них так редко новенькие? — Покажешь Сашеньке дом?

Она уже Сашенька, надо же. Быстрый прогресс. Саша взгляд его ловит, одну бровь приподнимает — девочка из ее класса как-то раз так сделала, и в тот вечер она не отходила от зеркала, пока не научилась бровями играть независимо друг от друга. Пригодится, подумала она тогда — пригодилось сейчас, потому что он удивленно поднимает обе брови, явно не понимая, как она это сделала. Смешок она давит куда-то внутрь, наружу выпускает лишь ожидание его решения, это на лице ее крупными буквами написано.

— Покажу, — он пожимает плечами с деланной небрежностью. Мальчишки в тринадцать лет, думается ей, еще не особо умеют притворяться — ему ведь тринадцать, если она правильно помнит. — Прямо сейчас хочешь?

— Если у тебя нет других дел, — она его жест зеркалит, но у нее, знает, это получается куда естественнее. Мама с детства говорила, что она прирожденная актриса, как-никак. — Если есть, я не спешу.

«Если я потеряюсь в доме за то время, что ты будешь решать свои дела, это будет твоей виной», сигналит она ему взглядом без зазрения совести. Ваня читает это, кажется, без труда — моргает, взгляд отводит, и отлепляется от косяка, к ней шагая.

— Тогда пошли, — он ей руку тянет. — Дом большой, как раз до обеда успеем все посмотреть.

Они выглядят так контрастно, как в сказках и учебниках, где хулигана отличнице противопоставляют. Растрепанный Ваня, весь в синяках и ссадинах, пару пятен на шортах, и она, в идеально-белых гольфиках, в выглаженном красном платьице, ни единой царапины, а если и есть, то не видны. Саша ладошку вкладывает, позволяет ему сжать ее своими пальцами, с въевшимися в них следами от чернил и шелковицы, и ловит краем глаза улыбку Елены. Кажется, ей нравится, что новая подопечная пытается подружиться с ее сыном. Раз так, даже лучше.

Одна пустующая комната, другая, третья — Ваня возле них даже не останавливается, только говорит, мимо проходя, что там спальни. У теть Иры, подруги его мамы, говорит, детей больше живет, а мама только недавно начала так же детей к себе брать, поэтому тут пока никто, кроме них, не живет. Ну, еще она теперь. Тут, говорит, спальня мамы с папой, а тут его комната, и можно приходить в любой момент, если ей помощь нужна будет — если он не будет где-то на улице, то поможет обязательно, но сейчас лето ведь, так что скорее всего ей придется его на улице искать — она кивает, запоминает все, но когда слышит, что за следующей дверью библиотека, даже не раздумывает, прежде чем ее толкнуть, и замирает в восхищении перед забитыми шкафами.