Я, мои друзья и героин - Ф. Кристиане (книги бесплатно без онлайн TXT) 📗
В Дойчландхалле, где проходил концерт, была совсем уж душистая атмосфера.
Весь крутняк был в сборе – все настоящие фаны Боуи! Рядом с нами, с косяком наперевес, сидели американские солдаты. Мы только подсели к ним, и косяк перешел к нам. По кругу. Все были в приподнятом настроении – один бедный Курочка страдал. Он затягивался как пылесос, но всё равно с каждой минутой ему становилось всё хуже и хуже.
Тут вышел Боуи, и концерт начался. О боже, это было что-то невероятное! И когда он запел «It's too late» – «Слишком поздно», меня чуть не хватил удар! Это была моя песня! Уже в последние недели, когда я не знала, что и куда, эта песня просто переворачивала меня. Слишком поздно! И теперь мне стало ясно – это обо мне!
Слишком поздно! Я пожалела о валиуме…
После концерта Курочка уже почти не мог идти. Его кумарило по полной… Слава богу, нам повезло, и мы встретили Бернда – друга Детлефа. Этот вмазался ещё перед концертом! Бернд сказал, что надо что-то сделать для Курочки – да и ему самому один укол не помешал бы.
У Бернда было в запасе два колеса, и мы быстренько загнали их прямо перед Дойчландхалле. Двенадцать марок… Слишком мало, и остальные деньги нужно было настрелять у прохожих. Ну что ж, в этом деле мне не было равных. Я и в «Саунде» умудрялась выпрашивать большую часть денег на наркотики. Теперь нам нужно было добыть как минимум ещё двадцатник. Балду дешевле тридцати на точке нечего было и искать, и я отправилась за деньгами… Стрельба перед Дойчландхалле шла сказочно. Там было полно людей с деньгами – этих типов ещё не успели разобрать. Я подходила со своими обычными стонами: мол, люди добрые, на метро не хватает – деньги так и сыпалась в мою сумку. Бернд купил героину, причём достаточно много – там хватало даже больше, чем на два укола. Героинчик-то был относительно дешёв!
Мысль эта пришла в мою бедную голову молниеносно, я даже не успела задуматься: «Сейчас ты настреляла им на героин, ну так и попробуй, в конце концов, так ли он хорош! Всё – давай, попробуй, и больше не о чем тут думать!» Теперь-то я понимаю, что я свалилась на героин так же естественно, как перезревшая груша на землю. Все последние месяцы я систематически готовила себя к этому решению. А тогда… – что ж, всё сложилось как нельзя естественней: у меня не складывались отношения дома, «It's too late» завела меня, никакие другие наркотики меня уже давно не брали… И героин логично стал лишь очередной ступенью. Да и кроме того, я просто не хотела, чтобы два игловых отъехали, оставив меня одну в этом дерьме… Я тут же сказала обоим, что собираюсь пробовать. Ха, Курочка уже почти не мог говорить, но он просто закипел от ярости! Он захрипел: «Этого ты не сделаешь!!! Ты просто ничего не понимаешь! Героин! Дура! Если ты сейчас сядешь, то скоро догонишь меня. Будешь просто трупом! Увидимся в морге!» Курочка знал, что его называют трупом…
Так что, короче говоря, никакой злой наркоман или дилер не сажал меня – бедную девочку – на иглу, как об этом обычно пишут в газетах. Вообще, я практически никого не знаю, кого бы заразили против его воли. Большинство молодых людей сами приходят к героину – когда созреют. Так было и со мной…
Трудное заикание и бормотание Курочки сделали меня упрямой. Его ломало, он больше не был крутым типом, небожителем, а был просто бедной свиньёй. Причем свинья эта полностью зависела от меня. Я не хотела, чтобы он мне приказывал. Я сказала: «Во-первых, это мой порошок, потому что это были мои деньги. И вообще, заткнись, не болтай ерунды – это во-вторых! Я же не ты! Я полностью под контролем. Только раз попробую, потом всё – конец!» Ох, я не знала ещё, как слаб человек во время ломок! Короче, эти мои слова совершенно убедили Трупа, и рта он больше не раскрывал. Бернд пробовал ещё что-то говорить, но я просто и слышать ничего не хотела, – сказала, что если они имеют что-то против, то пускай отдают мне мою долю и катятся. Тут сдался и он. Мы зашли в какой-то парадняк, и Бернд разделил порошок ровно на три части. Я просто прыгала от нетерпения. Скорей, скорей! Никаких сомнений – ничего! Я хотела попробовать героин немедленно, ну, чтобы меня, наконец, повело нормально! Но шприца я боялась и сказала им: «Не – колоться не хочу. Просто нюхну, пожалуй…» Бернд сказал, что я должна делать, хотя я и так всё давно знала… Из разговоров.
Я с силой втянула порошок через нос и почувствовала его горьковатый привкус. С трудом подавила тошноту, но всё-таки выплюнула много порошка. Приход свалился жутко быстро… В одну секунду все мои руки с ногами стали тяжелыми и одновременно лёгкими. Я стала вдруг бешено усталой, и это было приятнейшее чувство. В одну секунду всё дерьмо убралось из головы. Никакого «It's too late» больше! Это было восемнадцатого апреля семьдесят шестого года. За месяц до моего четырнадцатого дня рождения. Никогда не забуду эту дату…
Курочка и Бернд влезли в машину одного иглового, чтобы там спокойно вмазаться, а я ушла в «Саунд». Теперь меня не пугало быть одной… Мне даже нравилось быть одной. Я была бешено сильная. Я села в «Саунде» на скамейку. Я сидела, скрестив руки. Подошла Астрид, глянула на меня и тут же спросила: «Чёрт, да ты на героине?!» Астрид временно была мой лучшей подругой. Но что за идиотский вопрос! Просто бабий вопрос!
Я вскипела и заорала на неё: «Пошла вон! Давай – гони отсюда!» Сама не знаю, почему я так сорвалась на неё…
Пришли Курочка и Бернд, полностью втёртые. О! – вот Курочка снова был крутым типом! Детлефа в «Саунде» не было… Меня долбил сушняк, и я взяла вишнёвый сок.
При одной мысли об алкоголе мне становилось плохо…
В пять утра Бернд спросил, не хотим ли мы к нему на чай. Мы пошли, – причем я с Курочкой под руку. Вишнёвый сок громыхал, переливаясь у меня в животе. Меня стошнило прямо на ходу. Ну, – я не стала делать из этого проблему, а они оба сделали вид, что не заметили…
Я шла и чувствовала себя, как в новой семье. Мы не говорили много, но я знала, что могу говорить с ними обо всём. Всю жизнь могу говорить… Героин сделал нас братьями и сёстрами… Мы все были равны в этой жизни. Мы были героинщиками!
После стольких жутких недель, я чувствовала, что ещё никогда в жизни не была так счастлива…
Я спала вместе с Берндом в его кровати. Он меня не обнимал. Мы были братом и сестрой, просто героиновыми братишкой и сестрёнкой. Курочка лежал на полу, упёршись головой в кресло. Он лежал так до двух дня. Потом встал, потому что его опять начало долбить. Он должен был организовать себе дозу.
Я чувствовала какой-то странный зуд по всему телу. Я разделась до трусов и начала чесать себя расчёской. Я расчесала себя чуть не до крови, особенно икры.
Меня это не раздражало. Я знала, что игловые чешутся. По этой почесухе в «Саунде» и узнавали своих. Курочкины икры были так расчёсаны, что на них не было видно и кусочка здоровой кожи – просто голое мясо. Он чесал себя перочинным ножом.
Курочка сказал мне перед уходом: «Ну всё, давай, получишь порошок завтра…» для него было как божий день ясно, что теперь мне деваться некуда – я настоящая наркушница, и мне нужен героин. Сказал так невзначай, как что-то само собой разумеющееся, и я почувствовала это… Но я решила повести себя гордо и независимо. Ответила: «Не, оставь! Нормально, если ты мне вернёшь это в четыре недели». В четыре недели…
Я снова заснула. Домой поехала только вечером. В метро неожиданно проснулась моя совесть, и теперь я говорила себе: «Слушай, Кристина, тебе только тринадцать и ты уже на героине. Что-то здесь не так!» Правда, скоро этот слабый голос утих. В конце концов, у меня было время… До первой ломки, – я знала, – мне ещё далеко, я ведь только начала! Целую неделю я была наверху блаженства… Всё шло просто супер! Дома больше не было вообще никаких ссор. Школу я воспринимала совсем уж расслаблено, иногда что-то делала и получала хорошие оценки. В некоторых предметах поднялась с двоек на четвёрки. Я стала ладить с людьми и наслаждалась жизнью… Как-то на неделе заглянула в «Дом». Оказалось, что уже четверо из нашей старой тусовки пересели на героин. Мы сразу организовали свою компанию и стали сторониться других. Вообще, в «Доме» с каждым днём становилось всё больше и больше героинщиков… Героин пришёл в коробки…
