Вырванные Страницы из Путевого Журнала (ЛП) - Ли Эдвард (книги без регистрации .txt) 📗
Очаровательно.
Дальше, шоу обещало «странности природы», но потом Блисс добавила:
— Ты сказал, что любишь странные вещи, Говард.
— Да, странные сказки, созданные воображением. Любопытно задуматься, почему именно такие вещи увлекательны для многих.
— Ну, я просто хотела сказать, что есть ещё кое-что… — она, казалось, криво улыбалась, как будто колебалась, — но для этого тебе придётся пойти на «Красную Аллею».
— «Красную Аллею»? — спросил я.
— Секция для взрослых. Я там работаю.
Мы стояли в стороне от потока шумных прохожих. Блисс указала на выход из большой палатки, охраняемый с обеих сторон флегматичными, мускулистыми мужчинами.
КРАСНАЯ АЛЛЕЯ — ВХОД $0.25.
Это, должно быть, та часть шоу, где размещались палатки для подглядывания, о которых говорил Нейт. Проститутки и другие непристойные проявления. Место, где Блисс делает свое собственное шоу, — с грустью вспомнил я.
— Но, пожалуйста, не приходи в мою палатку, Говард, — добавила она. — Мне будет плохо от этого.
— Я бы никогда не пошёл наперекор вашим желаниям, Блисс, — заверил я её, слишком хорошо помня рассказ Нейта. — А что касается других достопримечательностей… ну, как бы странно это ни звучало, но боюсь, что они попортят моё финансовое положение.
Ее рука исчезла в кармане, затем она сунула мне длинную полоску билетов.
— Блисс, я бы никогда не смог…
— Возьми их! — прошептала она. — Tы — настоящий джентльмен, но все же мужчина. Я хочу, чтобы ты хорошо провёл время, Говард. Просто… не ходи в мою палатку, — она захлопала своими роскошными ресницами. — И я надеюсь, что ты задержишься потом ненадолго. Надеюсь, ты сможешь остаться и увидеться со мной после моего шоу.
— Именно это я и сделаю…
Выражение ее лица изменилось.
— Я вернусь через час.
— Тогда через час, Блисс. Встретимся здесь.
Моё обещание, казалось, воодушевило её, в то время как я уже был более чем воодушевлен ее желанием увидеть меня напоследок. Прежде чем мы успели произнести ещё несколько прощальных слов, она страстно поцеловала меня в губы, а затем, опираясь на костыли, скрылась за парусиновой фрамугой, зловеще названной «Красной Аллеей».
Вдруг я оказался в совершенном одиночестве, в бесконечном людском потоке, который начал меня нервировать. Без Блисс я вернулся к своим мизантропическим манерам, к пресловутым «булавкам и иголкам». Поцелуй женщины-ребёнка оставил меня болезненно возбужденным, моё интимное место было сырым от смущающей протечки. У меня закружилась голова; я смотрел на таинственный дверной проём, который намекал на самое запретное таинство и обещал невероятные гротески, гораздо более мощные, чем вo всех предыдущие палатки. Сознательно мысль о том, чтобы войти даже с бесплатными билетами наполнила меня страхом, но теперь я оказался во власти своего подсознания. Я был совершенно лишён предвидения, когда подошёл к мускулистым охранникам, охранявших вход, стоически я вручил им один из своих билетов и шагнул в жуткую красноватую темноту. Я вошёл не в другую палатку, а в другой мир.
Мир теней, обрывков звуков, нездоровых запахов, мир парусиновых коридоров, тусклых ламп с красными линзами, крадущихся фигур, раболепных желаний, искрящегося отчаяния, инкогнито, и именно в этот подводный поток я позволил втянуть себя. Это место было не просто логовом для извращенцев; это был мрачный конклав сатиров, инкубов и демонов похоти, которыми, возможно, все мы были под нашими хрупкими человеческими личинами. Более устрашающие вооруженные охранники выстроились вдоль этих загадочных проходов, каждая стена из ткани показывала линию освещённых точек, в которых были прорезаны глазки.
— Дроч-вечеринка прямо здесь, приятель, — сказал один устрашающий страж, затем добавил другой: — собачья случка здесь и сейчас, всего за два билета.
От этих намеков у меня свело живот.
— В чем дело, приятель? Разве ты не хочешь увидеть, как собака трахает девку?
Я попятился, чуть не споткнувшись. Раздались приглушённые визги с частой периодичностью, затем они стали становиться громче и перешли в стоны. Неясные мужские фигуры, стоявшие ко мне спиной, смотрели в похожие на глазки отверстия, они неприкрыто мастурбировали, наслаждаясь визуальным действием внутри. Когда чья-то рука крепко схватила меня за плечо, суровое лицо одного из охранников предупредило:
— Ты можешь смотреть или играться с собой, просто стоять здесь запрещено, — oн указал нa отверстия для подглядывания, как призрак Диккенса. — Решай, что будешь делать, или проваливай, за вход два билета.
Я едва мог вымолвить хоть слово, несмотря на мое измученное оцепенение.
— Учитывая отсутствие опыта у меня, возможно, вы могли бы дать мне рекомендацию, — пробормотал я и передал назначенные билеты.
Ничего не выражающее лицо охранника кивнуло.
— По тому, как ты выглядишь, могу с уверенностью сказать, тебе понравится, — парировал он и подтолкнул меня к светящейся дырке.
Дрожа, я заглянул внутрь, но тут же был поражён чувством, схожим с ударом дубинки по голове: обнаженный толстый человек стоял на четвереньках посреди комнаты со спиной, покрытой настоящим мехом; позади него на коленях стоял молодой, почти высушенный мужчина, у которого не было правой кисти. Толстяк напрягся, когда его прямая кишка стала местом введения культи его коллеги.
Я оторвал взгляд и быстро заковылял прочь. Негодяй охранник усмехнулся.
За то, что я остался, и даже за то, что только вошёл в это отвратительное место, где душа умирает, у меня появилось глубочайшее чувство самоосуждения. Но я знал, почему ещё не ушёл из этого проклятого места.
— Блисс, — потребовал я у одного из громил, помахивая пачкой билетов.
— Она сейчас на своём шоу, — проворчал в ответ безжизненный голос. — Затем у нее перерыв с 11 до 12. Но после этого ты можешь трахнуть её, но сначала ты должен записаться в список, — он ткнул пальцем в сторону места, которое должно было служить борделем. — А цена зависит от того, чего ты хочешь.
— Её шоу, — сказал я. — Куда?
Он оторвал два билета и указал на следующую секцию смотровых щелей, хотя большинство из них уже были заняты. С ужасающей медлительностью, полностью отказавшись от своих убеждений, я перевёл взгляд в дыру…
Наверняка это какое-то извращенченское чувство заставило меня уткнуться лицом в потрёпанный холст. Через отверстие я увидел круг масляных ламп, расставленных вокруг стола, на котором лежала на спине обнаженная Блисс. Ее кожа сияла, как свежий белый шоколад, соски были пухлыми и красными, как клубника. Пышная грудь быстро вздымалась и опадала; она облизала губы и закатила глаза в каком-то подобострастном удовольствии, которое сначала привлекло мое внимание, но потом я заметил макушку мужчины между ее ног. Деятельность, которой он занимался, не могла быть более непристойной наряду с влажными звуками чавканья и лизания, которые сопровождали все действо. Но пока это происходило, все четыре ее конечности двигались с почти механической точностью. Это Нейт уже рассказывал: ещё четверо мужчин стояли по углам стола, худые, ухмыляющиеся, обнаженные, демонстрирующие огромных размеров эрекции. С таким же успехом они могли бы быть безликими охранниками карнавала. Она быстро мастурбировала руками здоровенные пенисы двух мужчин, стоящих от Блисс по краям. Двух других мужчин она удовлетворяла своими деформированными ступнями. Звук этой четверной мастурбации в сочетании с настойчивым кунилингусом напомнил мне о том, как кормятся голодные животные.
Каким бы извращенным и неестественным ни было это зрелище, мое собственное возбуждение было почти невыносимым. Наблюдатели с обеих сторон приступили к ручному самоудовлетворению. Я и сам испытывал сильнейшее искушение, но не мог заставить себя сделать это. Между тем…
Выступление Блисс повысило мою веру в серьёзность проблемы связывания ступней. Я читал о множестве подобных деформациях, но ее случай был явно самым трагичным, ее злой отец явно овладел этим искусством. Ее ступни полностью закатились, что указывало на то, что её дуги и пальцы ног были неоднократно сломаны и повторно завернуты для желаемого эффекта. Странная гибкость также казалась очевидной — Блисс смогла отрегулировать свою «хватку». Всё это время длительная практики демонстрировала ее грязное, неряшливое мастерство; ее движения ускорились до лихорадочного пика, a затем, наконец, все четыре мужчины эякулировали на неё почти одновременно; действительно, впечатляющая «кульминация» шоу.
