Весна - Лутс Оскар (книга жизни .TXT) 📗
– Ну, теплее стало? – крикнул через некоторое время Тоотс. – Нет еще, – откликнулся Кийр, от холода лязгая зубами, как волк.
– Скоро, скоро будет тепло, – успокаивал его Тоотс, подбрасывая и печь новую охапку хвороста. Если действительно сейчас кто и потел, то это был сам истопник.
– Скоро, скоро! Уже пошло!.. Печь изнутри совсем красная, а камни и ней прямо трещат – так раскалились.
Теперь можно и попробовать плеснуть водой на каменку – и сразу иидио будет, как обстоит дело с паром. Хлюп! Шайка холодной воды полинует холодную каменку; вода журча растекается меж камней. Му да, пока тепла еще нет, это правда, но скоро потеплеет. Скоро, скоро! Тогда Кийр увидит, как с него хлынет пот и здоровье сразу станет лучше. Вино – это вообще штука упорная, как засядет в человеке, трудно ее выжить, но уж если начнет выходить – только держись! Пиво и водка – те гораздо легче потом выходят, но откуда же возьмешь пиво и водку, раз в теле вино сидит. Сейчас главное – спокойно лежать на полке и ждать, а уж он, Тоотс, все сделает и устроит честь честью. Если б он сам все это на себе не испытал, тогда Кийр мог бы подумать… Но – ох, черт! – разве мало он сам попадал в такую беду!
Так лисица еще долго поджаривала жучка на углях давным-давно потухшего костра, а потом опять спросила:
– Ну, теперь теплее?
– Не-е-т, – отозвался Кийр, весь дрожа. Как будто даже холоднее становится.
Что за чертовщина! За это время уже должно бы потеплеть. Ну и ты тоже чудак! Холоднее делаться никак не может, а потеплеет непременно, для этого нужно только немножко времени. К тому же ты сильно озяб да и вином с ног до головы полон, вот тебя тепло и не берет так скоро.
– Вина во мне, наверно, уже ни капли нет, и вообще после этой рвоты у меня внутри совсем пусто. Здесь холодно, поэтому и мне холодно. Ой, как холодно! Я лучше оденусь.
И Кийр собрался уже было одеваться, но Тоотс вовремя предупредил его, выхватил у него одежду и укоризненно сказал:
– Вот чудак! Сейчас, когда ты вот-вот уже начнешь потеть, одеваться вздумал. Дай-ка сюда одежду!
Он отнес одежду в предбанник, вернулся, пошуровал в топке и похлопал печку ладонью. Печь была теплая; чего он там, наверху, скулит, что ему холодно. Если он и сейчас не пропотеет, тогда сомнительно, умеет ли он вообще потеть.
– Не могу я здесь потеть, чего ты упрямишься, – ответил Кийр. —Я тут скорее к доске примерзну, чем потеть стану. Слышишь, как трещит? Это мой зад к доскам примерзает.
– Потей, потей! Это полезно для здоровья. Лучшее средство против тошноты.
На каменку выплеснули еще одну шайку воды. Позади в углу что-то тихо зашипело.
– Ну, разве я не говорил! Ага! Идет! – воскликнул Тоотс, бросая наверх торжествующий взгляд. – Идет тепло? Жарко?
– Нет, не идет.
– Но все-таки стало теплее, чем раньше?
– Нет.
Что такое! Куда же мог деваться этот жар. Целая вязанка хвороста уже на исходе, а все еще холодно. И что это за ледяная глыба там, наверху, ничто на нее не действует! Ну погоди же, он сам полезет, посмотрит.
– Ну как же ты говоришь, что холодно? Чего же ты еще хочешь? Тепла тут хватает. Еще одну шайку воды опрокину на каменку, тогда сможешь себя ополоснуть холодной водой.
С этими словами Тоотс обрушил на каменку третью шайку воды, а сам при этом согнулся в три погибели: сильный пар мог ударить ему в глаза.
– И теперь еще нет тепла?
– Теперь как будто есть.
– Ну, тогда быстро слезай и ополоснись холодной водой.
– Да что ты болтаешь, я и потеть-то еще не начал, чего же мне ополаскиваться. Смотри, какой я!
– Какой ты?
– Синий весь.
– Синий? Отчего же ты синий?
– От холода!
– Синий, синий, синий… Тоотс, задумавшись, посмотрел в огонь. Разве этот уголек, что выпал сейчас из печки, не напоминает человеческую голову? Конечно же, он похож на человеческую голову. Глаза, нос, рот, уши – все есть. И такое знакомое лицо. Это же… это же… да это же Юри-Коротышка, скотина этакая! Ишь ты! Да, да, Юри-Коротышка ругал его сегодня в школе. Да и когда, собственно, он не ругается? А сейчас? Сейчас он тоже в школе. А ведь сейчас… ох ты, дьявол, синий, красный, черный или серый! Сейчас ведь урок географии! И он, Тоотс, вышел всего на несколько минут. А оказался здесь, в бане, и топит печь. Ну тебя ко всем чертям, Кийр, вместе с твоей тошнотой!
Тоотс стрелой вылетел в предбанник, зачем-то сунул под мышку одежду Кийра и во весь дух бросился к школе. У дверей в классную он остановился и прислушался: все еще идет урок географии или уже начался новый? Нет, нового быть не могло: во время перемены крики ребят донеслись бы в баню. Вероятно, продолжается тот же урок, что и тогда, когда он уходил из класса.
В классе стало вдруг шумно. Сомнений больше не было: урок географии только что кончился. Тоотс взглянул на сверток, торчавший у него мод мышкой, и ужаснулся: одежда Кийра! Бог ты мой! Как она к нему попала?
Времени для размышления почти не оставалось, необходимо было мгновенно на что-то решиться, если он вообще хотел что-либо предпринять. И, словно его кто-то подтолкнул, Тоотс одним мощным прыжком очутился в кладовке и засунул одежду Кийра в первый попавшийся под руку мешок для провизии.
Едва он успел это сделать, как в кладовку вошли двое мальчуганов и с изумлением уставились на него.
– Ты черта когда-нибудь видел? – спросил один из них.
– Нет, не видал, – ответил другой.
– Тогда погляди! – снова сказал первый, указывая на Тоотса.
Тоотса с шумом вытащили из кладовки и повели в спальню, а там кто-то сунул ему под нос свое зеркальце. Лицо у Тоотса было так им мазано сажей, что нельзя было даже понять, покраснел он или нет.
XVI
Однако вернемся поскорее к Кийру, не то бедняга в этом ужасном пару может вместе с вином выпотеть и всю свою душонку.
Иг успел Тоотс выскочить из бани, как Кийр принялся во весь голос звать его обратно. Видя, что это не помогает, Кийр слез с полка и направился в предбанник за одеждой. Но несмотря на самые тща-тельные поиски, ш всей одежды он обнаружил только ботинки и шапку. Таким образом, налицо имелись покровы лишь для самой верхней и для самой нижней части его тела, среднюю же часть чья-то коварная рука заставила довольствоваться пиджаком и брюками праотца нашего Адама. Кийр надел шапку, натянул на ноги свои замечательные ботинки на пуговичках и, прикрывая себя, наподобие фигового листка, старым веником, выглянул за дверь. Во дворе было совсем тихо, не видать ни души. Медленно падали крупные хлопья снега, покрывая крыльцо бани бархатисто-мягким снежным ковром. Где-то вдали, должно быть, возле трактира, заржали лошади. Со стороны шерстобитни долетал шум падающей воды и однообразный стук машин: тук-тук-тук!
Но куда девалась его одежда? Не унес ли ее Тоотс? Кийр снова крикнул. Никто не отозвался. Этот бес мог взять одежду и спрятаться за углом бани; нужно пойти проверить. Рыжеволосый Кийр на цыпочках обошел вокруг бани, но убедился, что поблизости никого нет.
Вдруг со стороны школы донесся разноголосый шум, захлопали двери и, словна река в половодье, сносящая все запруды на своем пути, во двор с криком хлынули ребята. Кийр поспешил вернуться в баню и, присев на корточки перед топкой, прислушался. Да, им хорошо кричать: все они одеты, только он один… Ему вдруг показалось, будто он долгие годы живет вот так, голый, и кто знает, оденут ли его вообще когда-нибудь.
В печи потрескивал огонь, по стенам блуждали тени, с потолка падали тяжелые капли воды и в каменке что-то шипело. Время от времени со двора доносились шаги, потом звук их пропадал вдали. Кийру стало страшно. В углу за печью было так черно, словно там зиял вход в преисподнюю. Кийру почудилось, будто там кто-то шевелится. Он вскочил, собираясь бежать, звать на помощь, но в эту минуту во дворе, совсем близко, снова послышались шаги. Теперь к бане и в самом деле кто-то приближался; хрустел снег под ногами, доносились отдельные слова, как будто кто-то рассуждал сам с собой. Кийр в испуге отпрянул назад: а вдруг это кистер!
