Голландский воздухоплаватель - По Эдгар Аллан (книги онлайн бесплатно серия .txt) 📗
9-го апреля. – Диаметр земли еще более уменьшился. Поверхность планеты приняла более желтый свет. Шар мой продолжал свое направление к югу. В девять часов вечера видел я, что нахожусь над Мехиканским Заливом.
10-го апреля. Я внезапно был пробужден около пяти часов утра сильным треском, которого не мог объяснить. Этот треск продолжался очень недолго, и вокруг меня ничего не было, что б могло объяснить мне причину его. Я, разумеется, очень испугался; бросился смотреть, не разорвался ли шар? Все было в прежнем порядке и спокойствии вокруг меня. Во весь день придумывал я причины треска, но все было бесполезно; с некоторым страхом лег я опять.
11-го апреля. – Диаметр земли чрезвычайно уменьшился, и я в первый раз заметил, что, напротив того, лунный значительно увеличился. Тогда полнолуние было близко, и вид луны был великолепен. Наружный воздух, верно, сделался еще реже, потому что работа сгущения его аппаратом сделалась труднее и продолжительнее.
12-го апреля. – Аэростат мой принял новое направление, которое я, впрочем, предвидел. Достигнув до 20° южной широты, он вдруг под острым углом повернул к востоку, держась все почти в плане лунного эллипсиса. От этой перемены направления, шар получил на несколько часов качательное движение, не переставая, однако ж, подниматься кверху.
13-го апреля. – Я опять был испуган точно таким же треском, какой слышал 10-го числа. Опять думал я долго и не мог догадаться.
Диаметр земли становился все меньше и меньше, так что, относительно к аэростату, составлял угол не более 25°.
Луну я не могу теперь видеть, потому что она в самом зените надо мною. Аэростат мой держится все в том же плане, тихо подвигаясь к востоку.
14-го апреля. – Быстрое уменьшение видимого диаметра земли. Я уверен, по моим исчислениям, что шар мой поднимается вверх, направляясь к перигелию, то есть, что он летит прямо на встречу к точке лунной орбиты, ближайшей к земле. Сама луна по-прежнему скрыта от меня вертикальным положением.
Сгущение воздуха посредством аппарата требует все такого же труда.
15-го апреля. – На поверхности земли, трудно уж отличить окраины материков и морей.
Около полудня услышал я в третий раз страшный треск, который на этот раз был сильнее прежнего. Лодка моя сильно зашаталась. С ужасом увидел я в окно, что с быстротою молнии и с громовым треском летит мимо меня огромная воспламененная масса. Тут только понял я, что это – то самое явление, которое мы на земле называем воздушными камнями, болидами, аэролитами, о происхождении которых догадываемся, что они составляют целую мировую полосу астероид, которые беспрестанно совращаются с своих орбит и падают на нашу землю то в виде падающих звезд, то огненных шаров, то воздушных камней. Вот ужасная встреча для воздухоплавателя, которую ничем нельзя отвратить!
16-го апреля. – Несмотря на объем аэростата, мешающего мне видеть луну в вертикальном ее положении, я заметил, однако, что диск ее виден даже в боковые окна, следственно, видимый диаметр ее чрезвычайно увеличился: значит, я уж приближался к цели моего опасного путешествия.
Работа сгущения воздуха сделалась нестерпимою. Я почти совсем не сплю. Я утомился и ослабел. Едва ли я долго перенесу эти страдания.
Сегодня ночью (я не знаю можно ли назвать ночью коротенький промежуток времени, в который солнце скрывается за небольшим диаметром земли), опять пролетел мимо меня воздушный камень. Ужасная мысль! Если подобный метеор попадет в мой аэростат!…
17-го апреля. – Нынешнее утро было замечательною эпохою в моем путешествии. Еще 13-го числа видел я землю под углом 25°; 14-го числа угол этот еще более уменьшился, а 16-го, вчера составил уж не более 7° 15'. Как же выразить мое изумление и мой страх, когда, проснувшись поутру и по обычаю взглянув в нижнее окно, увидел я под собою огромный шар в 39°, занимавший то самое место, где вчера была земля. Я совсем растерялся; идеи мои смешались; волосы встали дыбом от ужаса. Значит, подумал я, аэростат мой лопнул, и я в короткий промежуток моего сна полетел опять вниз на землю, к которой теперь был уж так близок, что казалось через десять минут ударюсь об нее и разобьюсь вдребезги. Это была моя первая мысль.
Через минуту, однако ж, я опомнился. Не было никакой физической возможности так быстро возвратиться к земле, даже со скоростью пушечного ядра… Я стал рассуждать, всматриваться, схватил телескоп и обратил его на видимый подо мною диск.
Это была не земля! Поверхность этого диска не представляла ничего похожего на землю. Осмотрев весь горизонт вокруг себя, увидел я из-за аэростата своего землю; а то, что было подо мною и к чему я теперь быстро подвигался – была луна.
Да! это была луна во всем своем великолепии!
Во время сна шар мой перевернулся от притягательной силы луны. Это было очень естественно и неминуемо; я это даже предвидел, но никак не мог расчесть, на какой именно точке случится этот переворот. Как мне теперь жаль было, что я проспал эту важную минуту! хотя и очевидно, что переворот должен был произойти медленно, без потрясения, так что, может быть, если б я и не спал, то не заметил его.
С каким восторгом стал я теперь рассматривать луну! Она лежала передо мною как географическая карта. Хотя мне еще и далеко было до нее, но все очерки неровностей на ее поверхности были весьма явственно видимы. Совершенное отсутствие морей, озер, рек и вообще всякой воды поразило меня более всего, и, однако ж, я видел обширные долины, по-видимому, намывных пород, а еще более видны были на всем пространстве полушария огромные цепи гор. Многие из них вулканического свойства и извергали огонь. Но вообще все горы казались скорее произведенными искусством, нежели природою. Самые высокие не превосходили 3? миль.
18 Апреля. Видимый диаметр луны так быстро увеличивается, что я ощутил сильный страх. Несмотря на общепринятое мнение, что луна совершенно лишена атмосферы, я твердо уверен, что эта атмосфера существует, хотя в разреженном виде, и потому я безопасно могу спуститься на поверхность нашего спутника.
Я указал вам на некоторые причины моего предположения; сверх того, еще до меня Шретер и Лилиенталь видели во время зарождения новой луны одни рога ее, освещенные солнцем, тогда как все прочее было невидимо, следственно, надобно было предполагать какое-нибудь существование воздуха, отражавшего свет от темной части луны, освещенной солнцем.
19 Апреля. В девять часов утра был я уж в самом близком и страшном расстоянии от луны, как вдруг конденсатор мой обнаружил, что свойство наружного воздуха изменилось. В десять часов увидел я, что густота атмосферы еще более увеличилась. В одиннадцать аппарат действовал уж легко, и я стал спускаться тише. Наконец, в полдень решился я отвинтить верх моего мешка и спустить его.
Со мною тотчас же сделались в груди спазмы и головная боль, но я почувствовал, что чем ниже спускаюсь, тем мне легче дышать. Впрочем, для безопасности, выбросил я весь остальной балласт.
Я уж летел над какою-то массою строений и решился спуститься.
Вид города был самый фантастический, а жители чрезвычайно безобразны. Они очень-малы ростом, толсты, и ни один не тронулся с места, чтоб помочь мне.
В эту минуты взглянул я наверх: надо мною сияла Земля. Она была похожа на большой медный щит, величиною два градуса в диаметре. Один край ее украшен был золотым блестящим серпом – это было новоземелие, тогда как на земле было полнолуние. Но и в самый телескоп не видно было ни земли, ни воды, а одни пестрые пятна, а от экватора до тропиков – параллельные туманные полосы.
Теперь я бы должен был рассказать вам, г. бургомистр, все пятилетнее мое пребывание на луне, но письмо мое и так уж длинно. В будущем я постараюсь обо всем в подробности вас уведомить. Предупреждаю заранее, что и второе письмо будет не короче. Я здесь видел и испытал слишком много чудес, и поверхностно говорить о них не буду.
