Святая ночь (Сборник повестей и рассказов зарубежных писателей) - Вебер Виктор Анатольевич
Опустилась Симби на колени перед жертвенным горшком и стала молиться:
— Я принесла эту жертву и явилась сюда, чтобы узнать Нужду и Муки. А еще…
Вдруг за спиной у нее словно из-под земли вырос здоровенный детина. Он ухватил ее за руки и за голову да как дернет! Симби мигом вскочила на ноги.
Это был разбойник по имени Дого. Родом он был из Города Грешников, где жили одни лишь грешники, которые приносили в жертву людей. Дого занимался тем, что выкрадывал детей, а затем продавал их в рабство. Одна-единственная Тропа Смерти вела в Город Грешников, и люди боялись туда ходить, потому что стоял этот город чуть ли не на самом краю света и путь был очень опасен.
Там, где сходились три дороги, и узнала Симби в первый раз те муки, о которых ей говорил колдун.
Схватив девушку, Дого потащил ее по одной из трех дорог — это и была Тропа Смерти. Сначала Симби пыталась вырваться и убежать. Но разбойник несколько раз ударил ее по уху и погнал дальше. В конце концов Симби упала без памяти.
— Кто ты такой? — дрожащим голосом спросила Симби, когда очнулась.
— Я Дого, похититель детей, — ответил он злобно.
— Куда же ты тащишь меня так безжалостно?
— В другой город; там я продам тебя в рабство.
Услыхав это, Симби остановилась и решила, что не двинется с места.
— Я хочу вернуться к матери, — сказала она твердо.
— Как тебя зовут? — осклабился Дого.
Девушка чихнула, а потом тихо сказала:
— Меня? Симби.
— Симби?
Она поколебалась с минуту и уже смелее ответила:
— Да.
— Ха-ха, Симби. А ну, иди, иди! Коли тебе повезет, хозяева будут звать тебя по имени, а нет — дадут кличку, как и полагается рабыне.
— Куда же мы идем, господин Дого? — снова спросила Симби. Она так расхрабрилась, что уже не боялась никаких побоев.
— В город, где я продам тебя в рабство, — ответил разбойник, не задумываясь.
— Продашь меня? Да как же ты можешь меня продать? — удивлялась Симби, продолжая упираться.
Тогда Дого ударил ее по лицу своей ручищей, потом толкнул что было сил. Она стукнулась о дерево и чуть не замертво рухнула на дорогу.
Через несколько минут Симби снова пришла в себя и закричала:
— Ты что, рехнулся? Отпусти меня к матери!
— К матери? — переспросил Дого и покатился со смеху.
— Ну да! Разве ты не знаешь, что моя мать самая богатая в деревне? — Храбро сказала Симби. Вдруг, думает, Дого отпустит ее домой.
— Да пусть твоя мать хоть в золоте купается, мне-то что до этого? Вот приведу тебя на место, продам, а деньги потрачу, как захочу, и плевал я на богатство твоей матери, — сказал он в ответ так, будто речь шла о продаже курицы.
— Да разве это дело — продавать дочь такой богатой женщины? Ведь я у матери одна-единственная! Неужто ты не знаешь?
— Конечно не знаю! Да и знать не хочу! Мне все равно, чья ты дочь! Иди, куда велят! Продам — и дело с концом! — Тут он так разозлился, что Симби испугалась, как бы он ее не прикончил.
— Отведи меня домой, получишь от матери большой выкуп, намного больше, чем дадут чужие люди. — предложила она.
Но Дого наотрез отказался.
— Совет хорош, ничего не скажешь. Тебе это на руку, а мне-то какая прибыль? Отведу тебя к матери — мне же и худо будет. Чего доброго, за решетку запрячут.
Поняла тут Симби, что дело плохо, и взмолилась:
— Дого, я расскажу тебе все, как было: ты встретил меня на перекрестке, там, где сходятся три дороги, и схватил, потому что я сама захотела узнать, что такое Нужда и Муки. Но с меня хватит, не прошло и часа, как ты меня украл, а я уже таких мук натерпелась!.. Незачем молодым девушкам знать, что такое Нужда и Муки. Ведь те, кому они выпали на долю, только и молят богов об избавлении. Да, я сделала большую ошибку. И моя богатая мать, и старики из нашей деревни — все наказывали: не пытайся узнать Нужду и Муки, а я не послушала. Прошу тебя, Дого, мой похититель, пожалей меня, отпусти к матери, ведь она умрет с горя, если я не вернусь.
— Ах, вот оно что! Ну, тогда тебе повезло, что я украл тебя в тот самый день, когда ты принесла жертву на перекрестке, чтобы узнать Нужду и Муки. Ты — храбрая девушка, коли по своей воле отказалась от свободы и решила узнать Нужду и Муки. Так слушай же, Симби, не к лицу такой храброй девушке отказываться от желания, которое не исполнилось до конца. Будь уверена, через несколько дней ты узнаешь, что такое Нужда и Муки, на своей шкуре почувствуешь. И горести испытаешь, какие тебе и во сне не мерещились. Потому что нет им конца. Вот ты просишь пожалеть тебя и отпустить на волю. Скажу начистоту: я, Дого, ворую детей и не знаю жалости, ни разу в жизни никого на волю не отпускал. И кого бы я ни украл, мое дело — продать его или ее во что бы то ни стало, такой у меня порядок. Очень сожалею, но должен сказать, что от правила своего не отступлю, хоть ты и единственная дочь у своей богатой матери. Ведь ты решила узнать, что такое Нужда и Муки, Симби? Так положись на меня — ты их испытаешь сполна. И еще. Ты стоишь на Тропе Смерти. Не мне тебя винить: как говорят, коли собаке суждено в лесу заблудиться, ее не докличешься. И еще, Симби, запомни: снявши голову, по волосам не плачут. Это прямо про тебя сказано.
Симби чуть ума не лишилась, как услышала, что стоит на Тропе Смерти. Говорили у них в доме, да и в деревне тоже, что тому, кто ступит на эту тропу, смерти не миновать.
— А ну, поживее, девчонка! Я продам тебя в городе неподалеку от Тропы Смерти — это я тебе обещаю. Надо было тебе слушаться мать, тогда не пришлось бы теперь каяться, — сказал Дого и погнал ее вперед.
А когда она попробовала упираться, он стукнул ее по голове, да так, что у нее искры из глаз посыпались, и поволок дальше по Тропе Смерти.
Так они тащились до вечера и наконец пришли в какой то город. Город этот был очень далеко от деревни Симби, и она не смогла бы найти дорогу обратно, даже если бы ей удалось бежать.
Как только они пришли в город, Дого повел Симби в большую лавку. Лавка эта принадлежала перекупщику и стояла на ровной, широкой площади, где продавались разные товары и рабы — все, что нужно сбыть с рук как можно скорее.
Дого объяснил перекупщику, что хочет поскорей продать Симби, потому что ему позарез нужны деньги на еду; и тот поставил Симби на весы, чтобы узнать ее точный вес, — ведь от этого зависела цена.
Узнав ее точный вес, торговец велел ей надеть сразу несколько платьев — одно на другое. На каждое из них пошло не меньше сорока локтей материи. Потом он нахлобучил на нее шапку, такую огромную, что она закрыла все лицо, и девушка стала похожа на чучело. В этом наряде Симби казалась куда толще, чем на самом деле.
После этого перекупщик поставил посреди площади топчан. Симби усадили на топчан и приказали надуться от гордости: пусть, мол, все покупатели видят, как ей приятно, что ее продают. Пришли оценщики и расселись на двух скамьях неподалеку от Симби. А потом появился приказчик с колокольчиком и встал прямо перед ней.
Он зазвонил в колокольчик, и вскоре на площади собралось больше тысячи человек. Они окружили Симби со всех сторон, а она никак не ожидала увидеть столько народу — и очень удивилась.
Скоро стемнело, и Симби трудно было разглядеть на ее топчане. Тогда зажгли фонарь, и перекупщик поднес его чуть ли не к самому ее носу. Красноватое пламя освещало девушку и небольшую часть площади, но кругом было по-прежнему темно.
Когда собралось достаточно народу, торговец поднялся и объявил:
— Назначайте цену!
Оценщики выступили вперед. Покупатели поднимали цену все выше и выше, потому что им очень хотелось заполучить Симби.
Заметив, что все вошли в раж, оценщики запросили двадцать тысяч каури. И тут им стали совать взятки. «Не дашь взятки — не получишь Симби», — рассуждали оценщики и перекупщики. Все подходили к Симби и щупали ее, чтобы увериться, достаточно ли она упитанна. И через несколько минут Симби свалилась без памяти, так как ее едва не затискали до смерти.
