Возлюби ближнего своего - Ремарк Эрих Мария (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
– Я думаю, что это просто от волнения.
– От волнения? – Поцлох сиял. – Наконец-то! Настоящее волнение, которое испытывает истинный артист перед выходом на сцену! Я вот что хочу вам сказать: вы аккомпанируете номеру с тюленями, и с этого момента будете аккомпанировать и лесному человеку из Нойкельна, а я повышу ваш гонорар на пять шиллингов. Согласны?
– Согласен, – ответил Керн. – И вы дадите мне десять шиллингов авансом.
Поцлох уставился на него.
– Слово «аванс» вы уже тоже знаете? – Он вытащил из кармана бумажку достоинством в десять шиллингов. – Теперь я больше не сомневаюсь. Вы настоящий артист!
– Ну, дети, – сказал Штайнер. – Бегите! Но через час возвращайтесь обратно. Будем ужинать. Будут горячие пироги – святое, национальное русское блюдо. Так, Лила?
Лила кивнула.
Керн и Рут пошли по лужайке, что за тиром, в сторону действующей карусели. Огни и музыка со всех сторон ринулись им навстречу, будто светлые блестящие волны, обдавая их пеной безудержного веселья.
– Рут. – Керн взял ее за руку. – Сегодня у тебя должен быть чудесный вечер! Я истрачу на тебя, по крайней мере, пятьдесят шиллингов.
– Ты не сделаешь этого! – Рут остановилась.
– Нет, сделаю! Я истрачу на тебя пятьдесят шиллингов. Но истрачу так, как делает это наш благословенный рейх. Не имея их… Сейчас увидишь!
Они направились к аттракциону «Царство призраков». Это было грандиозное сооружение с рельсами, проложенными высоко над землей. По рельсам пролетали маленькие вагончики, из них доносились крики и смех. Перед входом толпились люди. Керн начал пробиваться сквозь толпу и потащил за собой Рут. Мужчина у кассы взглянул на него.
– Хелло, Георг! – приветствовал он. – Опять к нам? Входите!
Керн открыл двери низенького вагончика.
– Входи!
Рут с удивлением посмотрела на него.
Керн засмеялся.
– Вот так! Чистое колдовство! Платить не нужно.
Они помчались. Вагончик круто взлетел вверх, а потом устремился вниз, в темный тоннель. Со стоном поднялось оттуда какое-то чудовище и, гремя цепями, протянуло лапы к Рут. Она вскрикнула и прижалась к Керну. В следующее мгновение открылся гроб и несколько скелетов со скрежетом заиграли костями похоронный марш. А через секунду вагончик уже вынырнул из тоннеля, сделал поворот и устремился в следующую пропасть. Навстречу им мчался другой вагончик, в нем сидели два тесно прижавшихся друг к другу человека, которые с испугом уставились на них: столкновение казалось неизбежным… Внезапно вагончик сделал поворот, отражение в зеркале исчезло, и они полетели в курящуюся пропасть, где по их лицам заскользили мокрые руки.
Напоследок они переехали стонущего старца и, наконец, выскочили на дневной свет; вагончик остановился. Они вышли. Рут провела рукой по глазам.
– Как хорошо все теперь! – сказала она и улыбнулась. – Свет, воздух. Можно дышать и ходить.
– Ты была когда-нибудь в блошином цирке? – спросил Керн.
– Нет.
– Тогда пойдем!
– Сервус, Чарли! – приветствовала Керна дама у входа. – Сегодня выходной? Входите! У нас как раз выступает Александр II…
Александр II была крупная, красноватая блоха; сегодня она в первый раз выступала самостоятельно. Укротитель очень нервничал. До сих пор Александр II выступал только в упряжке, передней левой, и обладал необузданным, изменчивым темпераментом. Публика – считая Керна и Рут, там было пять человек – напряженно наблюдала за ним.
Но Александр II работал безупречно. Он бегал, как рысак, взбирался на трапецию и качался на ней, и даже свой коронный номер – он должен был пройти по штанге, сохранив равновесие, – он выполнил, ни разу не скосив глаза в сторону.
– Браво, Альфонс! – Керн пожал довольному укротителю руку, исколотую иголками.
– Спасибо. А вам понравилось, фрейлейн?
– Это было чудесно. – Рут тоже пожала ему руку. – Я только не понимаю, как вы достигаете этого?
– Очень просто. Тренировкой. И терпением. Однажды кто-то сказал, что можно дрессировать даже камни, хватило бы терпения. – Укротитель смотрел на них лукавыми глазами. – Ты знаешь, Чарли, с Александром II мне пришлось сделать один трюк. Перед представлением я заставил скотину полчаса таскать пушку. Тяжелую мортиру. Он устал. А усталость делает всех уступчивыми.
– Пушку? – переспросила Рут. – Теперь и у блох есть пушки?
– Даже тяжелая полевая артиллерия. – Укротитель позволил Александру II в награду укусить себя тихонько в ладонь. – Это сейчас – самое популярное, фрейлейн. А популярность приносит деньги.
– Во всяком случае, они не стреляют друг в друга, – сказал Керн. – И не истребляют себе подобных, в этом они разумнее нас.
Они отправились к аттракциону «Автотрек».
– Привет, Пеперль! – завыл сквозь металлический гул мужчина у входа. – Возьмите седьмой номер. Он хорошо идет.
– Ты не начинаешь считать меня бургомистром Вены? – спросил Керн у Рут.
– Я начинаю считать тебя кем-то более значительным. Владельцем Пратера.
Они помчались, сталкиваясь с другими, и вскоре очутились в самой гуще автомобильчиков. Керн засмеялся и выпустил руль. Рут, нахмурив брови, с серьезным видом пыталась править дальше. Но, в конце концов, она бросила это, смущенно повернулась к Керну и улыбнулась удивительной улыбкой, которая озарила ее лицо и сделала его мягким и детским. Внезапно все исчезло, даже густые брови, остались лишь красные полные губы.
Они совершили еще круг, обойдя полдюжины аттракционов и увеселительных заведений, начиная от морских львов-счетоводов и кончая индийским предсказателем, и нигде им не нужно было платить.
– Видишь, – с гордостью сказал Керн, – хотя они и путают мое имя, но мы везде имеем свободный вход. Это – высшая форма популярности.
– А на большое колесо нас тоже пустят бесплатно? – спросила Рут.
– Конечно. Как артистов директора Поцлоха. Даже с особыми почестями. Ну, пошли прямо туда!
– Сервус, Шани! – приветствовал его мужчина у кассы. – С невестой?
Керн покраснел, кивнул и не отважился взглянуть на Рут.
Мужчина взял из стопки, которая лежала перед ним, две пестрых почтовых открытки с изображением большого колеса на фоне Вены.
– На память, фрейлейн.
– Благодарю вас!
Они залезли в вагончик и сели у окна.
– Ты прости меня за невесту, – произнес Керн. – Иначе мне пришлось бы ему слишком долго объяснять.
– Зато нам оказаны особые почести: эти почтовые открытки. Только мы оба не знаем, кому их послать.
– Да, – ответил Керн. – Те, кого я знаю, не имеют адреса.
Кабинка медленно ползла вверх, и под ними раскрывалась постепенно, словно огромный веер, Вена. Сначала – Пратер со светлыми полосками освещенных аллей, которые, словно сдвоенные нити, повисли на темных верхушках деревьев; затем, будто огромное украшение из изумрудов и рубинов, – пестрый блеск балаганов и наконец залитый огнями, необъятно большой – весь город, за которым курились узкие темные ленточки заводских дымов.
Кабинка медленно и плавно поднималась все выше и выше по дуге, а затем скользнула влево, – и им вдруг показалось, что они сидят в бесшумном самолете, а под ними медленно продолжает вращаться земля, и они уже не принадлежат ей; что они летят в каком-то призрачном самолете, для которого нигде не существует посадочной площадки, и под крылом проплывают тысячи родин, тысячи освещенных домов и комнат, и везде, до самого горизонта – вечерние огоньки, лампы, квартиры и скрывающие их крыши; все это и звало и манило, но ничто не принадлежало им. Они парили в темноте бездомности. И безотрадная свеча тоски – единственное, что они могли зажечь сами.
Окна вагона, в котором они жили, были распахнуты настежь. Было душно и очень тихо. Лила постелила на кровати пестрое одеяло, а на ложе Керна – старую бархатную занавеску из тира. В окне качались два лампиона.
– Венецианская ночь современных кочевников, – произнес Штайнер. – Вы были в маленьком концлагере?
– Что ты имеешь в виду?
– «Царство призраков».
