К востоку от Эдема - Стейнбек Джон Эрнст (книги онлайн бесплатно txt) 📗

— Ты ко мне еще приползешь, — прошипела она. — На брюхе приползешь молить, проситься будешь!

— Так ногами прикажете, мисс Кейт? — спросил Ральф.

Кейт не отвечала.

Адам очень медленно пошел к дверям, осторожно ставя ноги. Провел рукой по косяку.

— Адам! — позвала Кейт.

Он тяжко повернулся. Улыбнулся ей, словно далекому воспоминанию. Вышел и без стука затворил за собою дверь.

Кейт сидела, глядя на дверь. В глазах у нее было пустынное отчаяние.

Возвращаясь поездом из Салинаса в Кинг-Сити, Адам Траск сидел точно в облаке зыбких видений, звуков, красок. А мыслей не было никаких.

По-моему, в человеческой психике есть механизмы, с помощью которых в ее темной глубине сами собой взвешиваются, отбрасываются, решаются проблемы. При этом в человеке порой действуют нутряные силы, о которых он и сам не ведает. Как часто засыпаешь, полон непонятной тревоги и боли, а утром встаешь с чувством широко и ясно открывшегося нового пути — и все благодаря, быть может, этим темным глубинным процессам. И бывают утра, когда кровь вскипает восторгом, все тело туго, электрически вибрирует от радости — а в мыслях ничего такого, что могло бы родить или оправдать эту радость.

Похороны Самюэла и встреча с Кейт должны были бы вызвать в Адаме грусть и горечь, но не вызвали. В потемках души зародился восторг. Адам почувствовал себя молодым, свободным, полным жадного веселья. Сойдя в Кинг-Сити, он направился не в платную конюшню за своей пролеткой, а в новый гараж Уилла Гамильтона.

Уилл сидел в своей стеклянной клетке-конторе, откуда мог следить за работой механиков, отгородясь от производственного шума. Живот его солидно округлился. Он восседал, изучая рекламу сигар, регулярно и прямиком доставляемых с Кубы. Ему казалось, что он горюет об умершем отце, но только лишь казалось. О чем он слегка тревожился, так это о Томе, который прямо с похорон уехал в Сан-Франциско. Достойней ведь глушить горе делами, чем спиртным, которое сейчас, наверное, глушит Том.

Адам вошел — Уилл поднял голову, жестом пригласил сесть в одно из кожаных кресел, смягчающих клиентам жесткость счета за купленный автомобиль.

— Я хотел бы выразить соболезнование, — произнес Адам, садясь.

— Да, горе большое, — сказал Уилл. — Вы были на похоронах?

— Был. Я хочу, чтобы вы знали, как я уважал вашего отца. Никогда не забуду, чем я ему обязан.

— Да, люди его уважали, — сказал Уилл. — Больше двухсот человек пришло на кладбище — больше двухсот.

— Такой человек не умирает, — сказал Адам и почувствовал, что не кривит душой. — Не могу представить его мертвым. Он для меня как бы еще живей прежнего.

— Это верно, — сказал Уилл, хоть сам этого не чувствовал. Для Уилла Самюэл был мертв.

— Вспоминаю все, что он, бывало, говорил, — продолжал Адам. — Я не очень прислушивался, но сейчас слова всплывают в памяти, я вижу выражение его лица.

— Это верно, — сказал Уилл опять. — И со мной то же самое происходит. А вы возвращаетесь к себе?

— Да. И решил — дай-ка зайду, поговорю насчет автомобиля.

Уилл слегка и молча встрепенулся.

— Мне казалось, вы последним во всей долине раскачаетесь, — заметил он, прищурясь на Адама.

Адам рассмеялся.

— Что ж, я заслужил такое мнение, — сказал он. А переменился благодаря вашему отцу.

— Как же он этого добился?

— Я вряд ли смогу объяснить. Давайте лучше о машине потолкуем.

— Я с вами буду без хитростей, — начал Уилл. — Скажу прямо и правдиво, что не успеваю выполнять заказы на автомобили. У меня целый список желающих.

— Вот как. Что ж, тогда впишите и меня.

— С удовольствием, мистер Траск, и… — Уилл сделал паузу. — Поскольку вы нам близкий друг, то если кто-нибудь из очереди выбудет, я поставлю вас повыше, на его место.

— Спасибо, — сказал Адам.

— Как желаете оплачивать?

— То есть?

— Можно ведь в рассрочку — понемногу ежемесячно.

— Но в рассрочку как будто дороже?

— Да, добавляются разные проценты. Но некоторым так удобнее.

— Я сразу расплачусь, — сказал Адам. — Чего уж оттягивать.

— Немногие клиенты с вами согласятся, — сказал Уилл со смешком. — И я когда-нибудь начну предпочитать рассрочку, она мне тоже выгодней.

— Я об этом не подумал, — сказал Адам. — Но все таки запишете меня?

Уилл наклонился к нему.

— Мистер Траск, я вас поставлю во главе списка. Первая же поступившая машина пойдет вам.

— Спасибо.

— Для вас я это с радостью, — сказал Уилл.

— Как ваша мама? Держится? — спросил Адам.

Уилл откинулся в кресле, улыбнулся любяще.

— Она удивительная женщина, — сказал Уилл. — Она как скала. Мне вспоминаются все наши трудные времена, а их было достаточно. Отец был не слишком практичен. Вечно в облаках витал или в книжки погружен был. Мать — вот кто держал нас на плаву, без нее бы Гамильтоны в богадельне очутились.

— Славная женщина, — сказал Адам.

— Мало сказать славная. Сильная она. Крепко стоит на ногах. Прямо твердыня. Вы с похорон зашли к Оливии?

— Нет, не заходил.

— С похорон туда вернулось больше ста человек. И мама сама всю курятину нажарила и всех насытила.

— Сама?

— Сама. А ведь не кого-нибудь утратила — мужа.

— Да, женщина удивительная, — сказал Адам.

— Земная она. Понимала, что людей надо накормить, — и накормила.

— Я надеюсь, ее не сломит это горе.

— Не сломит, — сказал Уилл. — Всех нас еще переживет наша маленькая мамочка.

Возвращаясь на ранчо в пролетке, Адам обнаружил, что замечает вокруг то, чего не замечал годами. Видит в густой траве полевые цветы, рыжих коров, пасущихся и не спеша восходящих пологими склонами. Доехав до своей земли, Адам ощутил такую внезапную, острую радость, что удивился — откуда она? И вдруг поймал себя на том, что громко приговаривает в такт копытам лошади: «Я свободен. Свободен. Отмучился. Освободился от нее. Выбросил из сердца. О Господи мой Боже, я свободен!»

Он дотянулся до серебристо-серого ворсистого шалфея на обочине, пропустил его сквозь пальцы, ставшие от сока липкими, понюхал их, глубоко вдохнул в себя резкий аромат. Ему было радостно вернуться домой. И хотелось увидеть, насколько выросли ребята за эти два дня, — хотелось увидеть своих близнецов.