Стоянка поезда – двадцать минут - Мартыненко Юрий (читать лучшие читаемые книги .txt, .fb2) 📗
«Вос
поминания
участников
войны
должны
служить
делу мира, считают
авторы
мемуаров
из России
и Германии.
Уникальных
слов, которые
могли бы
остановить
войны,
не существует.
Но воспоминания
участников
боевых
действий
должны
послужить тому
, чтобы
больше
никто
и никогда
не писал
воспоминания
о войне.
Авторы
без прикрас
и домысливания
делятся
пережитым
по обе стороны
Восточного
фронта.
«Мы когда-
то делили
войны
на справедливые
и несправедливые, —
отметил
93-летний
Валентин
Иванов,
в 1941 году лейтенант-
артиллерист,
ныне полковник
в отставке. —
Возможно,
это так, но всякая
война —
зло страшное.
Это противоестественно,
когда
люди убивают
друг друга.
И я писал
свои воспоминания
в надежде,
что они послужат
тому, чтобы
больше
никто
никогда
не писал
воспоминаний
о войне».
«Наша кни
га
служит
предупреждением, —
присоединился
к мнению
соавтора
бывший
зенитчик
Люфтваффе
90-летний
Карл Куль. — Нужно,
чтобы
люди, и прежде
всего
молодые,
поняли,
что таких
войн быть больше
не должно».
В выпущенных
в России
мемуарах
под общим
названием
«Одна война.
Две судьбы»
советский
и немецкий
артиллеристы
описывают
жизнь,
быт, бои и смерть.
Каждый
со своей
стороны
фронта.
В книге
показана
окопная
правда,
подчёркивали
участники
презентации.
В первой
части,
написанной
русским
участником
боевых
действий,
личные
переживания
и воспоминания
молодого
лейтенанта,
воевавшего
с первых
дней, получившего
четыре
ранения
и потерявшего
руку. Во второй,
под авторством
немца,
описаны
быт и нравы
германской
армии
на Восточном
фронте,
заботы,
иллюзии
и страхи
немецких
солдат.
А поскольку
Карл Куль в 1944 году попал
в советский
плен, его воспоминания
позволяют
взглянуть
и на эту, малоизвестную
сторону
войны.
«Основой
проекта
послужило
желание
взглянуть
на такое
трагическое
событие,
как война,
глазами
такого же
молодого
парня,
находившегося
с противоположной
стороны
линии
фронта.
Два человека,
два разных
взгляда
на одни и те же явления
и факты», —
прокомментировал
идею такой
работы
автор
проекта,
сын полковника
Иванова
Максим,
сам участник
боевых
действий
в Анголе
в 1980-х годах.
Сегодня
советский
и немецкий
ветераны
войны
заявляют,
что не чувствуют
себя врагами,
а в ходе общения
при подготовке
книги
стали
даже друзьями. «Само издание
таких
мемуаров
является
примером
того, что мы — русские
и немцы —
даже в ходе такой
страшной
войны
не стали
врагами», —
подчеркнул
Валентин
Иванов,
после
победы
ставший
преподавателем
артиллерийской
академии
и автором
ряда книг по военной
истории.
Главная же
мысль,
которую
авторы
проекта,
по собственным
словам,
хотели
донести
до читателей,
состоит
в том, что «нельзя
доводить
политическую
ситуацию
между
государствами
до уровня
войны,
ибо на всякой
войне
калечатся
судьбы
людей».
32
— Дядя Вася, вам пе
редали,
чтобы
зашли
в администрацию
села, — сообщила
Танюха
перед
обедом.
— Кто пе
редал?
— Надь
ка-
секретарша.
— А за
чем?
— удивился
Василий,
но ещё больше
баба Аня.— Не ска
зала.
— Да ты в избу про
ходи,
чего на крыльце
стоять?
— Да не
когда.
Вот хлеб несу. Обед скоро.
Моего
кормить
надо.— Да зай
ди
хоть на минуту.
— Лад
но, —
согласилась
Танюха,
проходя
на веранду.
— Под
робней
поясни,
что секретарша-
то сказала?
— Мимо ад
министрации,
значит,
иду, уже, можно
сказать,
прошла,
выскочила
на крыльцо
Надька.
Мол, ты недалеко
от Федотовых
живёшь,
передай
дяде Васе, чтоб зашёл.
И срочно,
чтоб зашёл.
— И что за сроч
ность
такая?
— чувствуя
волнение,
удивился
Василий,
глядя
вопросительно
то на Танюху,
то на жену. — Ну не горит же,
не сейчас
ведь бежать?
Воз
никла
пауза.
Слышно
только,
как равномерно
гудит
холодильник.
— Пос
ле
обеда
и сходишь.
Опять по
висла
тишина.
— Видя по лицу вол
нение
Василия,
Анна сменила
тему разговора,
обратившись
к Танюхе: —
Твой-то как?— С утра до ве
чера
в гараже
пропадает.
Дался
ему этот трактор?
Все механизмы
изношены.
Все сроки
отработал.
— Доб
рое
дело делает, —
вступил
вдруг
в разговор
Василий,
говоря
спокойным
голосом. —
Этот «беларусь»
столько
времени
простоял
сломанный,
никому
не нужный.
Ладно,
хоть не растащили
на сдачу
металлолома.
А Павел
человек
мастеровой.
Глядишь,
и восстановит
трактор.
— От
ладит.
Только
успеть бы
до холодов.
Говорят,
нынче
зима ранней
будет.
Деньги бы
колхоз
дал, так уже бы, может,
отремонтировал, —
пояснила
Танюха. —
Правда,
Николаевна
обещала…
— Туго у нас с день
гами,
сама знаешь, —
заметил
Василий.
— Ко
нечно,
знаю, — согласилась
Танюха.
— Был бы по
моложе,
подсобил бы
Павлу.
Да он и сам справится.
Работящий.
Повезло
тебе, Татьяна.— Так-то оно, на
верное,
так, — улыбнулась
та, перебирая
лямочки
матерчатой
с двумя
булками
хлеба
сумочки. —
Лишь бы заделье
мужику
было. А Павлик
в механизмах
всегда
здорово
соображал.
— А то, — под
держали
женщину
Василий
и Анна, — не соображал бы,
так не взялся
старую
технику
восстанавливать.
— Пус
ть
ковыряется.
Лишь бы делом
был занят.
Давеча
вот Петруха
припёрся
с полторашкой
разведённого
спирта.
Я его матерком
отправила,
откуда
пришёл.
Павлик
в комнате
был. Даже не вышел.
Он ведь не пьёт.