Любавины - Шукшин Василий Макарович (читать книги без регистрации .TXT) 📗
Иван обалдел на минуту. Ивлев?… Красивый, умный, сдержанный Ивлев – бывший муж Марии? А что же еще надо тогда?
– Вон как!…
– Так… Понравилась, говоришь?
– Да. Но тут уж, видно, лучше не соваться…
– Почему? – удивился Николай. – Зря. Вот это уж зря. А что ты?… Богом, что ли, обиженный?
Иван встал. Он скис было, но последние слова Николая – даже не столько слова, сколько тон его – вселили в его душу нагловатую бодрость.
– Ну, спасибо. Пойду в клуб.
– В воскресенье едете куда?
– Не знаю еще. А что?
– Хотел пригласить тебя в гости… Жена хочет познакомиться, ну и потомство мое поглядишь. Пять штук!
– Да что ты!
– А что?… – Николай засмеялся. – Приходи.
– Приду, – Иван вышел из сельсовета. Шел и думал про Николая. До чего ж простецкий мужик! Пустили же такого в свет белый – умного русского хорошего человека. А теперь он пустит – пятерых сразу, если не больше, тоже таких же неглупых, добрых… Сильна матушка Русь. Неистребима.
Потом мысли вернулись к Марии.
«Так чего же она хочет? – опять подумал Иван. – Если уж Ивлев нехорош, то кто же тогда хорош будет?»
Опять начало одолевать сомнение. И чем больше оно одолевало его, тем желаннее становилась Мария. Нестерпимо захотелось увидеть ее. Он даже стал выдумывать какой-нибудь повод, чтобы пойти к Родионовым. Ничего не придумал и пошел в клуб.
«Главное, не суетиться, блох не ловить», – решил он.
Танцы в клубе были в разгаре.
Иван купил в окошечке в фойе билет, вошел в зал. И первый, кого увидел, был Пашка. Пашка танцевал с той самой девушкой, с которой ехал Иван, с Майей. Иван присел на стул возле стенки, стал смотреть на танцующих. Подумал: «Вообще-то никакое тут не захолустье. Девки одеваются так же, как в городе. Даже лучше – скромнее».
Пашка, проходя мимо него, сделал рожу; Иван понял это так: держу в руках такое, что самому не верится. Майя была очень стройная девушка, совсем не пухленькая… В общем, красивая. Она тоже увидела Ивана, улыбнулась, кивнула головой. Иван улыбнулся в ответ.
Когда танец кончился, Пашка и Майя подошли к нему.
– Поспорили из-за тебя, братка! – заорал радостный Пашка. – Она говорит, что ты не танцуешь, а я говорю – танцует. На что мы поспорили?
Майя тоже была возбуждена танцами. Она слегка запыхалась, улыбалась, как она умела улыбаться – доверчиво.
– На бутылку шампанского.
– Шампанское – это конская… тэ-тэ… это… На шампанское? Я лично спорю на коньяк! Идет?
– Но, если я выиграю, что я с ним буду делать?
– А мы с Иваном Егорычем для чего? Мы его выпьем втроем.
Майя опалила Ивана сиянием веселых глаз, тряхнула решительно головой.
– Идет!
Иван разнял их. Сказал, невольно поддаваясь их радостному возбуждению:
– С разъемщика не брать. Не танцую я, Паша. Горько мне это говорить, но так.
Майя засмеялась, откинув назад головку. Пашка смотрел на нее… улыбался… А глаза не улыбались, глаза пожирали красивую девушку… Похоже было, что он опять влюбился…
Майю позвали; в клубе были еще двое из тех, с кем ехал сюда Иван: парень-учитель и вторая девушка. Поздоровались с Иваном. И увели Майю, Пашка проводил ее тоскливым взглядом.
– Нравится? – спросил Иван.
– А?… Кошмар, – сказал Пашка, – меня опять сфотографировали.
– Хорошая девушка, – подзадорил его Иван. – Скромная, умная…
Пашка заволновался, поправил рубашку, хэкнул…
– Я, между прочим, не согласен с Хрущевым, – сказал он. – Для чего сюда ребят присылает?
– Зато он и девок присылает.
– Девок – правильно. Девки здесь нужны. А эти!… – Пашка загорячился самым серьезным образом. – А без этих мы сами как-нибудь обошлись бы. А что, не так?
Заиграла музыка. С Майей пошел танцевать парень-учитель. Пашка не мог спокойно смотреть на это.
– Пойдем покурим, – сказал он.
Вышли в фойе, закурили. Стояли и смотрели на танцующих через дверь. Иван заметил, как проходившие мимо двери девушки оглядывают его оценивающими взглядами.
«Мария всех бы тут заслонила», – подумал Иван, и опять в душу въелось сомнение. Подумалось, что не мужа ищет и ждет Мария, не любви, а чего-то другого, черт ее знает чего.
– Ерунда, – сказал Пашка. – Если враг не сдается, его уничтожают. Это я тебе как танкист говорю.
– Нет, плохо твое дело. Ты видишь, как он на нее смотрит?
– Ну и что? Пусть пока посмотрит.
– Пока посмотрит, а там глядишь, комсомольская свадьба.
Пашка взглянул на брата и ничего не сказал: он сам чуял немалую опасность со стороны этого парня-учителя.
Танец кончился.
– Пойдем, – сказал Иван, – не зевай, главное.
Вошли в зал.
С ходу заиграла музыка. Объявили:
– Дамский танец!
Пашка пошел было в ту сторону зала, где сидела Майя, но она сама шла к ним.
– У меня будет беспартийная свадьба! – гордо сказал Пашка, возвращаясь на место. – Сама идет.
Но Майя шла не к нему, а к Ивану.
– Пойдемте, я вас приглашаю!
– Но я же…
– Ничего, надо учиться. Пойдемте, пойдемте. Это вальс, очень просто.
Иван положил тяжелую руку на ее беленькое полуголое плечико… Майя сняла ее, взяла в свою руку.
– А правой поддерживайте меня слегка за талию, – велела она. – Так. Теперь пошли… Раз! Делайте, как я. Раз… два…
Пошли с грехом пополам.
– Вот и получается! – Майя была довольна.
«Пашка сейчас рвет и мечет», – думал Иван.
– Охота вам возиться со мной. Павел-то хорошо ведь танцует.
– Он действительно ваш брат?
– Да.
– Он очень смешной. Он говорит, что влюбился в меня, – Майя засмеялась.
Иван серьезно смотрел на нее. А сам думал: «Вот первая ошибка Пашкина – сразу про любовь начинает».
– А что тут смешного? – спросил он.
– Ну как же!… Первый раз видит и сразу – влюблен.
– Бывает и так.
– С вами так бывало?
«Выпила она, что ли!», – недоумевал Иван. Уж очень смело, свободно держит себя. Учительница все-таки…
– Бывало сколько раз.
– Да? А вы женаты?
– Женат, – соврал Иван. Девушка его не интересовала. Даже неудобно стало, что он таскается с ней по залу – на смех людям. – Все, – сказал он, – натанцевался. Голова закружилась.
– Ну-у, такой большой, а голова закружилась.
Иван подвел ее к Пашке.
– Выручай, браток, я не могу больше.
Пашка взял Майю и умчал ее на середину зала.
Иван вышел на улицу и широким решительным шагом направился к Родионовым. После того как он подержал в руках чужую, ненужную ему женщину, в нем пробудилось вдруг неодолимое желание взять так же бережно в руки любимую, желанную. Пока шел, выдумывал способ, как вызвать Марию на улицу. Решил так: написать записку и сунуть ей незаметно. А к Родионову у него есть дело: спросить насчет завтра, когда подавать машину.
Остановился у столба, под электрической лампочкой, написал на клочке бумаги химическим карандашом: «Выйди. Надо сказать пару слов».
Все Родионовы были дома. Мария слушала музыку в своей комнате. Кузьма Николаевич сидел в прихожей на корточках – чинил примус, хозяйка кроила на столе в другой комнате материю.
– Здравствуйте, – сказал Иван, увидел через дверь Марию, и у него екнуло сердце.
Родионов поднялся.
– Я на минуту, – сказал Иван, проходя в комнату Марии. – Я хотел спросить: когда завтра выезжаем? – Получилось так, что он прошел в комнату впереди секретаря.
– Завтра никуда не поедем, – ответил Родионов. – Садись. Иван остановился около Марии, заслонил ее собой от Родионова, бросил на колени ей бумажный комочек – записку. И отвернулся. Он не видел, взяла ли она его, почувствовал, что взяла. На сердце стало немного веселее.
– Не едем, значит?
– Нет. Садись.
– Да я на минутку… хотел спросить только.
– Садись! Чаю попьем сейчас, – настаивал Родионов, но Иван уперся на своем.
– Нет, пойду. Спасибо большое.
– Ну-у, елки зеленые!… – Кузьма Николаевич был огорчен. – Чего так?
– Да надо идти, – Ивану не терпелось уйти. Не терпелось скорей начать ждать. Что, если выйдет? Почему-то не верилось, что Мария выйдет. Неужели выйдет?
