Бальзам Авиценны - Веденеев Василий Владимирович (книги онлайн читать бесплатно txt) 📗
И тут в лагере неожиданно замигали огни, раздался цокот копыт, дико завопили вольные всадники и грохнуло несколько выстрелов. Кутергин сжался и замер, будто сам превратился в камень: что случилось у проклятых разбойников? Вдруг рыскавшие по округе разъезды исмаилитов наткнулись на бивак Желтого человека? Тогда весь замысел насмарку и сам окажешься в западне: сцепившись, как два бешеных пса, исмаилиты и вольные всадники не успокоятся, пока не разорвут друг другу горло. Хотя как знать? Если Мирта выбьют из ушелья и ему придется спешно отступать, он может долго петлять, запутывая следы, пока не устроит привал, чтобы дать отдых измученным людям и лошадям, — бой ночью, да еще в горах, нелегкое дело. Но тогда он окружит новый лагерь множеством постов. Ну а если на разбойников наткнулись небольшие силы исмаилитов, Желтый человек легко отбросит их и останется на месте до утра, не рискуя менять место лагеря до рассвета, чтобы не нарваться на засаду. И в этом случае он усилит охрану. А коли уйдет, то когда и где остановится?
Стрельба прекратилась так же внезапно, как и началась, но лагерь не успокоился. Видимо, кто-то приехал, и по своей дурной привычке на радостях азиаты начали палить в воздух. Как бы там ни было, надо воспользоваться шумом и попробовать проскользнуть мимо охранника.
Капитан пополз, стараясь держаться ближе к скале и настороженно прислушиваясь к шорохам наверху — не щелкнет ли затвор винтовки? И где их только раздобыли разбойники — неужели купили у англичан за награбленное в набегах золото? Гадать бесполезно: здесь свои, непонятные европейцу законы и свои отношения между людьми, зачастую кажущиеся цивилизованному человеку странными и дикими, но легко принимаемые азиатами как нечто данное свыше, устоявшееся веками и не подлежащее никаким изменениям. Разве лишь в худшую сторону.
Ну, еще немножко, совсем чуть-чуть, еще полсажени — и наконец страшная расщелина осталась позади. Кутергин поднял голову — в полусотне шагов от него ярко горели костры лагеря вольных всадников. Офицер смахнул выступившую на лбу испарину. Что, если сейчас подняться во весь рост и, не таясь, подойти к одному из костров? Чем он отличается от разбойников? Такая же шапка, халат, сапоги, заросшее бородой лицо и грубый длинный нож в руках, а светлые глаза в темноте никто не заметит. С озабоченным видом шмыгнуть в тень между шатров, подойти к палатке Мирта, разрезать ее полотнище и проникнуть внутрь. Если на свою беду Желтый человек окажется там, пусть пеняет на себя: жалеть его Федор Андреевич не станет!
«Не горячись, — остановил себя капитан — Ишь распетушился, а недавно каждый камень обнюхивал. Тихо надо! Вдруг кто окликнет? Как ты ответишь— по-арабски или по-русски?»
И тут на память пришла записка на французском привязанная к прилетевшей в развалины крепости стреле. Кто-то же нацарапал ее на правильном языке Вольтера, кто? Во всяком случае, не Нафтулла и не сидящие у костров разбойники. Неужели сам Мирт? Тогда он не Желтый человек, а Человек-загадка! Или рядом с ним притаился некто, скрывающий свое истинное лицо? Кстати, записка не вызвала удивления у слепого шейха и его сына. Еще одна загадка!
«Оставь сейчас это, — приказал себе Федор Андреевич. — Делай то, зачем пришел!»
Перекатившись, он отполз от скалы и начал подбираться к ручью. Пока удача сопутствовала капитану — он увидел, что шатер Мирта не охранялся. Мало того, поблизости ни одного костра! Воистину, иногда привычки людей, предпочитающих уединение, могут оказать неоценимую услугу решившим нарушить это уединение.
Кутергин подполз к задней стенке шатра и прислушался: кажется, во временном, походном жилище Мирта нет хозяина? Тем лучше! Можно спокойно и без помех покопаться в его вещах, отыскивая похищенную шкатулку, книгу и сумку с записями. Федор Андреевич встал на четвереньки и одним взмахом кинжала располосовал тонкий войлок полога. Осторожно отвернул его край и заглянул внутрь шатра, но ничего не разглядел в кромешной тьме. Медлить не имело смысла, и капитан просунул в отверстие голову. Что-то неясное мелькнуло у него перед глазами, и горло сдавило, а сзади кто-то всей тяжестью навалился на ноги.
Кутергин рванулся и… захрипел в жесткой ременной петле удавки, обхватившей шею. Руку с кинжалом ловко перехватили, вывернули и отняли оружие. Чиркнули по кремню кресалом, и в шатре загорелась тусклая масляная лампа, но Федору Андреевичу ее свет показался слишком ярким, невыносимо режущим глаза. Немного проморгавшись, он увидел Мирта — поджав под себя ноги, предводитель вольных всадников сидел у входа. Лицо его было непроницаемо-спокойным, как у статуэтки языческого божка.
— Ловушка для кролика, — глядя желтоватыми глазами поверх головы русского, процедил Мирт. — Ты отважен, но слишком самонадеян и глуп!
Он пренебрежительно усмехнулся и вяло шевельнул рукой. Разбойники подхватили капитана, рывком поставили его на ноги, связали руки за спиной, сняли с шеи удавку и вывели из шатра.
«Он ждал меня и устроил засаду, — понял дрожавший от волнения Федор Андреевич. — Но как Мирт мог узнать, когда я приду в его лагерь?»
И тут же обожгла догадка: Нафтулла! Он вновь предал, нет сомнений! Специально помог бежать от исмаилитов и продал Желтому человеку. Какое счастье, что слепой Шейх и Али-Реза успели уехать и теперь далеко. Иначе Мирт мог бы торжествовать, одержав полную победу. Наверное, торговец не успел предупредить его об изменившихся намерениях беглецов, и засада ждала двоих, а не одного.
Кутергина притащили к другому шатру, охранявшемуся вооруженной стражей. Откинули полог и втолкнули внутрь. Войдя, Федор Андреевич сначала остолбенел от изумления, а потом заскрипел зубами в бессильной ярости: у столба, поддерживающего войлочную крышу, сидели связанные Мансур-Халим и его сын!
— Вы?..
— Я не зря предчувствовал несчастье, — грустно ответил слепой Шейх. — За нами следили от самой пещеры. Ты опять вынужден разделить нашу участь.
— Боже мой, — почти простонал капитан и опустился на землю рядом с пленниками, ставшими его друзьями. Сидеть со связанными руками было неудобно, но какое это сейчас имело значение?
