Откуда ты, Русь? - Парамонов Сергей Яковлевич (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
Можно положительно утверждать, что историческое наследие северных народов советскими исследователями оставлено в стороне. Но нет никакого сомнения, что в нем есть данные о северной Руси, относящиеся к периоду VII–XI вв., т.е. ко времени, о котором в русских источниках ничего решительно нет. Полагаться на скандинавских ученых не приходится – они рассматривают все со своей точки зрения, а главное – не могут вычленить то, что в них сказано о Руси.
Мы имеем все основания полагать, что многие из их Рагивальдов на самом деле являются Рогволодами, равно как и их Вольдемары – отзвуки Владимиров (о последнем мы знаем это совершенно положительно). Следует расшифровать тех Рагивальдов, которые жили и действовали на Руси: не Рог-володы ли они на самом деле. Но об этом, конечно, советские историки не думают. Они также не поднялись выше местного патриотизма южнорусского летописца, для которого существовал главным образом Киев. Если этот местный патриотизм был еще понятен для того времени, то он вовсе неприемлем для современной науки, которая изучает историю всего государства в целом, а не отдает предпочтение одной из составляющих его частей.
Однако и историки Киевской Руси не оказались в лучшем положении по отношению к истории Новгородской Руси: советские историки не пытаются заглянуть в историю Киева до Олега, в то время как в житийной литературе, в литературе Запада – огромное количество сведений о доолеговской Руси. Если советским историкам претит христианство, то почему они не используют литературу Запада?
Далее. Несмотря на значительное количество данных арабских, персидских и других восточных авторов, данных, имеющих часто первоклассное значение, до сих пор они не сведены, не обобщены. Работа Гаркави безнадежно устарела, ошибки ее не исправлены, многое новое (почти за 100 лет!) не включено и т.д. А главное – не прокомментировано объективно.
Примитивно до чрезвычайности рассуждение: «руссы» восточных авторов – это, мол, скандинавы, поэтому зачем их изучать, мы пишем историю Руси, а не Скандинавии. И, хотя ряд восточных авторов прямо говорит, что «руссы – племя славян», советский историк проходит мимо этих указаний, не опираясь на них; он больше глядит, не написали ли чего-нибудь Маркс или Энгельс по этому поводу, пусть и бегло, тогда он с шиком вставит цитату в свой труд. Не обращено внимание на исследования византологов. Совершенно в тени остаются грузинские и армянские истории и летописи. Прежде всего Моисея Хоренского и Григория Мцатминдели. Необыкновенная узость исследовательской базы, провинциализм, опускающийся чуть ли не до уровня города Глупо-ва, ярко характеризуют советскую историческую науку в отношении Древней Руси.
Существует и третья проблема. Это – проблема славянства, которая совершенно не изучается советскими исследователями с исторической точки зрения, а лишь с археологической или филологической. Мы не сможем понять, откуда произошла Русь, если не будем знать корней славянства и того, какую именно ветвь его она собой представляет. Мы уже видели, что ряд исторических источников указывают на то, например, что еще в 477 г. русины уже нападали на г. Зальцбург, что руги и русины – одно и то же, что карпы и русины – тождественны. Обо всем этом, как и о многом другом, в советской исторической литературе – ни слова.
Вообще сам вопрос о происхождении Руси и месте ее среди других славянских племен не ставится. Считают, что исторических данных нет, – и все тут; что, мол, здесь уж начинается область археологии – заблуждение самое позорное: данных мало потому, что их не ищут и не публикуют. Сказывается во всем блеске отсталость советской науки.
Надо искать новые, неизученные материалы, нужно правильно истолковать уже опубликованные. Пример Бачманова говорит сам за себя. Ведь он исследовал архивы лишь двух монастырей в Австрии, и нами дан далеко не полный перечень того, что он нашел (напр., записки одного монаха о трехлетнем его пребывании в Москве в средние века и т.д.). Работы в этой области – непочатый край.
Необходимо переоценить всю древнюю и отчасти средневековую историю Европы с точки зрения славян, а не германцев, и должна это сделать Россия, а не другие славянские государства, ибо возможности последних и СССР несравнимы.
Четвертая проблема, связанная с Русью, – проблема древней славянской (и русской) письменности. Обойти такой. важный показатель культуры никак нельзя. Мы разобрали выше работы Селищева и Якубинского и показали, что эта проблема у советских ученых отсутствует. Более того, если мы сравним взгляды первого русского историка В.Н. Татищева (ум. в 1750 г.) со взглядами современных советских историков и филологов, то мы не можем не заметить, что советские ученые регрессировали по сравнению с ним. Прежде всего Татищев понимал важность этой проблемы. Его «История» начинается главой «О древности письма славянов». Следовательно, он ставил ее во главу угла, чего советские ученые не делают. Пусть его данные о древнем письме, о докирилловской азбуке не доказаны им самим, но ведь он писал об этом задолго до 1750 г. И он поступал методологически совершенно правильно, подходя к этому вопросу исторически, т.е. изложив историю предмета, а вот Якубршский и Се-лищев даже словом не обмолвились о том, что глаголицу целый ряд ученых считает на века древнее кириллицы и что на Западе по этому поводу существует уже огромная литература. Но хуже всего то, что, отбросив совершенно историю постепенного создания глаголицы и кириллицы, оба советских автора приняли безоговорочно теорию, согласно которой кириллица является алфавитом, изобретенным кем-то вдогонку за кирилловской глаголицей. Такой метод обращения с научными фактами можно назвать только беспардонным.
Пятая проблема – проблема «Влесовой книги», которая абсолютно неизвестна советским историкам. Правы мы или не правы в оценке этого источника – вопрос второй: спорь, доказывай, но не держи его «за железным занавесом». Тем более что речь идет не о Мадагаскаре, а об истории России.
В связи с пятой проблемой поднимается в более актуальной форме и шестая: какова была вера древних руссов? Во «Влесовой книге» много материала, заставляющего пересмотреть наши взгляды на религию предков. У древних руссов было разработанное представление о Вселенной, жизни и принципах, управляющих общественными процессами. Все это и многое другое уходит из внимания советских историков. История в своем содержании обеднена ими до чрезвычайности.
Подводя итоги всему сказанному выше, мы можем констатировать, что история Древней Руси в руках советских историков – скудное, заброшенное поле. И что это будет продолжаться до тех пор, пока они не поймут, что единственным путем истинной науки является полный и безоговорочный ревизионизм. Марксистские кумиры, давление политиков, вредителей науки, должны быть устранены. Истина едина и обязательна для всех. Кто не видит жалкого состояния современной советской исторической науки, тот безнадежно слеп.
Глава 21.
История борьбы антинорманизма с норманизмом
История борьбы норманизма и антинорманизма заслуживает специального исследования. К сожалению, нет ни книги, ни даже обстоятельного очерка, посвященного этому предмету. И этот наш краткий обзор – попытка сообщить лишь основные вехи этой борьбы и вскрыть причины столь долгого спора, ибо без этих разъяснений читатель будет в недоумении: почему этот спор длился так долго, неужели нельзя было выяснить столь простую истину более своевременно?
Мы не ведаем точно, когда зародилась норманская теория. Знаем лишь, что уже к 1-й половине XVI в. она существовала. Интересно отметить, что первым антинор-манистом был иностранец Герберштейн, который, ознакомившись с содержанием норманской теории, высказал (1549) мысль, что это было не так, что руссы пригласили к себе не германцев, а западных славян. Его здравый смысл не мог примириться с доводами сторонников норманизма. Были и другие иностранцы, высказывавшиеся против норманистов. Но русских антинорманистов не было, ибо до Петра I русская наука не существовала. В сущности, настоящий научный спор начался с Ломоносова, но он не решился в его пользу, так как на это были веские причины. Долгое триумфальное шествие норманизма объясняется в первую очередь официальной силой, опиравшейся на науку и власть, и слабостью ан-тинорманизма, поддерживаемого лишь отдельными лицами и представлявшего собой разношерстную смесь разных теорий.
