К морю Хвалисскому (СИ) - Токарева Оксана "Белый лев" (библиотека электронных книг .TXT) 📗
— Да как же так? — удивился Талец. — У хана Улана, что ли, своих сыновей не было?
— У печенегов иной обычай, — пояснил вместо старого воина Анастасий. — Басилевс Константин, описывая этот народ, специально отмечал, что у них власть переходит не к сыну, а к двоюродному брату или его сыновьям. Таким образом, племя возглавляет не одна семья, а целый род, прославленный знатностью и могуществом.
— Неплохо придумано! — пробормотал себе под нос Белен, видимо примеряя степной обычай на себя.
— Ну и ну! — восхищенно воскликнул Путша. — А Лютобор у нас на весле с Драным Лягушонком сидит!
— А я с самого начала знал, что все хорошо закончится! — весело доложился Твердята — Поэтому ни чуточки не боялся!
— Ну да? — недоверчиво потянул своим бородавчатым носом дядька Нежиловец. — А вонь почему такая стоит?
— Так это ж рыба! — довольно осклабился гридень. — Ее разве отмоешь?
Тем временем другие ватажники сбросили сходни, и Лютобор со всеми положенными данному случаю церемониями представил хану боярина и его дочь.
— Друзья моего брата — мои друзья! — важно поклонился хан, исподволь, с большим интересом, но, не нарушая приличий, разглядывая красу боярышню. — Будьте моими гостями!
— Благодарим за ласку, — поклоном на поклон ответил боярин. — Столь щедрое приглашение мы с радостью принимаем и надеемся впредь дружбой за дружбу отплатить.
Слова Вышаты Сытенича люди хана Органа встретили громкими приветственными криками и дружескими взмахами рук, все еще сжимающих грозные луки. Большинство новгородцев отвечали тем же. И только седоусые гридни старшей дружины, помнившие жестокие стычки на порубежье русской земли, продолжали с явным недоверием смотреть на обветренные до цвета ореховой скорлупы лица степняков.
— Неисповедимы пути Господни! — покачал головой дядька Нежиловец. — Не от них ли чаяли отбиваться?
— Мои воины отправятся домой напрямик через степь, — сказал хан. — А вас я хотел попросить помочь нашему младшему брату управиться с этим морским чудищем. Право слово, рыбак он всегда был никакой!
— За годы моего отсутствия Аян стал настоящим мужчиной! — прищурил переливчатый глаз Лютобор, с улыбкой глядя на левый берег, где младший Органа и его люди, словно хищные песцы, заставшие на отмели великана-кита, потрошили захваченный драккар.
— Я смотрю, брат, — продолжал он шутливо, — твои кони так отъелись на правом берегу, что уже одолевают в прыжке Итиль!
— Пока нет, — рассмеялся хан. — Просто когда-то один мальчишка русс научил моего брата и его товарищей плавать. Теперь наука пригодилась.
— Обещаю, что обратный путь твоих воинов, будет гораздо приятнее, — заверил хана Вышата Сытенич. — Они это заслужили. Именно их отвага решила исход сегодняшнего сражения.
Хан Камчибек кивнул в знак того, что принимает похвалу своему родичу, однако не преминул заметить:
— Я, конечно, мало, что смыслю в сражениях на воде, однако, думаю, что исход сегодняшней битвы решило, прежде всего, умение человека, сумевшего заманить корабль викингов на мель, а также отвага людей, помогавших ему.
Новгородцы одобрительно загомонили, а белоголовый Путша, захлопал круглыми голубыми глазами и закрутил во все стороны головой.
— Так мы что, только притворялись, что убегаем? Как последний Гораций!
Похоже, смысл всего происшедшего дошел до него только сейчас.
Комментарий к Сыны ветра https://vk.com/album-148568519_254305590?z=photo-148568519_456239965%2Falbum-148568519_254305590
====== Два цветка ======
И вновь великий Итиль качал на своей широкой груди ладьи, и вновь следом за снеккой шел плененный драккар, и вновь на этом драккаре распоряжался Лютобор. Воины молодого Аяна, сдерживая горячих коней, степенно ехали по правому берегу. Временами они махали руками и обмениваясь шутками с новгородцами и своими неудачливыми товарищами, которые пострадали от ютских мечей и стрел и теперь возвращались домой самым непривычным для себя способом — по реке, вверенные заботам Муравы. Ромей Анастасий, несмотря на слабость и возобновившуюся лихорадку, помогал девице в лечьбе.
Боярские ватажники и степные воины славно сработались, вытягивая из крепких объятий коварной мели захваченный ютский драккар. Хан Аян хотел было подключить к работе пленных датчан: лихие умельцы печенеги захватили живьем не менее двадцати человек, но боярин и Лютобор отсоветовали. Пока шла работа, крепко связанные юты лежали, как мешки, на берегу и изводили работников своими дурацкими советами и издевательскими замечаниями. В конце концов, младший Органа пригрозил заткнуть им рты, и они притихли.
— Надумаешь продавать, — посоветовал брату Лютобор, — вези их порознь и сговаривайся с разными торговцами, а то они, чего доброго, еще найдут способ освободиться и перережут твоих людей!
— Не учи ученого! — беспечно рассмеялся тот.
Хотя Тороп лучше других знал, что такое участь пленника, викингов он нисколько не жалел. Свою судьбу они определили сами. Единственным грузом, которым был отягощен их драккар, оказался захваченный в землях сувазов и печенегов полон.
Среди пленников оказались Урантагыз, сестра пастуха Соната и ее дети. Сам Сонат в этом бою отличился больше других. Уроженец левого берега, он вызвался быть проводником Аяна и его людей. Именно он отыскал на берегу широкую балку с пологими склонами, в которой укрывался отряд до своего эффектного появления.
Измученные женщины и голодные дети плакали навзрыд и благодарили своих спасителей.
— Зря мы, все-таки, отпустили того, второго, — глядя на них, заметил дядька Нежиловец. — У него, небось, тоже полный трюм людей.
Однако полонянки отрицательно покачали головами.
— Все пленники были у Гудмунда, — пояснил со слов сестры Сонат. — Они с сыном даже поссорились. Тот был против разбоя на берегах. Говорил, что добра от этого не будет.
— Что ж, он оказался прав, — заметил боярин. — Жадность еще никому не приносила особой удачи.
Тем временем Лютобор и дядька Нежиловец осматривали драккар. Морской змей оказался в прекрасном состоянии. Лютобор поднялся на нос и с помощью нескольких гридней снял со штевня не уберегшего Гудмунда и его людей потерявшего свою силу дракона.
Связанный по рукам и ногам сэконунг сверкнул подбитым глазом:
— Что, венд, боишься, как бы этот змей ночью тебя не задушил? — хрипло рассмеялся он.
— Да нет, — спокойно отозвался русс. — Просто падали не люблю!
— Хороший корабль, — сказал он поднявшемуся на палубу Аяну. — Жалко будет отдавать его на дрова.
— Кто корабль пленил, тот пусть им и владеет, — великодушно кивнул головой молодой вождь. — А мне и моим людям достанет и того, что было на корабле!
Младший Органа был в прекрасном расположении духа. Еще бы! Его люди взяли живьем опасную дичь, при этом никто не погиб. А тут еще вернулся столько лет шатавшийся по дальним морям названный брат.
Рассматривая исподволь молодого хана, Тороп дивился, как же мало он схож со своим старшим братом Камчибеком. Конечно, оба они обладали смуглой кожей и иссиня черными волосами, оба смотрели на мир темно-карими блестящими глазами. Но на этом сходство заканчивалось. Словно в противоположность степенному, рассудительному старшему брату, Аян был подвижным, как ртуть, и горячим, как огонь. Правильные и тонкие черты его лица дышали любовью к жизни. Поджарое, худощавое тело человека, больше привыкшего к воинским упражнениям, чем к обильной еде и возлияниям, было упругим и гибким, как тело пардуса. А большие, чуть приподнятые к вискам глаза горели задором. Проще говоря, юноша был очень красив, даже по представлениям людей, привыкших к иным, чем в степи, понятиям о прекрасном. Он воспринимал битву как пир и жизнь как праздник, и каждый новый день сулил ему новые открытия и умопомрачительные приключения.
Ладьи уже преодолели большую часть пути, когда сопровождавшие их вершники неожиданно заволновались и спешно стали перестраиваться в боевой порядок.
