Цезарь (др. перевод) - Дюма Александр (читать книги онлайн бесплатно полностью без txt) 📗

Всадник оказался вождем одного арабского племени, звали его, согласно Плутарху, Ариамнесом, правда, Аппиан [305] называл его Ахарием, а Дион — Авгасием. Несколько солдат, служивших прежде у Помпея, признали его и подтвердили, что он, действительно, оказывал Помпею серьезные услуги. Так что его вполне можно было использовать в качестве проводника по пустыне.

Он изо всех сил старался доказать Крассу, что является ярым противником парфян. К несчастью, тот ему поверил.

Варвар, каким бы он ни был варваром, притворяться и лгать умел великолепно. Он начал с того, что принялся всячески восхвалять и превозносить Помпея, который, по его словам, был истинным его благодетелем; затем сделал вид, что восхищается доблестной армией Красса, произнес массу хвалебных слов в его адрес и в адрес его воинов. Перед такой армией не устоят все армии Орода, вместе взятые. Задача состоит лишь в том, чтобы сойтись с парфянами, которые в ужасе попрятались, а отыскать их без его помощи невозможно. Они отступили вглубь страны, а потому идти вдоль реки — значит держаться все время к ним спиной. И вообще, зачем идти вдоль этой реки? Что, разве в стране нет других рек?

По его мнению, нельзя было терять ни минуты. Парфяне слышали о Крассе, но именно сейчас его не ждут, сейчас они заняты сбором своих богатств, всего самого ценного, что у них есть, в том числе и людей, а затем, словно испуганные птицы, собираются улететь в сторону Гиркании и страны скифов.

Все эти слова были не чем иным, как очередной арабской уловкой. Ород разделил свою армию на два корпуса. С помощью одного он грабил Армению, мстя за то, что Артабаз предложил свои услуги Крассу; под прикрытием второго корпуса, которым командовал сурена, — здесь римляне снова используют титул вместо имени — он выжидал, когда Ариамнес предаст Красса и его армию.

Надо сказать, что этот сурена был далеко не прост. По богатству, славе и доблести он занимал второе место после царя. А по хитрости и ловкости — качествам, присущим кочевникам Йемена, Ассирии и Месопотамии, он превосходил многих своих соплеменников. К тому же никто не мог сравниться с ним статью и красотой.

Он выступал в поход, словно Цезарь, ведя за собой сто верблюдов, нагруженных его добром, а кое в чем даже превосходил славного полководца — за ним следовало двести повозок с наложницами.

Обычный его эскорт состоял из тысячи всадников, закованных в броню, пяти или шести тысяч воинов легкой кавалерии, а вместе со слугами и рабами сопровождение его составляло не менее десяти тысяч человек. По происхождению своему он владел наследственным правом возлагать на царя корону при вступлении на престол.

Нынешний царь был изгнан. Сурена со своей личной гвардией вернул его из ссылки и вновь возвел на трон.

Город Селевкия восстал. Сурена взял его штурмом, он был первым, кто поднялся на крепостную стену. Ему не было еще тридцати, он блистал красотой, как мы уже говорили, и подчеркивал эту красоту, подводя глаза, румянясь и умащивая себя благовониями, словно женщина.

Таков был человек, с которым предстояло сразиться Крассу, мнившему себя самым хитрым и ловким человеком на земле, но не знавшему, что самый умный и коварный европеец — всего лишь дитя по сравнению с арабом. Красс совершил роковую ошибку, поверив своему проводнику.

Сначала тот повел его вдоль реки, затем заставил повернуть от нее, ведя по красивой и гладкой дороге, советуя делать привалы у полноводных рек и озер. Постепенно армия все больше отдалялась от воды, а дорога становилась каменистой и труднопроходимой. Когда римляне начинали жаловаться проводнику, тот отвечал, что это всего лишь короткий отрезок пути. Приходилось верить ему, так как римляне, опытные вояки, участники разных воин и походов, знали, что повсюду, во всех странах существуют утомительные и труднопроходимые дороги.

Наконец они добрались до широкой равнины, лишенной деревьев, воды и зелени. До самого горизонта тянулась она, покрытая лишь песками. И необходимо было пересечь эту пустыню, чтобы добраться до парфян. Марш продолжали почти безостановочно, люди шли по горячему песку, обжигавшему ступни; по мере того как они углублялись в пустыню, песок становился подвижнее и глубже. Солдатам он доходил до колен, казалось, что они вот-вот утонут в своих тяжелых латах.

Тут вспомнились им войска Камбиза [306], поглощенные египетскими песками, и они стали опасаться той же участи. Лишь галлы, воевавшие почти без доспехов, к тому же полуголые, легко переносили все тяготы пути и эту кошмарную жару, неизменно оставаясь бодрыми и веселыми. Римские же солдаты непрерывно жаловались на пыль, зной и бесконечные волны движущегося песка, напоминавшие морские валы, и при виде этого однообразного пейзажа, лишенного какой бы то ни было растительности и воды, впадали в еще большее уныние.

В таком вот состоянии обнаружили римлян посланцы, прибывшие от Аргабаза. Он сообщал, что его задержала война с Ородом, а потому не сможет сейчас присоединиться к Крассу, однако советует ему повернуть в Армению. Если Красс не примет этого предложения, он умоляет его ни в коем случае не разбивать лагерь там, где бой может вести кавалерия. Еще Артабаз советовал пользоваться во время марша горными тропами, так как только там римляне смогут в полную силу использовать свою пехоту.

Но Красс в гневе и безрассудстве своем ответил дерзко, что у него совсем другие планы, что ему недосуг заниматься армянами и он предупреждает их царя, что собирается уничтожить парфян, а затем явится в Армению для расправы с Артабазом за его предательство.

Послы отправились восвояси, унося с собой угрозу, однако уверенные в том, что Крассу никогда не удастся осуществить ее.

XL

Красс продолжал свой путь.

На него словно нашло затмение: ему казалось, что все вокруг полностью поддерживают его. Трибун Кассий, чувствуя, что пахнет предательством, все время просил Красса остановиться и повернуть назад, но видя, что тот упрямится и продолжает углубляться в песчаную пустыню, шел к Ариамнесу и выговаривал ему:

— Ах! Ты самый великий и подлый из всех предателей! Какой злой рок послал тебя нам, какими зельями и чарами околдовал ты Красса, что тот, потеряв рассудок, заставляет нас переходить эту пустыню, словно мы под командованием главаря разбойников, а не римского императора?

Тогда предатель кидался в ноги Крассу и клялся и божился, что они на верном пути, просил потерпеть еще немного, совсем немного, и уверял, что уже через день ландшафт изменится.

И люди, с трудом собравшись с силами, брели дальше, но усталость и жажда так одолевали солдат, что многие из них падали замертво, словно пораженные молнией, другие же сходили с ума.

Когда арабу удавалось вырваться из рук Кассия, он шел вдоль рядов римских солдат и издевался над ними, а когда те жаловались и просили хоть немного воды или тени, чтобы укрыться от безжалостного солнца, он смеялся и кричал им:

— Эй, вы! Вы что, думали, что вышли на прогулку по полям родной Кампании, где полно колодцев и повсюду рощи? Может, вам хочется еще заглянуть в баню или корчму? Раскройте глаза и посмотрите, где находитесь! Вы пересекаете земли арабов и ассирийцев!

И когда солдаты слушали этого человека, так плохо, с гортанным акцентом говорившего по-латыни, когда видели этого сына пустыни, пренебрегавшего палящими лучами солнца, усталостью и жаждой, галопировавшего на своей стройной лошади по песку и оставлявшего за собой желтую тучу пыли, когда видели, как сверкали его латы, отражавшие солнечные лучи, он казался им демоном, вышедшим из ада и ведшим их к верной гибели, демоном, которому они не в силах были противостоять, даже если бы они того хотели, даже если бы стремились немедленно вырваться из когтей смерти, поджидавшей их впереди.

Однажды утром он исчез. Его искали, звали, но так и не нашли.