Князь Кий - Малик Владимир Кириллович (книги бесплатно без регистрации TXT) 📗
Кию кажется, что он снова видит тот же жуткий сон, знает чем он закончится, но ничего изменить не может. Точно так же встречал гуннов и воевода Радогаст… И сейчас - всё предопределено…
Правда, у Волчьего Хвоста воинов значительно больше. Но что толку, если они растянуты, как всегда, в одну лаву.
Как и тогда, у Родня, клин гуннов своим острием направляется в самую середину строя полян, в то место, где стоит воевода. За острым, расширяющимся к основанию клином тёмной мглою, необъятной тучей мчится вся орда. Берег сотрясается от топота конских копыт и дикого крика всадников.
Кий щурится от солнца. Гунны совсем близко. Уже хорошо видны оскаленные морды коней, сверкающие лезвия занесённых над головами всадников сабель. Ещё мгновение - и…
Туча стрел слетела с луков полян, смертельным роем впилась в плотную массу нападающих. Упали первые убитые. Споткнулись, вздыбились сотни коней…
Но это не могло остановить клин гуннов, и в следующую минуту он со всего разгона с грохотом врезался в лаву полян. Предсмертные крики, скрежет сабель и мечей, боевые кличи - всё это смешалось в один дикий рёв, взметнувшийся над побоищем.
Клин гуннов ненадолго завяз в первых рясах. Затем легко рассёк войско полян пополам и начал окружать и уничтожать дружины, что стояли на берегу Роси.
Ужас обуял полян. Сбитый конями рухнул наземь Волчий Хвост и был сразу растоптан насмерть. В прорыв ринулись свежие отряды гуннов. Они теснили полян к реке, кололи их копьями, секли саблями, сталкивали в воду - и там одни плыли к противоположному берегу, а другие, раненые и те, кто не умел плавать, тонули.
Русов от первого, самого страшного удара спасла молодшая дружина Щека. Её воины из засады засыпали правое крыло гуннов стрелами и этим сдержали его стремительный натиск, смяли боевые порядки. Однако, гунны, хотя и понесли здесь немалые потери, своим несколько смятым краем ударили и по русам. Одним из первых упал Тур. Стрела гунна пронзила ему грудь и воины на руках отнесли умирающего в лес. Над ним склонился Кий.
- Отче!…
Тур медленно открыл глаза, узнал сына. Через силу произнёс:
- Напрасно не послушались тебя… Всё пропало… Спасай наш род… И всё, что осталось от племени… Пусть боги… берегут тебя…
- Отче! - Кий наклонился над отцом ниже, но тот уже ничего не слышал. - Отче!…
Тур ещё был жив. Но из раны струилась кровь, унося с собой жизнь старейшины.
Кий приказал двум воинам позаботиться об отце, а вам кинулся на поле боя, где русы и воины из других родов, медленно отступая, с неимоверным трудом сдерживали натиск гуннов. Один за другим падали поляне под ноги коней… Всем было ясно, что это - поражение. Осталось одно - спасать остатки войска.
Кий поднял вверх рог, что висел у него на поясе, и трижды протяжно протрубил, подавая всем знак - выходить из боя и собираться в условленном месте.
Этим он, как бы самочинно, принял на себя власть воеводы. Но иначе поступить он не мог. Ведь Волчий Хвост погиб, старейшина рода русов Тур умирает, а других старейшин - не видно и не слышно. Может, они тоже погибли, или тяжело ранены и лежат на земле недвижимо.
Рог Кия вновь трижды протрубил наказ:
«В лес! Всем в лес! Выходить из боя!…»
Все те, кто ещё продолжал отбиваться от гуннов, услышав зов рога, начали быстро отходить и скрываться в густых зарослях деревьев и кустов, переплетённых цепким хмелем. Лес, радушно принимая всех воинов, прятал их в своим глубоких полутёмных чащах, грозной молчаливой стеной становился на пути обезумевших от крови нападающих.
Гунны осаживали коней у кромки леса и, на пытаясь преследовать исчезающих в нём полян, разворачивались и скакали прочь.
Цветанка, проделав дыру в соломенной кровле хижины, выбралась наружу и оказалась во дворе, где на неё сразу набросилась собака.
- Ну-ну, тихо, тихо, моя хорошая! Тихонько, дорогая! На тебе хлебца - только не надо лаять, не держи меня, - приговаривала она бросая куски хлеба, припасённого на дорогу.
Пока собака глотала хлеб, Цветанка, пятясь ушла за поветь, оттуда в кусты, а там - и в лес. И побежала что было сил, не думая о том, куда, в каком направлении. Лишь бы подальше от ненавистного старика, который все эти долгие дни держал её взаперти, как ему велел Чёрный Вепрь. Спускалась в долины и овраги, поднималась на взгорки, продиралась сквозь густые заросли болиголова, ожины и хмеля, которые безжалостно рвали её одежду.
Лес казался выросшей в степных просторах отроковице мрачным, чужим и враждебным. Коренастые, поросшие мхом деревья, с высохшими ветвями и черными дуплами в стволах, напоминали ей дряхлых колдунов, следящих за каждым её шагом. Под кустами извивались ужи и гадюки. А где-то рядом могли бродить медведи, волки и барсуки. И вообще весь лес, казалось ей, населён духами, добрыми и злыми, которые могут либо помочь тебе, либо, скорее всего, навредить. Цветанка бежала, пока несли ноги. Потом, едва переводя дух, отдохнула минутку и далее пошла ускоряя шаг. Теперь её начала тревожить мысль: как найти дорогу к Каменному Острову?
Ей почему-то казалось, что если пойти правее, то можно попасть к жилью Чёрного Вепря, прямо перед нею - Днепр, позади хижина бортника… Значит, остаётся повернуть налево. Вот и направилась она быстро по долине, оставляя заметный след в высоких травах, в противоположную сторону от солнца.
Местность была холмистая, с крутыми спусками и подъёмами. Цветанка проголодалась и с сожалением вспомнила, что, задабривая собаку, не оставила себе ли кусочка хлеба. Постаралась отмахнуться от мысли о еде. Попадётся, ведь, по пути какое-нибудь поселение - люди покормят. А сейчас нужно собрать все силы и бежать! Как можно быстрее и дальше! Чтобы ни бортник, ни Чёрный Вепрь не смогли догнать.
Она прошла ещё совсем немного, и вдруг лес кончился. С высокой кручи открылся широкий голубой простор Днепра и буйных днепровских плавней. И вокруг никакого человеческого жилья.
Цветанка постояла на круче, раздумывая, что же ей делать, возвратиться в лес или спуститься вниз, к речке. Она колебалась. Возвращаться назад не хотелось. Да и страшно - там остались враги. А внизу - вода. Можно напиться, умыть лицо и немного передохнуть после тяжёлого блуждания в лесных чащах…
Она нашла стежку, по которой звери ходили на водопой, спустилась по ней на берег и, войдя по колени в воду, умыла лицо, шею, руки. Потом нарвала корешков ситника и рогозы, чтобы немного утолить голод.
Коренья на вкус были сладковатые, но вызывали тошноту, и Цветанка с отвращением выплюнула их. Нет, уж лучше поголодать, чем есть это противное зелье.
Она села под вербой и склонила голову на её корявый ствол. Была так утомлена, что не заметила, как и заснула. Тёплый ветерок ласково гладил исцарапанные руки, белую шею, порозовевшее во сне лицо. Днепр приносил прохладу, а шум задумчивых камышей убаюкивал её как ребёнка. Спускающееся за рыжеватый пригорок солнце, согревало и по-матерински ласкало, обволакивая приятной дремотой.
Но сон её был чутким. Как только зашелестели прибрежные кусты и с вербы испуганно вспорхнула какая-то птица, Цветанка мигом открыла глаза и в ужасе вскочила на ноги. Отчаяние ледяным холодом сжало ей сердце.
С трёх сторон к ней приближались воины Чёрного Вепря. Прямо с горы надвигался рябой Лют, слева - Малк, справа - Мыслята. Ведь это они выкрали её в ночь Купайлы и запрятали в диком вековом лесу в хижине старого бортника. А теперь снова хотят схватить и отвезти назад, отдать ненавистному княжичу.
- Это опять вы, проклятые? - хрипло воскликнула, чувствуя, как дрожат и подгибаются ноги.
- Да, это мы, - нахмурился Лет, останавливаясь на значительном расстоянии. - Мы нашли тебя, княгиня, чтобы отвезти к князю… Чёрному Вепрю. Тебе не след убегать от своего счастья…
- Как ты сказал… Я… княгиня?… Разве Чёрный Вепрь стал князем? - удивилась девушка, для которое это известие явилось неожиданностью.
- Да, - кивнул Лют. - И, думаю, ты никогда не пожалеешь, что мы с Малком и Мыслятой нашли сегодня тебя и возвратим нашему князю. Думаю, что ты за это не будешь иметь зла на нас, - ведь мы желаем тебе только хорошего! Ты теперь будешь нашей княгиней!…
