Бальзам Авиценны - Веденеев Василий Владимирович (книги онлайн читать бесплатно txt) 📗
— Нельзя нам сейчас сняться и уйти. — Денисов обвел глазами лица станичников. — Мы должны все осмотреть, носами песок пропахать, но отыскать следы. Колодец вычистить, останки товарищей похоронить и убедиться, что их больше нет на свете. А ну как их хивинцы увели, а нам глаза отводят, чтобы мы в догон не пустились? Когда вычистим колодец, выпарим воду!
Казаки немного оживились: выпарить воду — это дело! На дрова для костра пойдут обломки повозки, а для холодного котла, на котором будет конденсироваться пар, используют оставшуюся воду. На том и порешили. Одни начали вытаскивать из колодца обломки, а другие обшаривали развалины сажень за саженью. Не забыли и выставить часовых, опасаясь повторного нападения.
Первыми достигли результата те, кто обшаривал развалины. Правда, найти им удалось не так уж много: орленую пуговицу от мундира капитана и винтовочную гильзу. Матвей Иванович жадно схватил ее, порылся в сумке и достал полученный от Масымхана патрон — гильзы были одинаковые! Помрачнев, он зажал их в кулаке и подошел к колодцу.
Там уже вытянули все обломки повозки и поднимали наверх останки погибших. К удивлению станичников, первыми вытащили семь трупов неизвестных азиатов. Трое из них погибли от пули, один от штыкового удара в грудь, один был с проломленным черепом, двое зарублены.
— Кузьма, — показал на последних Попов. — Он так пластает.
Вопреки мрачным ожиданиям, тел капитана, урядника и солдат в колодце не оказалось. Не было там и шейха с сыном, но зато обнаружились изуродованные тела двух казаков, оставшихся в крепости. Одного басурманы взяли стрелой, другого срубили.
Разложили костер, поставили выпаривать розовую от крови воду — хоть лошадей ею напоить, чтобы донесли к другому колодцу. Начали рыть могилу, собираясь предать земле, вернее песку, тела своих и чужих. Солнце садилось, и Попов попросил разрешения выехать из крепости и поискать следы: он надеялся, что косые лучи заходящего солнца ему помогут. Хорунжий не стал его удерживать.
К удивлению Матвея Ивановича, казак вернулся быстро. Он опустился на корточки рядом с лежавшим на песке Денисовым и сообщил:
— Заметали они след. Видал я однажды такие штуки из конских хвостов: их привязывают к лошади и метут песок как помелом.
— Сколько их? — Хорунжий нервно теребил серьгу в ухе.
— Не меньше полсотни сабель. Пошли к Хиве.
— Мы пойдем за ними!
— Охолони, Матвей Иваныч, — тихо, чтобы не услыхали остальные, урезонил его Попов. — Куда нам? Выпарим водицы, напоим коней и айда к колодцу. Иначе не сдюжим.
Понимая, что он прав, Денисов только крякнул с досады и уставился на языки пламени, с треском пожиравшие остатки повозки. Знать бы, где сейчас Федор Андреевич, где Кузьма Бессмертный, где солдаты и остальные казаки? Где, наконец, слепой шейх и его сын?..
Уходили азиаты очень быстро. Капитана ужасно мотало: его бросили поперек седла, и на полном скаку он бился головой и коленями о бока лошади. Наконец, на коротком привале его посадили верхом. Кошму с головы не снимали, руки стянули впереди, а ноги привязали к путлищам стремян. Так, не ведая куда и зачем, скакал он, подчиняясь чужой воле, несколько часов кряду, горько думая, что сам собирался сесть в седло только через сутки, не раньше, однако капризная Судьба распорядилась иначе.
На следующем привале кошму с головы сняли, но определить, где он находится и куда лежит путь захвативших его людей, Федор Андреевич все равно не смог: уже наступила ночь. В темном небе сияли холодные незнакомые звезды, под лунным светом серебрились барханы. Кругом, куда ни кинь взгляд, — пески. По ним, призрачными тенями, в полном молчании, скакали вооруженные всадники. Вскоре их догнала еще одна группа верховых и, уже без привалов и отдыха, они гнали коней по пустыне, пока на востоке не заалела полоска зари. По ней капитан определил — ехали на юго-запад. Дневали у небольшой рощицы саксаулов, в глубине которой прятался колодец с чистой, холодной водой. Азиаты сноровисто натянули пологи, разожгли костры и занялись приготовлением пищи.
Пленника сняли с коня, немного ослабили путы, чтобы восстановилось кровообращение. Воды дали напиться вволю — посмеиваясь и перекидываясь непонятными фразами, азиаты наполняли пиалу столько раз, сколько хотел пленник. Справить нужду отвели за бархан. Кутергин заметил сидевших в стороне шейха и Али-Резу, а поодаль увидел Епифанова, Рогожина и двух казаков: их согнали в одну кучу. Боже, что же их всех ожидает? Кто их захватил — неужели фидаи Имама, о которых рассказывал Мансур-Халим?
Азиаты начали совершать намаз. Федор Андреевич приметил, что один, рыжебородый, в желтом шелковом халате и такого же цвета сапогах, молился в отдалении от остальных. Он ездил на рыже-золотистом высоком породистом жеребие, и другие всадники относились к «желтому халату» с большим уважением и слушались его беспрекословно. Наверное, он был их главарем.
Пленных накормили, не развязывая рук: просто набили им рот и дали выпить по пиале воды. Выставив караулы, азиаты улеглись спать. Постепенно сон сморил и Кутергина. Поначалу он пытался сопротивляться наваливающейся дреме, надеясь дождаться, пока все утихомирятся, и найти хоть какой-то способ освободиться от пут, но на биваке царил почти армейский порядок, и часовые бдительно наблюдали за пустыней и пленниками.
Пробудился офицер от громких криков: в лагерь прискакали несколько верховых. Видимо, их прибытие означало нечто хорошее для азиатов: они оживленно загалдели, начали сворачивать пологи, наполнять бурдюки водой и седлать коней. Солнце перевалило за полдень, стояла удушающая жара, песок, казался раскаленным, как сковорода на плите, но басурман это нисколько не смущало. К удивлению капитана, они согнали пленников вместе и разделили их на две группы. В первую попали слепой шейх, его сын Али-Реза и сам Федор Андреевич. Вторую составили солдаты и казаки.
Когда капитана бросили на песок рядом с Али-Резой, слепой Шейх настороженно поднял голову и сын шепнул ему, что рядом русский. Мансур-Халим грустно улыбнулся:
— Ты попал в большую беду из-за своего благородства. Но не поддавайся отчаянию: все равно несчастья не избежать никакими ухищрениями. Лучше научись находить радость в каждой минуте жизни и гони от себя уныние и злобу. Это единственный способ преодолеть беду.
