Святослав - Скляренко Семен Дмитриевич (е книги .txt) 📗

Микула увидел Ангела издалека — он работал сразу же за колибой на огороде, разбивая заступом землю. Ангел выбирал камни.

И Ангел узнал Микулу. Едва только русский воин свернул с дороги и направился во двор, Ангел бросил заступ и поспешил ему навстречу.

— О, днесь доброго гостя маю! — закричал Ангел. — Цвита-но, Цвитано! — позвал он жену.

Она прибежала, радостная, возбужденная, с румянцем на щеках.

— Как хорошо, что ты пришел! — заговорили они напере бой.

Но Микула был встревожен, обеспокоен.

— Лучше бы мне ныне не быть вашим гостем, — начал он.

— А что? — испуганно посмотрел на него Ангел.

— Зашел попрощаться. — Микула тяжело вздохнул. — Уходим на Дунай.

Ангел понял, о чем говорит Микула; он давно уже видел синие дымки на перевалах, слышал днем и ночью тяжелую поступь русских воев, спускавшихся в долину.

— Значит, это правда? — спросил Ангел,

— Правда, Ангел! — ответил Микула. — Ромеи напали на нас, взяли Преславу, Плиску, Данаю.

Увидев русского воина, со всех сторон ко двору Ангела спешили люди. Подошел ближний сосед, старый, седобородый Огнен, запыхавшись, стал подле них сват Ангела Гадж, подошли еще несколько мужчин и женщин, которые только что работали на огородах. Все стояли молча, тихо, прислушиваясь к беседе Микулы с Ангелом.

— Куда же вы идете? — спросил Ангел.

— Они изменой напали на нас и лезут со всех перевалов. Мы же уходим к Дунаю.

— И дальше пойдете, Микула? Микула поглядел на болгар.

— Нет, — твердо сказал он, — спустимся к Дунаю и там будем биться.

— Но их очень много, — задумчиво промолвил Ангел.

— Уже и наши боляре прут и прут в горы, гавран гаврану очи не капат [9] , — заметил сосед Огнен. — Сегодня ночью уехали, сам слыхал, братья Турены в Преславу.

— Теперь они вместе с ромеями опять возьмутся за свое. Цвитана заплакала.

— Мы спустимся к Дунаю, — громко сказал Микула, чтобы приободрить сельчан, — и станем там. Разве для того приходили мы сюда, чтобы ромеи покорили эту землю?!

— О нет, — зашумели болгары, — русские вой — добрые вой, были бы они тут, мы бы жили…

— Не за то мы боролись, — продолжал Микула, — чтобы эту землю и вас покорили. Бились мы потому, что ромеи и для вас и для нас едины. Бились мы тут, бились там, в горах, — он протянул руку и указал вдаль, — станем теперь на Дунае насмерть.

— А что же нам делать? — крикнул Ангел.

— Так, так, что нам делать? — разом заговорили соседи.

Микула снял баранью шапку, словно она сжимала ему голову, и, опираясь на меч, долго смотрел на голубую долину, над которой висели, точно лодии с поднятыми ветрилами, розоватые облака. Из этой долины сюда, в предгорье, веял теплый ветер. Он приносил запахи свежей земли, молодой травы. Там, далеко-далеко, чернели полоски только что вспаханной земли; там повсюду виднелись люди, со всех концов доносился рев скота.

— Дивная земля, — сказал Микула, с нежностью глядя на долину и откидывая рукой волосы, которые падали ему на лоб. — Сейчас самая пора пахать, сеять зерно… Да вот ромей не дает.

— Что делать? Что делать? — повторяли растерянно люди. Микула задумался.

— Моя земля вон там, — он показал на далекий небосвод, — а я буду стоять тут.

— Моя земля тут, — словно в ответ Микуле, сказал Ангел, -но я стану за нее там. Я иду с тобой, Микула.

— Разве только ты? — спросил сосед Огнен. — Не буду и я.тут сидеть, пойду к Дунаю.

— И я… и я… — один за другим говорили соседи.

— Добрая земля, и добрые на ней живут люди! — промолвил Микула.

— Я тебя одного не пущу! — воскликнула Цвитана. — Где ты с мечом, там буду и я.

— Зачем тебе идти? — заспорил Ангел, которому было стыдно за Цвитану перед людьми. — Разве это женское дело?

— Не говори так, Ангел, я пойду! — промолвила, закрасневшись, Цвитана.

— А когда же пойдем? — спросили болгары.

Только теперь Микула понял, что случилось то, чего он никак не ждал. Он зашел к Ангелу проститься, но было не до прощания — ведь Ангел и все собравшиеся здесь болгары идут с ними, русскими воями. И — хочешь не хочешь — Микуле придется их вести, заботиться о них, оберегать, чтобы не напали ненароком на них ромеи.

— Ну что ж, — сказал Микула, — сейчас и тронемся… Сбор здесь!

Соседи кинулись к своим дворам, Микула с Ангелом зашли в колибу.

— Что же брать с собой? — недоуменно спрашивала Цвитана.

— Захватим все, что сможем, — сказал Ангел, — ничего им не оставим.'

— А вино?

— Что осилим — выпьем, мех с собой возьмем, а остальное выльем.

— Ты, Цвитана, не забудь иголку и нитки, — посоветовал Микула, — моя сорочка и ногавицы начисто прохудились.

— Выпьем-ка, Микула, — сказал Ангел, налив в деревянные чаши вино.

— Что ж, выпьем, — согласился Микула.

Посидев недолго, Ангел поднялся и сложил в мешок все, что, по его мнению, могло пригодиться на Дунае. Цвитана, разговаривая сама с собой, бегала по колибе, заглядывая в клети, ямы.

И вот они вышли во двор. Там собралось уже немало соседей. Да нет, тут были не только соседи, слушавшие Мику-лу. Подошло еще много мужчин, которые жили дальше. Но и это было не все. Со всех концов села ко двору Ангела шли мужчины, женщины, отроки. Несколько болгар спешили на конях, еще несколько приехали на запряженных волами возах. Все в селе знали о принесенном Микулой известии и поступили так же, как и Ангел, — люди решили идти к Дунаю.

— Что же это? — Микула всплеснул руками. — Ведь идет все село…

— Где вы, там и мы, — услыхал он в ответ возбужденные голоса. — Ако смерт, да заедно… [10]

Долго стоял Микула на пороге колибы задумавшись. Потом вышел вперед и стал среди толпы.

— Коли так, — громко промолвил он, — сложим, люди, мешки на возы! Гей, комонники! — крикнул он всадникам. — Борз-но поедете на брани. А ныне запрягайте возы, забирайте всякое жито, чтобы ромеям ничего не осталось, гоните коров, овец, уйдем все, ничего им не оставим.

И вскоре люди покинули родное село и — кто на возах, кто пешком — стали спускаться в долину. А впереди степенно шагал Микула.