Перепутья - Венуолис Антанас (лучшие книги без регистрации .TXT) 📗
— Люди, стража замка! Мы видим, что любезных хозяев нет дома, но, если вы живы, если здоровы, просим, выйдите кто-нибудь и покажитесь, мы хотим разговаривать с вами!
Сказав это, он замолчал и стал ждать, освещая факелом свое лицо. В замке долго не откликались и никто не появлялся на стенах. Наконец, когда крестоносец еще раз повторил свои слова, на стене среди заостренных дубовых кольев промелькнул закованный в доспехи воин и, поднявшись на башню, в свою очередь спросил:
— Кто вы такие, добрые люди: рыцари, купцы, путники или чьи-нибудь послы?
— Я брат ордена Ганс Звибак, бывший оруженосец и спутник рыцаря Греже. Кроме того, со мной едет и английский рыцарь Дранк.
— А слово вы знаете? — спросили со стены.
— Слова мы не знаем, его не спрашивали, и оно не нужно нам, так как нам было известно, что любезных хозяев нет дома, а поэтому мы и не думали навещать ваш замок.
— А как вы нашли дорогу к замку?
— Я еще весной нынешнего года гостил в вашем замке как спутник и слуга вашего государя и друга нашего великого магистра князя Витаутаса.
— И что вы теперь здесь ищете?
— Мы просим только приютить нас на ночь, накормить наших лошадей, а нам самим дать немного пищи и постель.
— А откуда вы едете?
— Мы по приказу рыцаря Греже присматриваем, чтобы отряды нашего ордена и войска наших союзников с берегов Немана не заходили в глубину края и не обижали его жителей.
— А почему вы не трубили в рог, чтобы вам опустили мостки?
Тут Ганс Звибак замялся, а потом отдал подержать свою лошадь одному брату и через ощетинившиеся сучьями деревья пробрался к самой стене замка; поглядев назад, он вполголоса, так, чтобы не расслышали оставшиеся позади него воины, сказал:
— Вместе с нами едут два крестоносца, которым мы не хотели показывать дорогу ни через пущу Падубисиса, ни через мостки. Мы сделали так, потому что не желаем выдать вашу тайну и боимся рыцаря Греже.
Люди на стенах стали шепотом советоваться.
— А если вы не можете впустить нас, тогда просим прислать нам пищи и корма для лошадей и позволить нам здесь же развести костер и возле него переночевать и высушиться; видите, какие мы все мокрые и грязные. Завтра рано утром мы снова отправимся в путь.
— Подождите немного, мы посоветуемся, — попросил его со стены закованный в доспехи воин и куда-то ушел. Тем временем на ощетинившихся заостренными кольями стенах стало появляться все больше людей, которые уже не прятались. Шарка тут же узнал Ганса Звибака и стал разговаривать с ним.
Вскоре загрохотали крюки дубовых ворот, заскрипели замки, кто-то отодвинул засовы, и ворота замка широко распахнулись.
— Просим, — пригласил стоявший в воротах закованный в доспехи воин.
— Слава Иисусу Христу, — поприветствовал воина Ганс Звибак.
— Мы тоже и своих, и ваших богов славим, — ответил воин.
— Можно заезжать?
— Пожалуйста.
Было уже темно. Взмахнув фонарем, Ганс Звибак поднес к губам свисток из волчьей кости и дунул в него. Десять всадников, что остались ожидать, принялись пробираться сквозь завал сучковатых деревьев и не спеша прочищать проход.
— А ну-ка побыстрей вы, не мешкайте! — го второй раз позвал их Ганс Звибак и снова, взмахнув фонарем, дунул в свисток из волчьей кости. Казалось, гости еще чего-то ждали и в подворотне принялись тушить свои факелы. В темноте замелькали какие-то плащи, задрожала земля, и к стенам замка галопом прискакал большой отряд всадников. Поднялась суматоха. Одни люди замка бросились закрывать ворота, другие уже на дворе стали рубиться с крестоносцами на мечах, но было поздно. Ганс Звибак тут же зарубил привратника, свалил с ног закованного в доспехи воина и схватился с остальными. Рыцарь Дранк, влетевший во двор, рубил всякого, кто только посмел спуститься со стен замка или броситься к воротам. Тут же ворвался весь отряд крестоносцев, и после непродолжительного боя замок был взят и все его защитники разоружены.
В том, что крестоносцы ворвались в замок, больше всех была виновата сама боярыня Книстаутене. Когда ей сообщили, что крестоносцев всего одиннадцать и что один из них хорошо знаком Шарке, и это оруженосец того самого рыцаря, который весной приезжал с князем Витаутасом и отличился на охоте, боярыня приказала впустить отряд. Лаймуте тоже заинтересовалась оруженосцем рыцаря Греже. С тех пор как мужчины выехали на Каунас и Вильнюс, не было о них никаких вестей. Старый Висиманта, начальник замка, оставленный боярином Книстаутасом на своем месте, не хотел пускать гостей, но, когда боярыня и Лаймуте принялись просить, чтобы позвали к ним хотя бы бывшего оруженосца Греже, он уступил. Один или одиннадцать мужчин, пусть они даже окажутся врагами, не представляли для замка никакой опасности, ибо у Висиманты было тридцать уже немолодых, закаленных в боях воинов. И тем более он не боялся всадников, потому что после такого путешествия они казались усталыми и больше напоминали странников, чем воинов.
Теперь старик Висиманта лежал в подземелье замка со связанными руками и ногами, тяжело раненный мечом в плечо, и от досады жевал свои усы и бороду. За дверью подземелья скулил недобитый его любимый пес. Из-за стены доносились стоны допрашиваемых защитников замка.
Во всеобщей суматохе крестоносцы не заметили, как исчез проводник Кулгайлис. Сбежал он пешком, оставив лошадь в замке. Крестоносцам было очень важно знать, сбежал он один или еще с кем-то из людей замка, поэтому теперь они спешно допрашивали всех.
Возле избы боярина Книстаутаса, в которой теперь жила сама боярыня с дочерью и несколькими служанками, крестоносцы поставили сильную стражу.
Утром следующего дня поднявшееся из-за болот и лесов солнышко увидело на стенах замка боярина Книстаутаса хозяйничающих крестоносцев.
XX
Тем временем князь Витаутас с жемайтийцами, крестоносцы со своими союзниками, чужеземными рыцарями, и магистр Ливонского ордена уже добрались до окрестностей Каунаса, но каких-нибудь крупных столкновений с войском Скиргайлы все еще не было.
Магистр Ливонского ордена, встретившись с Витаутасом, пожаловался, что на него, хоть он и является другом князя, им же приглашенным на помощь, в лесах между Дубисой и Нявежисом нападали жемайтийцы. Он уже сегодня не досчитывается нескольких своих отрядов. Жаловался Витаутасу и маршалок крестоносцев, удивлялись вероломству жемайтийцев также и иностранные рыцари. Витаутас выражал им сочувствие и говорил, что, скорее всего, эти отряды, которые слишком углубились в Жемайтию, были задушены не людьми, а лесными духами. Кроме того, Витаутас тоже пожаловался им что «боги» союзников ограбили многие его селения, убили много невинных мирных жителей, таким образом вызвав месть лесных духов.
Они приближались к Старому Каунасу, когда вдруг примчались галопом конные разведчики и сообщили, что в ближайшем лесу ими обнаружено литовское войско.
— А много их? — спросил английский граф Дерби и подал сигнал своему войску готовиться к бою.
— Точно не могу сказать, государь, так как ни хоругвей, ни полков сосчитать невозможно; за каждым деревом прячется лучник, — ответил запыхавшийся всадник.
— А может, там собрались лесные духи или боги язычников? Ты не пробовал осенить их крестным знамением? — с сомнением спросил очень набожный саксонский герцог.
— Пытался, государь, и крестил, и знаменем святого Георгия размахивал, — сидят себе за стволами деревьев, и все тут, а в поле даже не думают выходить.
Англичане быстро построились и, сомкнув свои ряды, двинулись к лесу против невидимого врага. Впереди на расстоянии меча друг от друга ехали самые храбрые рыцари, сверкая доспехами и широкими длинными мечами. Позади них — оруженосцы, а потом уже железкой цепью следовали пешие. Граф Дерби, сопровождаемый несколькими храбрыми рыцарями, носился на быстром коне от одного крыла своего войска к другому, издали крестил лес и все время выставлял перед собой щит, в котором были священные реликвии и кусочек дерева от гроба господня. Литовцы не показывались и из леса не нападали, а когда английские рыцари приблизились, выпустили по ним тучу стрел. Железные ряды даже не дрогнули. Одни стрелы отскочили от металлических доспехов рыцарей, другие сломались; с такого большого расстояния только несколько стрел вонзилось через щели забрала в лицо или не защищенные железом места. Убедившись, что они имеют дело не с лесными духами, а с людьми, англичане осмелели и с мечами наголо бросились в лес. Но тут их железные ряды сразу дрогнули. Многие рыцари, пронзенные копьями, свалились на землю, раненые кони других споткнулись. И лишь теперь увидели рыцари, что врагов много и что они не только хорошо защищены железными шлемами и окованными латунью щитами, но некоторые вооружены также и мечами византийской работы. Несмотря на тяжелые доспехи, они, словно муравьи, быстро передвигались по лесу, выскакивали из-за одного ствола дерева и прятались за другой. Одни, казалось, убегали прочь, другие возвращались назад; метали сулицы, пускали стрелы и снова убегали, и рыцари никак не могли достать их ни мечами, ни секирами. Густой лес, трупы людей и лошадей и стон раненых совсем расстроили их железные ряды. А литовцы, и пешие, и верхом на своих маленьких лошадках, то нападали, то убегали, то снова возвращались и заманивали врага все глубже в лес, а заманив, пускали в дело и византийские мечи. Граф Дерби, увидев, что уже многие его всадники и пешие воины убиты и ранены, крикнул «во имя господа» и бросился со своими рыцарями в самую гущу литовцев. Но литовцы сразу же расступились, и уже со всех сторон полетели в англичан маленькие тоненькие сулицы.
