Дикое поле - Веденеев Василий Владимирович (книга бесплатный формат TXT) 📗
— Не знаю, — сокрушенно вздохнул старый слуга. Он уже жалел, что жадность заставила его впутаться в эту историю, и теперь легко можно оказаться между двух огней: не помилуют ни кровожадные турки, ни жестокий Джакомо. И еще получит ли он обещанное золото?
— Не знаю, — повторил он. — Но думаю, что сегодня!
— Ай, ай. — Толстяк бросил ему на колени небольшой кошелек. — Ты правильно сделал, что сразу пришел ко мне. Это задаток, остальное получишь после того, как их головы покажут Фасих-бею. Возвращайся домой и следи за хозяином!
Проводив Руфино, Джафар быстро переоделся и поспешил к евнуху. Упав перед ним на колени, он униженно склонил голову и сообщил об измене албанца.
— Он только что был здесь! — Фасих-бей сорвался с места и кинулся к шкатулке, в которой хранился настоящий фирман.
Она была пуста!
Евнух заметался, изрыгая проклятия и призывая все несчастья на голову продажного албанца. Джафар уродливой тушей распластался на полу и боялся проронить хоть слово.
— Где были твои дервиши? — Фасих подскочил к нему и зло пнул ногой в бок. — Почему не уследили?
Толстяк зажмурился и упорно молчал, надеясь переждать бурю: сейчас лучше ничего не отвечать разъяренному хозяину, чтобы не накликать на себя еще большую беду.
— Убирайся! — взвизгнул евнух. — До захода солнца ты принесешь мне фирман и голову Али! Иначе твою голову подадут мне на блюде!
Джафар встал на четвереньки и пятясь выполз из зала. В конце концов, до захода солнца еще уйма времени, и можно многое успеть. Например, последовать за Али в стан врагов хозяина или просто сбежать из столицы и пересидеть смутное время в каком-нибудь тихом местечке, развлекаясь с наложницами, пока Гуссейн и Фасих не выяснят, кто из них сильнее. Хотя можно и попытаться разыскать албанца, чтобы перерезать ему горло.
Занятый своими мыслями, Джафар не заметил, как очутился за воротами дворца на шумной, многолюдной улице. Внезапно он почувствовал укол в бок. Опустив глаза, увидел длинный кинжал, который держал в руке незнакомый молодой турок: одно движение и острый клинок вонзится бедному Джафару между ребер.
— М-м-м… — промычал скованный страхом толстяк.
— Тихо, — приказал незнакомец. — Иди и не вздумай орать! Иначе окажешься в аду!
И Джафар, как ведомая на убой скотина, послушно свернул в узкий переулок…
Утром Анастасию повели в баню. Приставленные к ней служанки закутали рабыню в длинное темное покрывало, стиснули ее с боков, как конвоиры, а позади пристроился вооруженный слуга-турок: обычно он сопровождал женщин до бани и ждал их на улице.
У ворот сидела на камне старуха Айша — массажистка и банщица, умевшая выдергивать все волоски на женском теле, делая его гладким и приятным, источающим тонкий аромат после ее хитрых притираний. Пожалуй, она была единственным человеком, с которым хотела бы поговорить Анастасия: она успела оценить томную негу, подаренную руками Айши, но как говорить с ней, если не понимаешь ни одного слова, когда она бормочет, разминая тебя? И только улыбается в ответ, услышав слова благодарности.
Все было как всегда: Айша пошла впереди, за ней старухи и рабыня между ними, а позади слуга. В бане прислужницы раздели девушку, что-то приговаривая на своем гортанном языке и восхищенно цокая языками, словно впервые увидели ее высокую упругую грудь, длинные стройные ноги и бело-розовую кожу. Айша, одетая в длинную рубаху до пят, взяла рабыню за руку и повела мыться, а старухи остались караулить одежду: в женских турецких банях тоже воровали.
Айша уложила Анастасию лицом вниз на теплую мраморную скамью и начала водить по ее спине мешком из тонкой ткани, наполненным невесомой мыльной пеной. Сразу захотелось закрыть глаза и ни о чем не думать, погрузившись в дремоту. Старая банщица что-то ласково приговаривала, скользкий мешочек с пеной легко ударял по икрам, по бедрам, щекотал пятки. Но все-таки родная русская банька с душистым паром и березовым веничком лучше. Словно десяток лет сбросишь и заново народишься на свет, каждой жилкой ощущая упругую силу молодости. А здесь становишься ленивой, податливой, будто воск.
Поглядывая по сторонам, Анастасия приметила красивую загорелую девушку с длинными темными волосами. Время от времени та тоже с нескрываемым интересом поглядывала в ее сторону. Наверно, девушку поразили светлые волосы рабыни с далекого севера, а может, ревнивое женское соперничество заставляло разглядывать незнакомку? В руках темноволосой девушки была какая-то тряпка. Подойдя поближе к скамье, на которой лежала Анастасия, она вдруг развернула тряпку, и рабыня чуть не вскрикнула: это же платок, который в памятную ночь выхватил из ее рук лихой похититель молодого мурзы! Откуда он у турчанки, как попал к ней, где хозяин платка? Неужели погиб и теперь незнамо где лежат его сиротливые косточки?
Настя хотела вскочить, но бдительная Айша с неожиданной силой надавила ей руками на плечики прижала к скамье, а темноволосая девушка еще раз показала платок и спрятала его в ладонях. Сделав еще шаг, она присела на корточки рядом с Анастасией и заглянула ей в глаза.
— Злата, — ткнув себя пальцем в грудь, представилась она. — Ты узнала платок?
Голос у нее был чистый, приятный, и Настя понимала ее. Правда, некоторые слова не похожи на русские и чудно звучат, но все понятно! Кто она?
— Откуда он у тебя? — насторожилась Анастасия.
— Юнак дал. — Легкая улыбка тронула губы Златы. — Он помнит тебя, а ты помнишь его?
— Да, — почти простонала девушка. — Он жив?
— Он здесь, — шепнула Злата. — Хочешь помочь ему?
— Кто ты?
Айша тем временем делала свое дело, словно происходящее ее совершенно не касалось. Заметив устремленный на нее взгляд рабыни, старуха лукаво подмигнула и снова принялась растирать ей спину.
— Сестра друга твоего юнака, — ответила Злата. — Мы пришли издалека.
— Как он узнал, что я у турок?
— Видел тебя в саду, с дерева. Ты любишь мужчину, в доме которого живешь?
— Нет. — Анастасия дернулась, как от удара. — Ненавижу!
— Юнаку и его друзьям надо попасть в твой дом. Хочешь помочь?
— Чем я могу помочь? У ворот вооруженный сторож, в доме полно слуг…
Настя хотела добавить, что смельчаки пойдут на верную гибель, но вспомнила, как они ловко проникли во дворец Алтын-карги и украли его сына. Разве такие люди побоятся повторить налет в столице турок, что остановит их? Наверное, они хотят украсть ее нового хозяина? Ну, уж его-то она жалеть не станет, как и татарчонка! И теперь точно убежит вместе с ними.
— Как тебя зовут? — спросила Злата.
— Настя… Я попробую помочь. Смотри. — Девушка начала водить пальцем по мрамору пола. — Вот тут покои хозяина, здесь моя комната, а тут слуги… Или давай я вышью план на платке и передам тебе в бане.
— Нет времени! Я запомнила. Откроешь двери?
— Сторож не даст. Лучше сделаем так: сегодня после обеда я выйду в сад и отошлю старух подальше. За забором есть высокое дерево. Пусть он влезет на него и поговорит со мной.
— Хорошо, — согласилась Злата. — Я передам. — Она поднялась и отошла.
Айша окатила Анастасию водой и вывела к ожидавшим прислужницам. Вскоре рабыня уже возвращалась в ставший ей постылым дом и невольно ускоряла шаг, словно могла этим приблизить время долгожданного свидания…
Время до обеда тянулось медленно, все валилось из рук. Настя едва заставила себя проглотить несколько кусков, побежала в сад и уселась на скамью, знаками приказав старухам уйти. Где-то горестно кричал муэдзин, призывая правоверных на молитву. Легкий ветерок приносил на невесомых крыльях ароматы отцветающих роз, шелестел густой листвой чинар. Издали Анастасия видела, как из дома вышел ее хозяин и направился к воротам. Сегодня он был в темном немецком платье без всяких украшений. За поясом у него торчали рукоятки двух пистолетов, а на боку висела длинная тяжелая шпага. Привратник распахнул перед ним калитку и проводил хозяина почтительным поклоном.
