Ковчег детей, или Невероятная одиссея - Липовецкий Владимир (читать книги бесплатно полностью .txt) 📗
Наконец пароход отошел от берега. И это означало, что мы уже не в Америке. Тысячи лиц смотрели с причала в нашу сторону — мужчины, женщины, дети, целые семьи. Сначала можно было кого-то различить. Потом причал превратился в пестрый ковер.
Мы еще долго видели небоскребы. А те, кто нас провожал, видели, наверное, высокую черную трубу, извергавшую черный дым. «Йоми Мару», набирая скорость, спешил в Европу.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
СИНЕВА
12 сентября 1920 г. Воскресенье.
Атлантический океан.
Первый день после Нью-Йорка прошел без каких-либо событий. Погода хорошая, несколько туманная. Временами светит солнце. Легкая зыбь.
Сегодня не было осмотра помещений. Но вряд ли там царит порядок. Дети вернулись на судно, нагруженные подарками. И заняты их разборкой и упаковкой.
Из судового журнала «Йоми Мару».
Федя Кузовков поднялся из трюма на верхнюю палубу в сопровождении собаки. Перегнувшись через фальшборт, он вглядывается в воду, до которой легко дотянуться палкой, будь она в руке. Это его любимое занятие — смотреть на бегущую рядом кильватерную струю.
Вода за кормой бурлит, а дальше — легкие изгибы волн, по верхушкам которых прыгают утренние блики, напоминая камешки-голыши, пущенные чьей-то шаловливой рукой.
Приподнявшись на задние лапы, Кузовок, следуя примеру мальчика, тоже свесил голову вниз. Однако не видит ничего заслуживающего внимания. Что же так заинтересовало его маленького хозяина?
Кузовок обеспокоен. Он родился и вырос на берегу и знает — море способно в одно мгновение проглотить человека, и собаку, и даже лодку. И не заметишь, как это случится. Вот почему он настороже. И если Федя потеряет равновесие, готов броситься на помощь.
Мальчика занимает тайна, которая прячется в глубине. Даже солнце бессильно проникнуть в пучину. Его лучи вонзаются в поверхность океана, чтобы увязнуть и раствориться, придав необозримому голубому пространству золотистый оттенок.
Федя любит загадки и тайны. Но самую большую загадку поставила перед ним жизнь. Два года назад ушел в море отец и не вернулся. В котором из океанов затерялся пароход «Новгород»? Или стоит в каком-нибудь порту, которых в мире сотни, если не тысячи… И спокойно покачивается на зыби.
В поисках отца мальчик побывал в трех частях света, преодолел куда большие расстояния, чем легендарный Одиссей. И приключений испытал не меньше.
С тех пор как Федя приехал из Чикаго в Нью-Йорк, прошло двадцать дней. Несколько человек помогали ему в поисках отца. Даже американскому президенту стала известна его история. Но все напрасно.
«„Новгород” как в воду канул», — так неудачно высказался один из служащих нью-йоркской таможни. Услышав эти слова, мальчик вздрогнул. Он читал в газетах о подводных лодках, которые рыщут в водах Атлантики и Тихого океана в поисках добычи, знает о гибели грузовых и пассажирских судов. И каждый раз гнал от себя страшные предположения.
Время уходило. Таяла и надежда. Единственным, кто не переставал вместе с Федей верить, что «Новгород» найдется, был отец Юзека — Казимеж Яновский. И вот за сутки до выхода в море, когда дети уже покидали лагерь, он приехал в Водсворт.
— Вы должны дать слово, — предупредил Бремхолл Яновского, — что привезете мальчика вовремя. Пароход отчаливает завтра в семь вечера.
— Обещаю его доставить прямо к трапу.
Федю Кузовкова не отпустили бы, не будь Яновский полицейским.
Теперь они ехали втроем. Мальчик — впереди, рядом с Казимежем. А собака расположилась сзади, на привычном для себя месте.
— Юзек дома?
— Не отходит от окна. Ждет тебя.
— А тетушка Ванда?
— Не отходит от плиты. Готовит прощальный ужин. И что-то печет в дорогу.
— Наверно, клюквенный кекс.
— Ты ведь его любишь? Она это помнит.
— Я так рад, что снова побываю у вас.
— У меня для тебя новость, Федя. Совсем свежая.
— Хорошая?
— Лучше не бывает!
— Тогда скажите.
— Скажу, но позже. Когда сядем за стол. Потерпи. Пусть и Юзек услышит.
Неужели Казимеж что-то узнал об отце? Не может быть… Иначе сказал бы сразу, в первую минуту. Он хорошо знает, как Федя мучается от неизвестности.
Подростки обрадовались друг другу. Они уже не виделись целых три дня.
За короткое время Юзек разительно изменился. Он заметно похудел. Щеки потеряли свою округлость. Ярко-рыжие волосы выцвели, а веснушки слились с загаром.
Перемены коснулись не только внешности. Ему еще далеко до шустрого и хитрого Кузовкова. Но обилие впечатлений и новый круг знакомств сделали Юзека тверже, научили принимать решения. Он даже стал озорничать, что за ним раньше не наблюдалось. «Наш сын становится мужчиной», — не без гордости заявил жене Казимеж.
— Давай разожжем самовар, — предложил Кузовков.
— Пойдем в лес за шишками? — обрадовался Яновский-младший.
Мальчики вышли на знакомую тропинку и через кустарник направились к опушке. Лес обжит людьми. Но стоит тишина. Лишь белки нарушают ее. Прыгают с ветки на ветку. Роняют шишки. Но звуки эти еще больше подчеркивают лесное безмолвие.
— Хочешь послушать, как гудит сосна? — спрашивает Федя.
— Хочу, — кивает головой Юзек.
— Прислонись к стволу. Слышишь?
— Плохо…
— Глаза закрой.
— Теперь лучше.
— Это корабельный лес, — деловито объясняет Кузовков. — Из такой сосны получилась бы отличная мачта. Ей любой ветер нипочем.
Набрав полный мешок шишек, мальчики решили отдохнуть. Им попалась небольшая поляна. С двумя пнями посередине, будто приготовленными специально для них.
— Отличное место, — сказал Федя.
— Здесь можно закусить, — согласился Юзек. — Посмотрим, что мама нам положила.
Они съели по куску пирога, запив его холодным чаем. Но не торопились уходить. Между ними остался незаконченным недавний разговор. И вот сейчас они наедине. Самое время поговорить. И принять решение.
Юзек прожил в Водсворте целую неделю. Он быстро влился в новую семью и стал своим.
Однажды после ужина (самое сокровенное время для разговоров), когда все готовились ко сну, кто-то подал мысль: почему бы Юзеку и дальше не оставаться в колонии? Не взять ли его с собой на пароход?
Сразу стали разрабатывать план побега. Каждый со своей койки подавал предложение. Подняться на «Йоми Мару» и затеряться среди других детей — это не трудно. Найдется место в трюме. И от голода не умрешь. А когда через два-три дня узнают, что на «Йоми Мару» посторонний… Не станут же поворачивать пароход из-за одного человека! Юзек вместе со всеми доберется до Европы, а в Америку вернется на пассажирском судне… Родители простят своего единственного сына. В этом все были уверены. Они будут даже счастливы, что он нашелся, что жив.
Мысль отправиться в путешествие захватила Юзека Яновского. Он пересечет Атлантический океан! Это напомнило прочитанные книги. Непослушный сын… Ссора с отцом… Письмо, оставленное на столе… Парусник… Шторм… Дальний берег…
Кажется, впервые Юзек пожалел, что живет с родителями в согласии. Значит, нет повода для ссоры и бегства из дому. И не о чем будет писать в прощальном письме. Отец и без того обещал поехать вместе с ним будущим летом на Аляску.
Он ворочался всю ночь и ждал утра. Он думал, что ему не достает той решимости, какая есть у Кузовкова. Федя сразу бы сказал «да» или «нет». И не мучился бы сомнениями. И не искал бы повода и оправдания своему поступку. Выходит, он, Юзек, человек слабый и нерешительный. И ему требуется помощь со стороны, чужая воля, чтобы принять решение.
Утром Юзек ждал продолжения вечернего разговора. Но Кузовков молчал. Он пытался встретиться с ним глазами. Но Кузовков опускал глаза и даже отворачивался.
Так они и не заговорили в тот день. И на следующий день тоже. О чем угодно, только не о главном.
