Звезды смотрят вниз - Кронин Арчибальд Джозеф (книги бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
Он продолжал сидеть за столом. Несмотря на усталость, он с трудом заставлял себя сидеть спокойно — нервное возбуждение требовало выхода. С лихорадочной поспешностью он снова всё обдумал. Лицо его приняло напряжённое выражение. Какой длинный путь пройден со времени катастрофы! А теперь — дороги впереди нет, одно болото, трясина, застой в работе. Цена на уголь упала ещё на пятнадцать шиллингов за тонну. Но даже по такой цене Артуру не удавалось продать его. Крупные объединения сбывали свой уголь, а он, мелкий частный предприниматель, оказывался бессильным. Между тем предприятие требовало накладных расходов, нужно было ремонтировать насосы, платить налоги — шесть пенсов с каждой тонны вынутого из шахты угля. А рабочие? При этой мысли Артур вздохнул. Он надеялся привлечь их на свою сторону примирительной политикой и заботами о их безопасности. Но его постигло горькое разочарование. Рабочие как будто были против его попыток перестройки, подозревали за ними какие-то корыстные побуждения. Устроенные им на руднике чудесные бани до сих пор у многих вызывали раздражение, были предметом скабрёзных шуток. Артур сознавал, что он плохой руководитель. Он часто колебался в своих решениях, убеждал там, где нужно было быть твёрдым, упрямился в таких случаях, когда человек с более сильным характером посмеялся бы и уступил. Рабочие видели его слабость и пользовались ею. Суровость старика Барраса была им понятна: она вызывала страх и даже восхищение. Альтруизм же Артура и его высокие идеалы внушали им недоверие и презрение.
Эта безжалостная парадоксальность отношения к нему рабочих задевала Артура за живое. При мысли о ней он в порыве гнева тряхнул головой. Он отказывался понять это.
Нет, он ещё не побеждён. Он просто временно на мели. Он будет бороться и победит. Прилив непременно снова снимет его с мели. Он уже недалёк, этот прилив.
И Артур с новой энергией принялся обдумывать выход из создавшегося положения. Голова его усиленно работала, и положение с все большей чёткостью вырисовывалось перед ним, факты приобрели ясность, цифры выстроились перед его мысленным взором. Рудник заложен, кредит в банке исчерпан, добыча — ниже, чем когда-либо за последние двадцать лет. Но Артур был глубоко убеждён, что сбыт должен теперь увеличиться. Кризис должен кончиться — и кончиться скоро. Надо продержаться, продержаться до тех пор, пока кризису не наступит конец, и тогда всё будет хорошо. «Нептун» может работать при таком положении ещё по меньшей мере год, это он знал наверное. Предвидя отказ банка, он уже обдумал все заранее, разработал план в мельчайших подробностях. Ничего не было упущено. Надо сократить штат, проводить во всём экономию и держаться, да, держаться крепко. Он сумеет это сделать, он знает, что сумеет!
Артур судорожно вздохнул. Самое неприятное — это сокращение штата, но оно попросту необходимо. Сегодня надо уволить ещё пятьдесят человек. Он снимет их с работы на пласте «Файв-Квотерс» и закроет эти выработки до того времени, пока не улучшится сбыт угля. Ему очень жаль пятидесяти человек, которых он сегодня предупредит об увольнении, отправит к тем шестистам рабочим «Нептуна», которые уже ходят на Биржу труда за пособием. Но другого выхода у него нет. И он примет их обратно на работу, как только будет малейшая возможность.
Артур вдруг торопливо посмотрел на часы. Надо сейчас же сказать Армстронгу. Он распахнул дверь и быстро прошёл по коридору к комнате Армстронга.
Они с Армстронгом проговорили с полчаса, обсуждая, кого из рабочих уволить. Артур настаивал, чтобы в каждом отдельном случае раньше, чем вычеркнуть имя рабочего, взвешивались все обстоятельства. Для него не было ничего мучительнее этой процедуры. В числе увольняемых были старые рабочие, опытные и искусные, которые в течение двадцати лет и более добывали уголь в «Нептуне». Но и им предстояла безработица. Им предстояло вместе с шестьюстами ранее уволенными стоять в очереди за пособием, увеличить нищету и бурлившее в Слискэйле недовольство.
Наконец, список был составлен. Артур смотрел, как Армстронг пошёл через двор, к будке табельщика, и ветер трепал белый листок в его руке. Странное и мучительное волнение овладело Артуром, он чувствовал себя убийцей этих людей. Он поднял руку и сжал ею лоб, не замечая, как дрожит эта рука. Затем отвернулся от окна и пошёл обратно в свой кабинет.
Кабинет теперь уже не был пуст. У самой двери его ждал Гудспет, красный и рассерженный. Гудспет привёл с собой высокого, неуклюжего подростка, который стоял с угрюмым видом, засунув одну руку в карман, а другой держа шапку. Артур узнал его — это был Берт Викс, сын Джека Викса, весовщика-контролёра от рабочих. Берт работал в «Глобе».
С первого же взгляда на эту пару Артур понял, что произошло что-то неприятное, и каждый нерв в нём напрягся как струна.
— В чём дело? — спросил он, пытаясь сохранить спокойствие.
Гудспет ответил:
— Взгляните! — и протянул ему пачку папирос и коробку спичек.
Все трое смотрели на папиросы и спичечную коробку, — даже Берт Викс — и тот смотрел, — и эти самые обыкновенные предметы явно производили громадный эффект.
Гудспет сказал:
— В стойлах! На новом штреке в «Глобе» сидит себе в конюшне среди соломы и курит! Вы бы этому поверили, мистер Баррас? Форбс, десятник по безопасности, только что доставил его наверх!
Артур продолжал пристально смотреть на папиросы и спички, он не в силах был отвести глаз в особенности от спичек. Все в нём ходило ходуном. Какие-то волны захлёстывали его. Он должен был весь сжаться, чтобы противостоять им. В забоях нового «Глоба» имелся гремучий газ, недавно исследование обнаружило его в такой концентрации, которая грозила взрывом. Артур не решался взглянуть на юного Викса, боясь потерять власть над собой.
— Что вы можете сказать?
— Я ничего не сделал, — сказал Берт Викс.
— Вы курили.
— Я только разок и затянулся там в конюшне. Ничего я не сделал.
Лёгкая дрожь пробежала по телу Артура.
— Вы взяли с собой в шахту спички. Вы курили.
Викс ничего не отвечал.
— И это несмотря на вывешенные правила, — продолжал Артур, стиснув зубы, — и на все мои предостережения относительно огня в «Глобе».
Берт Викс мял в руках шапку. Он знал, что рабочие думают об Артуре и что они говорят о нём: они ругали все его затеи — от бань и прочего «баловства» до «проклятых правил безопасности». Берт был парень грубый и упрямый, его смутить было нелегко. Он сказал полуиспуганно-полусердито:
— А мой отец говорит, что в «Нептуне» никакого нет гремучего газа. Он говорит, что запрещение носить с собой спички — просто чепуха.
Нервы Артура не выдержали, он вышел из себя. Какое невежество, какая тупость, какая дерзость! Он жертвовал собой, почти разорился, да, он убивал себя трудами и хлопотами, чтобы сделать «Нептун» безопасным и дать рабочим приличный заработок. И вот благодарность! Не помня себя от гнева, он ступил шаг вперёд и ударил Викса по лицу.
— Болван! — сказал он. Он задыхался, словно от бега. — Проклятый невежественный болван! Ты что же, хочешь, чтобы шахту разнесло на куски? Чтобы у нас произошла новая катастрофа? Этого ты хочешь? Этого, я тебя спрашиваю? Я выбрасываю на улицу честных, хороших работников, а ты тут прячешься по углам, лодырничаешь и куришь, так что все мы можем взлететь на воздух. Убирайся вон! Уйди с глаз моих, ради бога! Ты уволен. Возьми свои спички и свои дрянные папиросы. Вон отсюда, пока я не вышвырнул тебя сам!
Он схватил Викса за плечи, повернул его и вытолкал за дверь. Викс в коридоре растянулся во всю длину и ушиб ногу о ступеньку. Артур с треском захлопнул дверь.
В кабинете наступила тишина. Артур опёрся о стол, все ещё дыша прерывисто, как после быстрого бега; казалось, ему не хватало воздуха. Гудспет бросил на него один только быстрый и растерянный взгляд. Взгляд был инстинктивный, и Артур это понял.
— Он заслужил это, — воскликнул он, — я должен был его уволить.
— Да уж, конечно, такого парня оставлять незачем, — согласился Гудспет, смущённо глядя себе под ноги.
