Легионы идут за Дунай - Бакиев Амур (читаем книги онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
Тень. Она опять мелькнула в атрии. В доме все же есть кто-то. Что может так маячить на ослепительно белой штукатурке стен?
– Тринна! – Регебал поднялся со скамьи и приблизился к выходу из таблина.
– Я, Прекрасный!
«Прекрасный? Странно. Он никогда так не называл меня». Сальдензий выступил в атрий. В зале никого не было. Забытые строителями лопаты торчали из недоделанного бассейна.
– Тринна!
– Я...
Регебал оглянулся и похолодел от ужаса. Незнакомый молодой дак с обнаженной фалькатой в руке пристально смотрел в глаза сальдензию.
– Тр-р-р-инн-а... – прохрипел Регебал еще раз бессознательно.
– Я за тобой, сиятельный. Царь гетов и даков интересуется, почему ты до сих пор не у Замолксиса?
– К-к-то ты? – шепот изменника перешел в сип.
– Слуга Замолксиса.
Регебал заметил серебряный обруч жреца вокруг чела юноши. Жрец, не отрывая взгляда от дрожащего вельможи, качнул мечом.
– Подойди ко мне, Регебал.
– Я...
– Подойди ко мне, Регебал!
Посланец смерти сделал шаг вперед. Регебал в животном ужасе отступил назад. Жрец сделал еще несколько шагов. Вступил вслед за обреченным мужем в кабинет. Свет лампы на миг ослепил его. Убийца прищурился. Регебала подбросило. Он выхватил из ножен широкий дакийский кинжал и с силой метнул в противника. Бросок был настолько силен, что лезвие, вылетая, рассекло пальцы.
– Я-а-а-х...
Пришелец выронил фалькату и ухватился за грудь. Клинок по самую рукоять вошел прямо под левый сосок. Регебал подскочил к обреченному и, выдернув кинжал, несколько раз пронзил живот и шею. Исступленно откинул оружие и выбежал в атрий.
– Тринна!!! – крик поднял на ноги весь дом.
Рабы, родичи встревоженной гудящей толпой ввалились в залу. Регебал отер пораненную ладонь о рубаху.
– Тринна! Коня мне! И одежду! Живо!
– Куда поедем? – осведомился ничему не удивившийся племянник.
– Во дворец, к императору. Немедленно!
Рабы, отворачивая в сторону лица, подняли тело жреца и вынесли из помещения во двор.
...Траян, скрывая волнение, следил за работой саперов. Три полных когорты оцепили небольшую долину. Авидий Нигрин и Адриан в резных серебряных шлемах стояли поодаль от цезаря в свите легатов и трибунов. Регебал, насупив жесткие складки на переносье, думал о своем. Лопаты легионеров с мокрым хрустом и шорохом вгрызались в гравий и песок перемычки. Центурионы против обыкновения не кричали.
– Светлейший принцепс! – трибун саперной когорты приблизился к императору.
– Докладывай!
– В двух стадиях отсюда солдаты обнаружили множество скелетов. По обрывкам одежды это наши. Римляне.
Траян повернулся к Регебалу. Вельможа не отвел глаз. Жестко усмехнулся.
– После того, как они сделали дело, воины Диега перебили всех до единого.
– Сколько их было всего?
– Человек сто.
Император приказал трибуну:
– Соберите костяки и погребите там же, где и нашли.
Трибун лязгнул поножами и отправился выполнять приказание. Губы Регебала искривила жестокая усмешка. Тем временем землекопы прорыли широкую канаву. Вода из речки хлынула в образовавшееся русло. Уровень ее в основном водотоке резко упал. Обнажилось илистое дно. Шурин Децебала указал на корявую извилистую сосну на противоположном берегу.
– Вели отсчитать девять шагов на это дерево от той серой глыбы. От того места – пять шагов вверх по течению.
Саперы отмерили положенное количество шагов. Десятки заступов принялись раскидывать ил, ветки, мелкую гальку. Металл звякнул о сплошные каменные плиты.
– Есть!
Траян спустился вниз в русло реки. Преторианцы закрыли повелителя щитами со всех сторон. По приказу императора солдаты поддели коваными железными ломами углы блоков. Мышцы на плечах легионеров вздулись. Отделение, багровея от натуги, просунуло в щель заостренное буковое бревно.
– Навались!
– Р-р-раз! Два-а!
Плита нехотя поддалась и, помедлив мгновение, как бы в раздумье, отвалилась набок. Регебал тошно сплюнул и начал медленно уходить к тому месту, где томились привязанные кони. Ему нечего было делать возле реки. С остальным справятся и без него. У Дадесидов нет больше золота. Теперь оно принадлежит Траяну.
Центурион спрыгнул в темный квадрат отверстия. Император склонился над ямой. Критон, личный врач цезаря, нервно широко зевал.
– Золото!!! – потрясенный легионер, высунувшись из тайника, показывал Траяну горсть украшений и слитков. Руки окружающих разом вспотели.
– Много?!
– Много! Галерея уходит дальше вниз. Серебро, золото – всюду, до самого конца. Но много воды. Слитки и изделия валяются в воде.
Критон, не спрашивая разрешения, полез в яму. Когда грек вылез, веки его дрожали.
– Такое мог видеть только Великий Александр в Персеполе.
Прозвучала зычная команда. Солдаты попрыгали в тайник и принялись насыпать бесчисленные сокровища дакийского царя в кожаные мешки и передавать стоящим наверху товарищам. Квесторы записывали каждый мешок. Взвешивали на больших медных весах. Золото Дадесидов благодаря предательству переходило в римскую казну. Критон писал впоследствии, что Траяну досталось в Дакии пятьдесят тысяч фунтов золота и девяносто тысяч фунтов серебра. Треть суммы он получил в личном тайнике Децебала.
– Шевелись, ворона!
Нескончаемой вереницей шагали в обе стороны берега нагруженные и порожние легионеры. Траян с непокрытой головой, торжествующий, сильный смотрел вслед тяжело навьюченным лошадям под охраной латников Лузия Квиета. Верный Авидий широким жестом обвел поросшие лесом горы.
– Отныне Децебал мертв.
– Шевелись, ворона!
Очередной носильщик с мешком на плече поднимался вверх по склону.
6
Кучерявый матрос из племени коллапинов прохаживался по причалу Сиския. Пристань полнилась кораблями. Патрульные римские скафы и нагруженные «купцы» теснились друг подле друга. Таможенные чиновники в сопровождении секретарей и охраны метались по дощатому настилу, досматривали груз, исчисляли пошлину. Ругань. Крики.
На берегу между пакгаузами и штабелями бревен шныряли бойкие портовые проститутки, мальчишки-носильщики и просто личности сомнительного вида. Легионеры береговой стражи – махровые мздоимцы и бездельники – зорко поглядывали на шлюх и карманников, стараясь не пропустить ни одной детали их деятельности. Общественный порядок вовсе не волновал солдат. Интересовал размер платы с люмпенов, которую полагалось отдавать каждому стражнику за право безнаказанно пользоваться плодами преступного ремесла. Известная доля шла в мошну начальника порта. К моменту окончания второй дакийской войны понятие законности в Сискии стало весьма и весьма относительным. Возросло количество убийств. Налеты лесных даков уносили порой меньше жизней солдат, нежели насильственные ограбления торговцев и отпускников легионеров, прибывавших в Паннонию с левого берега Данувия. Префект Сиския относился ко всему философски. Получив известие об очередном происшествии, он направлял гневный рескрипт начальнику преторской стражи и смотрителю порта. Вечером обычно приходил ответ. Рабы префекта и смотрителя складывали в атрии подарки и передавали письма, полные уверений в скорой поимке и примерном наказании преступников. Шулера и бандиты только посмеивались, читая по утрам отчеты претора и эдилов на информационных мраморных досках по углам домов.
Крепкая, глубоко сидящая барка вынырнула из-за кормы круглобортого «купца». Левый ряд весел вовсю подгребал, правый держал лопасти кверху.
– Раз-два! Раз-два! – слышалась команда старшего гребцов. Три моряка на палубе тянули шкоты, сворачивали парус.
– Эй! На пристани! Прими конец! – коренастый крепыш боцман швырнул швартовый трос коллапину на причале. Паннонец проворно подхватил канат и хитрым тугим узлом завязал вокруг грубо отесанного бревна-кнехта.
– Якоря в воду! – прозвучала еще одна команда.
Массивные каменные жернова взбили кучу брызг на корме и носу.
