Love Is A Rebellious Bird (ЛП) - "100percentsassy" (е книги .TXT) 📗
— Итак, — сказал он. — Я слышал, ты займёшь должность Марии Сантьяго-О’Брайен, после того как она выйдет на пенсию через пару недель?
Гарри кивнул, улыбаясь Зейну так широко, что почувствовал, как внутренняя часть ямочек на щеках прижалась к его зубам.
— Да, — ответил он. — Не могу дождаться, когда снова смогу играть. И Гримшоу говорит, что в случае если ЛСО понадобится приглашённый дирижер или кто-то на постоянной основе, должность моя. Видимо, кто-то убедил совет, что я буду чрезвычайно полезен в качестве двойной угрозы.
Лиам покраснел, тут же опуская взгляд на свои руки и начиная теребить края салфетки под своим пивным бокалом.
— Да, это всё дело рук Пейно, — сообщил Найл, забавно усмехаясь.
— Правда? — Луи на время убрал свою правую руку с плеча Гарри, протягивая её Лиаму, который неловко пожал её. — Спасибо, друг. Может, ты убедил их восстановить и меня тоже?
Лиам промямлил что-то нечленораздельно-скромное.
— Это действительно не было… — всё, что смог произнести он, прочистив горло. Его плечи были слишком напряжены, а губы двигались, не издавая ни звука, прежде чем он смог придумать, что сказать дальше. — Я всего лишь делаю свою работу. И… — он наконец поднял свои карие глаза, чтобы встретиться взглядом с Гарри, — я хотел извиниться, Маэст… эм, Гарри.
Гарри нахмурился, улыбка исчезла с его лица. Он так и не убрал подбородок с плеча Луи, обвивая парня, как прилипчивая нелепая коала, одновременно задумчиво смотря на Лиама.
— За что ты извиняешься, Ли?
Бедный Лиам явно ощущал себя крайне некомфортно. Он обвёл взглядом остальных, слегка задерживаясь (возможно, с сожалением) на Луи.
— Я чувствовал себя немного виноватым, — сказал он. — Я имею в виду наш разговор накануне твоего отъезда, Гарри. Помнишь, я говорил тебе о заседании совета директоров и упомянул, что решать придётся Томлинсону? Если бы я знал, эм… — Луи прикусил губу и склонил голову, заставляя Лиама выглядеть ещё более удручённым.
— Боже, — пробормотал Луи.
Гарри успокаивающе сжал его колено и тихо прошептал ему на ухо:
— Тс-с, дорогой.
Лиам прокашлялся.
— Правда в том, — он продолжил, — что я пытался немного впечатлить тебя? Ну, знаешь, инсайдерскими сплетнями. Было много других причин, по которым они могли проголосовать так, как проголосовали, и большинство этих причин были финансовыми. Это было намного сложнее, чем… Чем я думал, — Лиам почти что всхлипнул. — А потом, когда я узнал о тебе и Луи… — он снова прочистил горло, пристально рассматривая дно своего бокала, и произнёс еле слышно на одном дыхании: — Ядумалвырассталисьиззаменя.
Луи громко рассмеялся, почти скидывая Гарри с себя. Глэдис и Найл тоже заихикали, а уголки губ Зейна слегка приподнялись в улыбке. Можно было с уверенностью сказать, что Лиам выглядел достаточно смущённым, чтобы умереть прямо там. Не переставая смеяться, Гарри протянул руку, чтобы накрыть ею ладонь Лиама, проводя большим пальцем по костяшкам его пальцев.
— На самом деле, ты не… — произнёс он. — Это не твоя вина. Поверь мне.
— Именно, просто они оба болваны, — подтвердил Найл после огромного глотка пива, наклоняясь через Глэдис, чтобы похлопать Лиама по спине. — Они бы налажали в любом случае.
Лиам издал тяжёлый вздох, а его плечи облегчённо опустились.
— Правда? — почти пискнул он. — Потому что после того, как я всё узнал, я чувствовал себя так ужасно, и Луи был, ну…
— В жутком состоянии, — Луи кивнул, его глаза сверкали.
— И я решил, что я разрушил весь оркестр.
— Я должен выпить за это, чёрт возьми, — сказал Зейн, поднимая свой бокал. Гарри тепло улыбнулся, когда они все выпили за Лиама, и сжал талию Луи ещё сильнее, чтобы надлежащим образом передать ему, насколько он счастлив в данный момент и как ему повезло сидеть сейчас с ними в Лондоне. Насколько он был благодарен за то, что Луи приехал в Берлин. Он почувствовал, как его парень («Парень, он твой парень, Луи Томлинсон — твой парень») щекочет его в ответ, что вызвало неожиданное тепло у него в животе, а также лёгкую дрожь чуть выше талии.
— Я люблю тебя, — тихо произнёс Гарри, так, чтобы это мог услышать только Луи, когда Глэдис сменила тему, закидывая Зейна вопросами о его следующем художественном шоу.
Прежний Луи, возможно, просто отмахнулся бы от него или перевёл всё в шутку, позволяя собственной неуверенности одержать победу над ними обоими. Но новый Луи повернулся к Гарри, мягко улыбаясь, и нежными пальцами смахнул непослушную кудряшку с его лба.
— И я тебя, — ответил он.
Гарри был уверен, что тот начнёт дразниться. И тогда он, скорее всего, ляпнул бы что-то ужасно глупое, что заставило бы Луи закатить глаза, всё ещё смущаясь в удовольствии. Луи назвал бы его ужасно жалким человечком, пока Гарри настаивал бы, что ему это нравится. Но пока что их раны всё ещё заживали. Они срастались, как сломанная кость, и Гарри просто наслаждался этим новым уровнем их связи.
— …А потом она сказала, что я появился из ниоткуда и напугал её, — Гарри внезапно вспомнил, что они не одни, пытаясь вслушаться в слова Зейна о его новой подруге. Похоже, он встретил её в художественной галерее. Луи зашептал предысторию ему на ухо.
— На самом деле, так и было, — задумчиво сказал Найл. — Ты весь такой таинственный и молчаливый, невероятно привлекательный и в татуировках. Я тоже был бы напуган, если бы хотел забраться в твои штаны.
— И я, — кивнул Гарри.
— А я бы не был, — усмехнулся Луи. — Ох, посмотрите на меня, я зарабатываю себе на жизнь, играя на ксилофонах! У меня на руке нарисован целый сборник комиксов! Действительно пугающе.
— Заткнись, — Зейн закатил глаза, толкая Луи в плечо. — Между прочим, у меня ещё есть змея. Мне кажется, змеи довольно крутые.
Они сидели и выпивали. Гарри заулыбался, когда почувствовал, как Луи рисует пальцев сердце на его бедре под столом.
Ты любимый, говорило оно. Ты мой самый любимый человек. Я люблю тебя больше всего.
***
— Ты уделяешь дротику слишком много внимания, расслабь запястье, — прошептал Луи. Он смотрел на огромную ладонь Гарри, держащую такой маленький дротик, касаясь подушечками пальцев его предплечья, обводя очертания каждой татуировки. — Это как полная противоположность вибрато. А потом одно быстрое движение… — он направил его. — Всё, что нужно — это один щелчок.
Гарри сделал глубокий вдох. Луи отступил назад, давая ему немного пространства, чтобы сосредоточиться на мишени, а себе — немного времени, чтобы восхититься линией челюсти Гарри, тем, как меняется его лицо, когда он на чём-то сосредоточен. Его брови нахмурены, пока он закусывает нижнюю губу. И… щелчок. Два.
— Я попал в доску! — завопил Гарри. Он повернулся к Луи, его лицо излучало искреннее счастье. Пухленький, розовенький и с ямочками, такой ребёнок.
— Да, малыш, ты сделал это, — Луи рассмеялся. — Ох-х, — он оказался в ловушке из рук Гарри, прежде чем смог что-либо предпринять. Он чувствовал руки и губы Гарри по всему телу, его кудри щекотали шею, пока Луи пытался не упасть на стол, заставленный пустыми бутылками и бокалами из-под пива. — Хорошая работа, — прохрипел он.
— Пиво победителю! — объявил Гарри, спотыкаясь об ноги Луи по пути к бару.
Возможно, он был немного навеселе. Луи просто наблюдал за ним, когда странное жизнерадостное чувство полностью охватило его, что было нередким явлением в последнее время. Оно поражало его в самых непредсказуемых ситуациях: в душе, в очереди в «Теско» (между прочим, он чуть не пропустил её тогда) или каждый раз, когда он прикладывал скрипку к своему плечу. Луи выбил пятнадцать и дважды по двадцать очков после него и, встряхнув руками, отступил, тут же оборачиваясь и наблюдая, как Гарри возвращается с двумя полными бокалами пива. То самое странное светлое чувство вернулось снова, усиливаясь вдвойне. Он ощущал, как уплывает вместе с ним.
— Я люблю тебя, — еле слышно прошептал Луи, прежде чем сделать небольшой глоток напитка. Он поморщился и вздрогнул. — Фу, что это такое?
