Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки) - "Kharizzmatik" (первая книга TXT) 📗
Я захватил свой член, направился к её входу и медленно вошел в неё, выдохнув от ощущений.
Белла мягко застонала, её глаза опять закрылись. Я нежно лёг на неё сверху, стараясь не налегать всем телом, чтобы не придавить её, и начал заниматься любовью со своей девочкой.
Мы могли трахаться – она бы разрешила мне так делать. Она бы разрешила мне пронзать эту киску и брать её таким способом, каким бы мне захотелось. Я мог поиметь её около двери или вонзиться в неё сзади, мы могли бы играть в такие же игры, как и в моем сне. И я любил бы каждую такую грёбаную минуту, и уверен, что она также, на хрен, наслаждалась бы этим… но это не были мы.
Я любил её, больше, чем кого-либо на свете, и не хотел ничего так сильно, как показать ей это. Я хотел, чтобы она почувствовала это, просто, б…ь, ощутила мою страсть и преданность по отношению к ней. Я действительно нуждался в ней, как в чертовом воздухе, которым дышал. Я всё ещё нуждался обладать ею, но в этот момент я просто хотел, чтобы она знала, что она – единственная для меня. Она была единственной, кто мог успокоить меня и заставить чувствовать себя вот так, единственной, кто мог утолить мою жажду.
Я целовал её вдоль лопаток, медленно толкаясь в неё и выходя обратно, смакуя каждый толчок, утопая в этих ощущениях. Её тело было такое упругое и теплое, трепещущее от страсти подо мной.
– Я люблю тебя, моя Bella, – прошептал я, нежно целуя мочку её уха. – Ti amo tantissimo. Farт di tutto per voi” 2
Она застонала в ответ, поворачивая голову в сторону, чтобы посмотреть на меня. Её глаза потемнели от страсти, она отрывисто вздохнула.
– Я тоже тебя люблю, – захныкала она. Я наклонился и поцеловал уголок её рта.
– И я так рад, что ты любишь, tesoro. Так грёбано рад, – сказал я. Я проскользнул под неё рукой и крепко обнял, переворачивая её на мою сторону и подтягивая за собой. Я случайно выскользнул из неё, но сразу же толкнулся обратно, не желая прерывать контакт с ней. Руками я продолжал держать её, и она почти инстинктивно закинула свою ногу на меня, ещё больше открываясь мне. Я застонал и продолжил врезаться бедрами в неё, погружаясь так глубоко, насколько это было возможно.
Tu sei la mia vita, – прошептал я, целуя её шею. – Se avessi potuto passare il resto della mia vita con te come questo, sarei l'uomo piщ felice della terra 3.
– Ты – потрясающий, – промурлыкала она, снова резко закрывая глаза. Я ухмыльнулся, борясь с желанием сказать что-то дерзкое или саркастичное, не желая испортить этот момент своим комментарием.
– Ты действительно так думаешь? – мягко спросил я. Она кивнула, издавая ещё один прерывистый вздох. Я мог чувствовать, как дрожит её тело и как с каждым её вздохом проскакивают мягкие гортанные звуки, которые говорили мне, что она уже близка. Я соскользнул рукой вниз по её животику, где мы были связаны, и провёл пальцами по её клитору. Она вскрикнула и напряглась, когда я потёр и нежно ущипнул его, зажав между своими пальцами.
– Да, – захныкала она. – Так чудесно. Так… ох… Боже! Ох! Её голос стал приглушенным, превращаясь почти в рычание, тело начало дрожать, и её накрыл оргазм. Я ускорился, ощущая, как её киска содрогается вокруг меня, сводя с ума и приближая к собственной разрядке. Моё тело задрожало, и я почувствовал покалывания в позвоночнике, между нами увеличивалось напряжение. Оно всегда было здесь, витая в воздухе между нами, когда наша кожа соприкасалась, но когда мы кончали вместе, как сейчас, это было ещё более интенсивнее. Воздух вокруг нас был насыщен страстью, и это переполняло мои ощущения.
Когда тело Беллы расслабилось, я забрал руку от клитора, снова крепко обнял и одним рывком притянул её спиной назад ко мне. Наша кожа гладко скользила одна напротив другой, нас обоих покрыл лёгкий налёт пота.
– Фак, – задыхался я, чувствуя, как мой приближающийся оргазм рвётся наружу. Я поцеловал её в шейку, пробуя слегка солоноватый привкус. Белла поднесла руки вверх, правой сжимая одну мою руку, а левой хватая вторую так, чтобы переплести наши пальцы, поднося их к своему лицу. Она оставляла нежные влажные поцелуи на тыльной стороне моей ладони, и её тёплое дыхание ласкало меня, когда она вздыхала.
– Мне нравиться быть с тобой так, – прошептала она, посредине предложения её голос надломился. – Ты – единственный, кого я буду когда-либо так хотеть.
От её слов у меня заныло в груди, мое сердце переполнилось грёбаной любовью к ней. – Ты никогда не будешь нуждаться в ком-то ещё, – сказал я хриплым голосом. Я попытался прочистить горло и взять себя в руки, но это было бесполезно. – Только я и ты, Bella. Навсегда. Нахрен, Sempre.
– Sempre, – повторила она. Я застонал, когда удовольствие пронзило меня, моё тело дрожало от нахлынувшего оргазма. Он был настолько мощным – намного интенсивнее, чем я ожидал, что я громко зарычал и выругался. На секунду всё моё тело было парализовано, после чего сразу же начало покалывать, мои движения стали неуверенными, несмотря на то, что я пытался сохранить скорость.
– Грёбаное дерьмо, – выругался я, слова вылетали просто сами, когда сквозь меня протекало наслаждение. Я сильно сжал её руку и зарылся лицом в волосы, вдыхая их клубничный запах.
– Чёрт возьми, проклятье. Я пролился в неё, и после того, как уже не был способен ни на что, прекратил движения. Некоторое время я просто лежал, держа Беллу, тяжело дыша в её волосы и дрожа.
Она начала хихикать, и я поднял голову, нахмуривая брови в замешательстве. – Что здесь такого смешного? – спросил я, зашипев, когда выходил из неё. Я был чертовски истощён.
Она перекатилась на живот и, задорно улыбаясь, посмотрела на меня. – Было слишком много плохих слов, – игриво сказала она. Я закатил глаза и рассмеялся.
– Да, ладно, но я ничего не могу поделать, – сказал я. – В любом случае, это твоя грёбаная вина.
Её глаза слегка сузились. – Как это моя вина? – спросила она с подозрением, выглядя почти готовой к грёбаной обороне. Я ухмыльнулся.
– Хмм… давай посмотрим, – пробормотал я, протягивая руку и нежно лаская её спину. – Прежде всего, я бы так не загорелся, если бы эта киска не была так хороша.
Её глаза расширились от шока, и она покраснела, заставив меня рассмеяться. – Хм, ладно, – смущённо улыбнулась она. – Думаю, это принимается.
Я рассмеялся и наклонился, нежно целуя её в губы. – Я рад, что ты увидела логику, amore.
Некоторое время мы молча лежали, просто смотря друг на друга. Я чертил узоры на её спине, рисуя случайное дерьмо своими пальцами. Потом я начал игру, в которой вы на участниках что-нибудь начёркиваете, и они угадывают, что, на хрен, вы нарисовали или написали, но в нас это получалось ужасно, а Белла была настолько далекой от грёбаных азов, что мы просто рассмеялись и сдались. Я понятия не имел, как она, на хрен, получила слово «кайен» из слова «конфета», которое я написал, когда у них даже не одинаковое количество грёбаных букв – или, как она могла подумать, что я напишу «кайен», когда я даже не догадывался, кто был этот хренов кайен (прим.переводчика: красный стручковый перец). Хотя, это было хорошо – смеяться с ней. У нас никогда не было достаточно вот таких моментов, когда мы просто могли полежать вместе, полностью грёбано голые и удовлётворённые, и просто смеяться вместе. У нас никогда не было достаточно беззаботного времени.
Со временем я встал и сказал Белле не двигаться ни на один грёбаный дюйм, пока я бегал и искал по дому за настоящим диском «Гремлины-2». Я нашёл его в комнате Эммета и вернулся наверх, увидев Беллу на том же месте, её глаза были закрыты, а на губах играла удовлётворённая улыбка. Она услышала, что я пришёл, и открыла глаза, посмотрев на меня. Я обернул диск к ней, показывая, что нашёл его, и направился к ДВД-плееру. Я хотел было извлечь порно, которое всё так же тихо играло на экране, но голос Беллы остановил меня.
– Постой! – закричала она. Я замер с пальцем на кнопке и обернулся, чтобы посмотреть на Беллу. Она сидела и смотрела на телевизор, её брови нахмурились. – Что они делают?
