Красная линия (фанфик Сумерки) (ЛП) - "WinndSinger" (книги регистрация онлайн txt) 📗
«Пап, я вчера поговорила с Эдвардом о том, что мы с тобой обсуждали», – тут же начала Белла. Она очень смелая. Она мой супер-герой. Я хочу учиться у неё.
Чарли снова вздохнул. Я почувствовал огонь в своих глазах, когда посмотрел на него. В этот момент он посмотрел на меня, и его глаза тоже горели. Это будет битва. Это будет война.
«И Эдварду есть, что сказать, конечно же», – продолжала Белла, «Он выскажется первым… и потом ты скажешь всё, что хочешь сказать…»
Я слегка улыбнулся ей и надеялся, что она заметит моё маленькое «спасибо».
«Нам нужно сделать выбор до вечера… на счет нашего будущего», – сказала Белла, заставив меня нервничать еще сильнее, «И нам стоит провести день вместе и решить».
Чарли ничего не сказал, и между нами повисла тишина. Белла приподняла бровь, глядя на меня, «Эдвард?», подтолкнула она.
Ну ладно. Начнем. Вот мой шанс бороться, сказать, что я чувствую и думаю, и не страдать от наказания за это. И в этот момент, мои слова вернулись.
«Шериф Свон…» – я посмотрел ему в глаза, «Во-первых, я хочу поблагодарить вас за всё. У вас не было причин помогать мне, но вы помогли. Вы подвергли себя… и свою дочь невероятной опасности. Неважно каков был мотив, я очень благодарен за всё, что вы сделали».
Я рад, что сказал это во-первых. Я хотел, чтобы он знал, как я благодарен за то, что он спас не только меня и Беллу, но еще и Эммета.
Чарли не ответил, но я и не ждал этого. Это нормально. Я не был оскорблен… пока что.
«Я тоже отец, Шериф Свон», – сказал я, сразу перейдя к самому больному, «Я не каждый день вижу свою дочь, но… я люблю её каждый день. Она со мной в каждом моем вдохе. И я согласен с вами, я недостаточно хорош для Беллы».
«Эдвард!» – неожиданно голос Доктора Беллы звучал как голос 16-летней девочки, которая разозлилась на меня за то, что я говорил что-то не то. Но я еще не закончил. К тому же Чарли наконец уделил мне внимание. Во всяком случае, он смотрел на меня.
«Если бы я был рядом и какая-то шлюха попыталась захомутать мою дочь, не говоря уже о том, чтобы увезти её в другой штат, я бы убил его. Я бы изничтожил его за две секунды», – сказал я не раздумывая и потом остановился.
Чарли даже слегка улыбнулся.
«Но потом…», – продолжил я, «Потом моя дочь возненавидела бы меня. Прокляла меня. Отказалась бы от меня. Я потерял бы еще больше времени с ней по её собственному желанию. Я не смогу не только проводить её к алтарю, или установить вместе с ней качели на заднем дворике для её детей, но я также не буду способен просто говорить с ней, или готовить ужин… или просто позвонить ей, чтобы сказать ‘привет’… писать письма друг другу… и миллион других вещей… я упущу всё это. И я уже многое пропустил. Я не могу сказать ни слова. Я должен улыбаться и быть рядом, смотреть, как она растёт и сама принимает решения. Даже если эти решения неправильные и причинят ей боль, я не могу сказать ни одного долбанного слова. Всё, что я могу – это быть рядом, когда она будет нуждаться во мне. Обнимать её, когда она будет плакать и помогать ей найти выход. Это хреново, но… в своем сердце, я знаю, что это правильно… единственное, что может сделать папа».
«Послушай, Эдвард, ты не понимаешь…» – Чарли попытался прервать меня, но я тут же возразил ему.
«Я понимаю, Чарли!» – я закрыл глаза на секунду. Я так устал от того, что ко мне обращались так, как будто я был глупым, как будто я был только симпатичным лицом и телом, ничего больше.
«Я понимаю больше, чем ты», – сказал я, глядя на него со злостью, «Ты видел, как твоя дочь горит в огне? Ты стоял беспомощный, пока слушал, как она кричит от УЖАСА и жесточайшей БОЛИ?! Я понимаю, что ты хочешь защитить свою маленькую девочку! Не смей говорить мне, что я не понимаю!»
Я снова замолчал, успокаиваясь, в моих глазах стояли слезы, которые я старался сдержать. Белла смотрела на меня, её взгляд сильный, но мрачный.
Я снова начал спокойно говорить.
«Однажды я оставил свою дочь», – тихо сказал я, глядя на свои руки, сжатые в кулаки, «Я хотел, чтобы она оставалась невинной… я хотел, чтобы она была счастливой. Это было самым сложным поступком в моей жизни, Шериф Свон. Это убило меня. Я умер в тот день. Но я сделал это ради неё… ради Кэти. Я продал всего себя, надеясь, что этого хватит, чтобы купить ей жизнь, которую она потеряла. И я бы сделал это снова. Так что, если вы хотите, чтобы я сказал, что мне жаль, то зря. Я не могу этого сказать. Что вы видите сейчас – это всё, что осталось от меня. Я знаю, это немного. У меня нет образования, нет денег… нет карьеры. Я знаю, я только частица настоящего мужчины, я знаю это. Я даже не думал, что смогу полюбить кого-то после всех этих женщин в последние годы. Но я люблю. Я люблю Беллу Свон. Я сделаю всё, чтобы она была счастлива. Даже… изменю себя… так, чтобы быть достойным её, хотя наверно я никогда не буду таким. Но я попытаюсь… я буду пытаться каждый день. Пожалуйста… не убивайте нас, когда у нас даже не было шанса начать. Пожалуйста».
Я остановился, подумав, что наверно стоит закончить на этом. Я поднял глаза на Беллу и нежно посмотрел на неё.
«Это было очень смело, Эдвард», – сказала она своим профессиональным голосом.
«Пап?» – она дала Чарли возможность говорить, и он уже открыл рот, но я снова прервал его.
«Однажды мои родители запретили мне жениться на Тане», – я осмелился посмотреть на Чарли, он смотрел на меня, «Они сказали мне, что если я останусь с ней, я потеряю их, их деньги, колледж, всё. Я ненавидел их за это. Не то, чтобы я сильно любил их до этого. Но я выбрал любовь. Я ушел от них, и несмотря на то, что мне было очень больно, и это могло повлиять на мои отношения с ней, я сделал правильный выбор. Не заставляйте Беллу выбирать, Шериф, пожалуйста. Это ранит её. И вы никогда не будете для неё тем же мужчиной. Она смотрит на вас как на героя. Не портьте это».
(Продолжить)
Я остановился, вздохнул и добавил, «Это всё, что я хотел сказать».
Белла вздохнула и с одобрением посмотрела на меня. Теперь мне было гораздо легче. Единственное, что меня беспокоило, это то, что сейчас была очередь Чарли.
«Хорошо», – сказала Белла после небольшой паузы, «Пап… почему бы теперь тебе не сказать, что ты думаешь?»
Казалось, глубоко внутри она боялась того, что он собирался сказать. Как и я. Я знал, что у него есть хорошие причины, которые сложно будет оспорить. Всё, что у меня есть – это любовь. У него есть логика, здравый смысл и ощущение реальности, которые могут перерезать мне горло.
«Хорошо», – тихо начал Чарли.
Я покойник.
Но когда Чарли уже был готов начать разрывать меня на части, дверь в палату резко распахнулась и вошли два офицера с пистолетами на бёдрах. Один мужчина, тридцати лет, короткие каштановые волосы зализанные назад, он был одет в простой костюм, и женщина не старше тридцати, с короткими рыжеватыми волосами и бледной кожей.
Они показали свои значки, оба выглядели мрачно.
«Федеральные маршалы – Коннер и Мейер», – представил мужчина, «Извините, что прерываем, но у нас нет времени».
Нет времени?
Белла поднялась на ноги, беспокойно глядя на них.
Женщина посмотрела вниз на меня и положила руку на моё плечо. Неожиданно мне стало плохо. Кэти!
Я широко раскрыл глаза и резко посмотрел на них.
«Моя дочь!» – единственное, что я мог выкрикнуть.
«С ней всё в порядке, всё хорошо», – сказала женщина, и тиски на моем желудке исчезли.
«Но кое-что случилось»,– сказал мужчина, «Бен Ченей, опекун вашей дочери… его машина взорвалась прошлой ночью. Машина, которую они оставили, когда мы перевезли их в безопасное место. Никто не пострадал, но… вобщем, мне не нужно вам объяснять, да?»
Я почувствовал, как моё тело подскочило и начало двигаться до того, как я осознал это.
«У нас есть место, где вы можете присоединиться к ним», – говорила женщина, «Но нам нужно ехать сейчас».
«Хорошо, идём», – сказал я, готовый идти с ними прямо сейчас. Мне даже не нужно было идти к Белле, чтобы собрать вещи. Всё необходимое было со мной в рюкзаке, который я носил. Мы можем поехать в аэропорт и улететь к Кэти. Я смогу увидеть её через несколько часов.
