Азбука для двоих (СИ) - "Ie-rey" (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
Наверное.
Хотя реакция Чондэ не вписывалась в нормальные рамки. Он вёл себя намного спокойнее, чем стоило бы ожидать, потому Чонин забросил пробный камень:
— Или вы намерены поставить в известность руководство и настаивать на моём отчислении просто потому, что у меня что-то было с парнем?
— Не намерен. Это твоё личное дело. Как ты сказал, твои пристрастия не отражаются на твоих талантах. Я хотел поговорить с тобой об итоговом задании этого триместра. Потому что от вокала тебе не отвертеться в этот раз. Полагаю, помощь тебе не помешает.
— Я не нуждаюсь в помощи. — Чонин собрал сумку, набросил на плечи куртку и прошёл мимо Чондэ. Но Чондэ не отвязался и зашагал следом.
— Неужели? Удиви меня и скажи, что ты уже всё придумал. Ну?
Чонин резко остановился, обернулся и смерил Чондэ раздражённым взглядом. Невольно задержался на губах и ощутил почти непреходящую горечь. Чёрт, почему люди так любят придумывать себе сложности? Насколько проще было бы не отвлекаться на детали и просто всегда выбирать тех, кто по душе, наплевав на их пол, статус и прочие заморочки.
“Любовь ещё желаннее, когда она недостижима”.
Вот прямо в яблочко.
— Придумал, — кивнул Чонин. — Вы даже знаете, что именно.
— Хм?
— Тони Ан. Та самая песня. Два куплета и инструментальная тема с танцевальной аранжировкой. Что скажешь, хён? По-моему, хороший выбор. И я сам справлюсь.
Чондэ быстро оклемался, хотя явно удивился такому выбору. Только на самом деле выбора не было. Чонин ни черта не придумал и брякнул всё это сейчас сгоряча. Доимпровизировался.
— Тебе в любом случае нужна помощь с вокалом. Хотя бы с оценкой. Можешь упираться и дальше, но я пойду к господину Ха и потребую дополнительные часы по вокалу, исходя из условий твоего задания. Хочешь?
Чонин не хотел, потому что это не было пустой угрозой. Он не впервые готовил итоговое задание и знал, что Чондэ в своём праве. Захочет навязать дополнительные часы вокала — навяжет.
— Что тебе надо от меня, хён? — тихо уточнил Чонин.
— Я всего лишь хочу тебе помочь с подготовкой. Если ты хотя бы раз в неделю будешь заглядывать, чтобы я мог оценить твой вокал, этого будет достаточно. Ну и советом помогу хотя бы. Не так уж много, да? Так как? Договоримся по-хорошему? Или мне навестить господина Ха?
Чонин уже привычно сжал губы, раздосадованный вмешательством Чондэ. Чёрт возьми, он на танцевальном, а вынужден иметь дело с Ким Чондэ, преподававшим вокал. Где логика и справедливость? В полной заднице, очевидно.
Чонину до безумия хотелось ухватить Чондэ за плечи и как следует встряхнуть, от души. И спросить, какого чёрта тот делает и чего добивается, потому что Чонину уже невыносимо было находиться рядом и прятать всё, что переполняло его. Это пытка какая-то — дурацкая и изматывающая.
Чонин не сомневался в собственной выдержке: он мог торчать на занятиях и не смотреть на Чондэ, мог думать только о танцах и напоминать себе, что ничего не выйдет, а раз не выйдет, то всё безнадёжно и смысла не имеет. Только это ни черта не избавляло от надежд и мечтаний. И не уменьшало желания. Ему всё так же сильно хотелось попробовать на вкус впитавшуюся в губы Чондэ улыбку, коснуться ладонями спрятанного под свободной одеждой тела и услышать хотя бы один стон Чондэ. Его голос… Каким бы он стал? Хотелось потрогать пальцы Чондэ, чувствительные даже на вид уши, провести по лицу, чтобы оценить на ощупь каждую линию… Хотелось ощутить в собственных руках тело Чондэ — наяву. Понимание, что это за гранью реальности, только усиливало все эти мечтания. Когда Чонин не видел Чондэ, вынести это было легче. Если бы Чонин мог оказаться прямо сейчас в наиболее удалённой от Чондэ точке мира, он сделал бы это.
Но это невозможно. Чондэ сам делал всё, чтобы быть рядом с Чонином как можно чаще и дольше. Из желания помочь, ага. В представлении Чонина это приравнивалось к “довести до ручки”.
Ещё эти идиотские смс-сообщения… Но Чонин сам полез в этот котёл с головой. И, к слову, сегодня он не отправил Чондэ ни одного сообщения. Пока что.
— Встретимся в субботу, идёт? — предложил тем временем Чондэ. — Хочу послушать тот кусок, что ты намереваешься спеть на сцене. Вечером удобно будет? Часов в восемь?
— В следующую субботу, хён. Во вторник у меня выступление в честь Дня Талантов. Надо готовиться.
Чонин резко развернулся и рванул домой. По дороге достал старый телефон и просмотрел журнал. Открыл первое смс-сообщение в “отправленных” и тяжко вздохнул.
“Даже когда вы сердитесь или недовольны, мне всё время кажется, что вы вот-вот улыбнётесь. Не знаю, почему мне это так нравится”.
Остановившись на перекрёстке в ожидании зелёного сигнала, Чонин раз за разом перечитывал сообщение. Помедлил, но всё-таки удалил его. Потом удалил все остальные. Глупо это было. Не следовало ничего писать и отправлять. И он едва не выронил телефон, когда на дисплее замигал сигнал о входящем вызове с номера Чондэ. Поспешно сбросил вызов и выключил телефон совсем. Оставив за спиной перекрёсток, поравнялся с парковой заводью и занёс руку, чтобы швырнуть телефон в воду, но в последний миг передумал — просто сунул в карман.
========== - 8 - ==========
Комментарий к - 8 -
Доброго ночера, котики)
Всем, кто ждал танца Чонина - держите :)
- 8 -
День Талантов был праздником колледжа. Обычно в этот день приезжали представители разных компаний и прочие заинтересованные лица, а студенты готовили собственные выступления. Отбор проходил заранее. Комиссия в составе десяти опытных преподавателей оценивала выступления студентов. Одних включали в концертную программу, других — нет.
Чонин накануне как раз прошёл отбор и получил девятый номер. Его выступление завершало первый час концерта. Выступление он готовил сам. Согласно правилам, пользоваться помощью преподавателей запрещалось. Костюм и грим студенты тоже должны были продумывать сами, хотя тут Чонину помогали сёстры.
Собственно, в субботу Чонин терпеливо торчал перед зеркалом и накладывал грим под чутким руководством сестёр. Во вторник он воспроизводил это всё уже в гримёрке самостоятельно. Подводил глаза чёрным и закрашивал красным веки, стараясь повторить классический боевой грим хваранов. На правой скуле после рисовал чёрным иероглиф для призыва духов. Это было посложнее всего прочего, потому что рисовать на себе иероглиф пришлось не в прямом отображении, иначе зрители не смогли бы его распознать.
Костюм для танца представлял собой муляж доспехов, хотя меч Чонин достал настоящий. Не древний, но выполненный на заказ из современных сплавов, потому полегче, конечно, чем те мечи, которые использовались в десятом веке.
Сам номер Чонин готовил ещё в конце прошлого учебного года. Озадачил Чанёля подгонкой этнической мелодии и её аранжировкой. Чанёль отлично справился. Осталось выйти на сцену и станцевать.
Чонин спокойно ждал своей очереди и не волновался. Танец он знал от и до и не сомневался, что сможет выступить с блеском. Не в первый раз. К тому же, в отличие от многих, он любил выступать на сцене. Это всегда было особенным для него чувством: вся сцена в его полном распоряжении, музыка только для него, он один и сотни или тысячи взглядов. То непередаваемое ощущение, когда лишь он в центре внимания. И надо это внимание удержать, трансформировать его в восхищение. Когда превращение удавалось, Чонин чувствовал себя счастливым, почти всемогущим. И он никогда не мог сравнить эти впечатления с чем-либо иным. Это походило на наркотик, и добрать это где-то на стороне у Чонина не получалось никогда, потому он всегда ловил случай оказаться на сцене.
За минуту до выхода он успел подумать о Чондэ, который наверняка сидел в зале. Вряд ли Чондэ будет дело до танцев, ведь тот никогда не демонстрировал к ним интереса, но мысль о том, что Чондэ всё-таки будет смотреть на него, грела.
На сцене Чонин уже ни о ком не думал — жил в танце. Весь мир сводился к свободной площадке, окутанной музыкой, и его телу, дышавшему звуками. Музыка — воздух, тело — инструмент и язык, на котором Чонин говорил. Это всё, что у него было. И с помощью этого ему требовалось возродить эпоху и рассказать историю одной жизни и одной битвы. Музыка и танец порой работали лучше всякой машины времени. Чонину лишь требовалось самому уйти в прошлое и увлечь за собой пространство вокруг и зрителей. Представить историю и рассказать её так, чтобы она запомнилась.
