Одинокие боги - Ламур Луис (прочитать книгу txt) 📗
Послышался сначала слабый, потом все нарастающий звук — отдаленного топота копыт по траве. Я приподнялся на локте и посмотрел туда, где проходила тропа, ведущая к ручью. И увидел трех всадников: их черные силуэты четко выделялись на освещенной луной траве.
Подъехав к ручью, они напоили лошадей. Слабый шорох рядом со мной подсказал, что кто-то из моих товарищей тоже не спит и прислушивается столь же внимательно к тому, что происходит. Мужчины возле ручья о чем-то едва слышно переговаривались, но до них была добрая сотня ярдов, поэтому, конечно, мы ничего не расслышали.
— Их трое, — прошептал Монте, это он не спал, — что означает одно: нам придется иметь дело с большой шайкой.
— Давайте все же попробуем немного поспать, — предложил я. — Скоро рассвет.
Кто-то хихикнул, то ли во сне, то ли проснувшись и не посчитав выдвинутую мной идею серьезной. Во всяком случае все вскоре смолкло, и наступила тишина.
Три человека, передвигающиеся в ночи и довольно быстро. Маловероятно, что они не имели к нашему делу никакого отношения. Путешествие в такое время суток означало одно: либо эти люди должны прибыть в какое-то место к определенному часу, либо они уже возвращались откуда-то, что тоже находилось неподалеку.
Лежа на спине и глядя на причудливое переплетение листьев, я размышлял над сложившейся ситуацией. Наверняка западня уже расставлена и, самое большое, в часе езды отсюда: я сомневался, что они отъехали на большее расстояние от своего лагеря, да еще ночью. Лошади под ними не выглядели уставшими.
Итак, что из всего этого следует? Кто-то покушается на мою жизнь. Дон Исидро? Такое было вполне вероятно, но мой родственник — слишком опытный наездник, и я сомневался, что он стал бы скакать всю ночь, ради того чтобы куда-то добраться. Дон Федерико — другое дело.
До тех пор, пока капитан Лаурел не предупредил, мне и в голову не могла прийти мысль, что я кому-xо мешаю или кто-то хочет убрать меня с дороги, потому что я наследник. Зная небрежность в делах, свойственную многим старым калифорнийцам, можно было предположить, что дон Исидро вообще не составил до сих пор завещания. Он состарился, и дон Федерико, понятно, жаждал стать его наследником. У этого человека появилась причина для того, чтобы возненавидеть меня, и оттого яростное желание уничтожить.
О, если бы дон Федерико только знал, насколько мне все это было безразлично! Идея наследования никогда не волновала и не интересовала меня. Большое состояние никогда не являлось моей мечтой, гораздо более важным делом я считал стремление стать совершенным человеком. И учиться, учиться у кахьюллов, гор, пустыни, у людей, окружавших меня... Существовала и волновавшая меня тайна Тэквайза, она не выходила из головы. В самом ли деле, как говорят, он живет в пещерах, где-то в горах Сан-Джакинто?..
После того как мы найдем лошадей, я обязательно вернусь в каньон, где бьют горячие источники. Назад, к моему одинокому с мозаичным полом дому, неподалеку от подножия гор. Я должен отвезти туда книги, поставить на полку, заменить те, которые уже прочитаны им...
Когда я проснулся, горел костер, сложенный из сучьев дерева, не дающего дыма. Был сварен и кофе. Возле костра сидел Монте, а Майрон повел лошадей на водопой. Я переобулся и подошел к потрескивающим веткам.
— Все спокойно, — ответил на мой немой вопрос Финней, причесываясь и пропуская между пальцами пряди волос.
— Это произойдет, очевидно, сегодня, — предположил я.
Овен Хардин стоял тут же, опираясь на ружье.
— И я так думаю, — согласился он.
Присев на корточки возле огня, я обхватил руками чашку с кофе — очень было холодно. Ночи в пустыне и ее окрестностях всегда такие. Я тревожно оглядел верхушки холмов и заросли кустарников, подступавших к ним.
— Мне это не нравится, — заметил Финней. — А что, если дорога свернет в каньон?
Я задумался, поняв ход его мыслей.
— Мы сделаемся уязвимыми для любого, кто заберется с ружьем на холмы. Они просто заманивают нас.
— Но ведь мы можем и переждать, — заметил Монте. — А можем и заставить их подойти к нам.
Кофе показался очень вкусным. Я отрезал кусочек вяленого мяса, медленно прожевал его. Утро выдалось прозрачным и ясным. Солнце еще не поднялось, но стелющийся под деревьями туман уже медленно оседал. На багряннике возле ручья набухали почки.
Допив кофе, я выплеснул остатки его на землю и поднялся.
— Надо с пользой распорядиться оставшимся временем! Я, например, собираюсь побриться. А вы?
— Побриться? — удивленно переспросил меня подошедший Броди.
— Знаете, мне понравилась идея Монте. Давайте дадим возможность нашим недругам заинтересоваться тем, что здесь происходит у нас. Вы, ребята, делайте что хотите, только не уходите далеко. Бандиты наверняка поджидают нас, следят, так пусть же теперь волнуются по поводу нашего необъяснимого, с их точки зрения, поведения.
По обеим сторонам ручья тянулись густые заросли ивы. Подойдя к ним, я внимательно осмотрелся, потом прислонил к дереву ружье и закрепил между ветками небольшое зеркальце.
Вода в ручье была прохладной, но мне приходилось бриться и в более неприспособленных условиях. Пока продолжалось бритье, я прислушивался к происходящему вокруг, но не уловил ничего, за исключением обычных, естественных звуков: как и всегда, журчал ручей, пели птицы, шумели листвой деревья.
Присев возле ручья, я сполоснул бритву и в который раз задумался над тем, что ожидает всех нас впереди, так хотелось вернуть наших лошадей! Я слишком много трудился, впрочем, как и все остальные, пока ловил и объезжал их. Если лошади почуют, что могут вырваться, то они непременно вернутся обратно в свою дикую страну, куда убежал и мой замечательный черный жеребец.
Найдя поваленное дерево, с которого был неплохой обзор окрестностей, я сел на него, положил рядом ружье и внимательно осмотрелся. Вдруг взгляд мой упал на едва заметную тропинку, тянущуюся вдоль хребта каньона. Я отвернулся, потер глаза и снова взглянул туда. Да! Это действительно была тропа, а скорее всего, старая дорога индейцев. Известна ли она грабителям?
Я еще раз внимательно оглядел хребет, зная, что под разным углом зрения обзор всегда меняется. Вернувшись в лагерь, опять посмотрел туда: тропа исчезла, ее не было видно.
Финней все еще не спеша пил кофе. Подойдя, я налил себе тоже и присел на поваленный ствол рядом с ним.
— Может быть, — говорил я вслух самому себе. — Может быть...
Финней в недоумении смотрел на меня, но молчал. Когда подошли остальные, я объяснил всем про свое неожиданное открытие.
— При другом свете или под другим углом зрения я ни за что бы не заметил ее. Полагаю, что это старая индейская тропа, и бандиты ничего не знают о ней.
— Куда она ведет? Может быть, она не была видна с того места, где они прячутся?
— Послушайте, индейцы издавна предпочитают бродить по вершинам, но и им нужна вода. Думаю, и эта тропа выведет к воде. У нас появился шанс!
— Меня лично это устраивает, — обрадовался Монте. — Как-то не хочется скакать по дну каньона и угодить прямехонько в лапы тех, кто нас поджидает.
Монте и Овен Хардин спустились со мной к ручью, и я показал место, откуда увидел тропу. Чтобы отыскать ее снова, на сей раз потребовалось времени немного больше.
Хардин не сводил с нее глаз.
— У меня появилась идея. Попробую-ка теперь же разведать, где она берет начало, и тогда нам удобнее будет подойти к ней.
Пока он отсутствовал, мы до самого полудня продолжали в неумеренных дозах пить кофе, дремали, бездельничали. Каждый знал, что завтра этого уже не будет: завтра — то, ради чего мы все оказались здесь. И любой из нас может превратиться в мишень, — ведь пуля не выбирает. Но мы оставались твердыми в своих намерениях, смелые мужественные люди, прошедшие неплохую школу и готовые к любым испытаниям.
Овен вернулся, когда на землю уже опускались сумерки.
— Нашел все-таки! — довольно улыбаясь, сообщил он и спрыгнул с лошади. — Индейцы знали, что делали. Тропа начинается в небольшом ответвлении каньона, в густых зарослях кустарника. Похоже, что очень давно по ней никто не ходит. Если бы я не представлял, — признался Овен, — где примерно искать, то не нашел бы ни за что.
