Поездка за наследством - Ламур Луис (серии книг читать онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
Этот железный ящичек, или кубик, или как его ни назови, ужасно раздражал Уайта. Он, должно быть, имел какое-то значение, и, очевидно, важное, поскольку упоминался в завещании. Уайт, ломая голову, крутил разные части. Некоторые квадратики передвигались с места на место, из них можно было составлять комбинации символов, но что они означали, ему было не отгадать.
Тим Оутс был страшно заинтригован.
— Ценная штука, — заявил он. — Я поначалу работал с металлом, служил у ювелира, и скажу: кто бы ни собрал эту штуку, он был настоящий мастер! Вот уж человек знал свое дело!
— Это не латынь, — раздраженно ворчал Уайт. — И не похоже ни на один из известных мне языков.
— Старинная вещь, — заметил Оутс, — и ржавчины ни пятнышка. Я слыхал, что такое железо когда-то давно делали в Индии.
«Детская игрушка, — писал Брунн в своих бумагах. — Представляет лишь фамильный интерес».
Джеймс Уайт, большой пройдоха, не согласился с этим заключением. В те недели, что эта штука находилась в его руках, он всячески вертел, крутил, поворачивал квадратики — но безрезультатно. Если в ней и был секрет, то такой, что ему не по зубам.
Поскольку три тысячи долларов равнялись доходу Джеймса Уайта за несколько лет, у него не было ни малейшего желания отдавать их какой-то там темной деревенщине. Уставившись на стол, усеянный разбросанными бумагами, он грязно выругался. Три тысячи долларов этой нахальной пигалице! Какая нелепость!
И все же допустим, что ему придется их выплатить. Что тогда? До Теннесси путь долгий, ехать по большей части почтовым дилижансом. Уайт, задумавшись, потер подбородок и провел пальцем по усам.
Может быть… так, на всякий случай…
Финиан Чантри вошел в библиотеку клуба и огляделся, кивая направо и налево завсегдатаям, людям, с которыми он поддерживал деловые и политические отношения. Большинство из них Чантри знал много лет, а в некоторых случаях знавал еще их отцов. Когда миссис Чантри была жива, они частенько обедали вне дома, но в последнее время он все больше времени проводил один, предпочитая книги банальным разговорам.
Другое дело клуб. Он был единственным местом, которое не напоминало Чантри о жене. Здесь собирались мужчины, одни мужчины. С возрастом ему все меньше нравилось ввязываться в споры, и здесь, в тиши клубных помещений, за коньяком и сигарами, он порой улаживал самые трудные дела.
Иногда проще было встретиться на нейтральной территории, обсудить вероятные последствия и урегулировать проблемы, не доводя дела до суда. Все знали Чантри как основательного знатока законов, который подготавливал дела с необыкновенной тщательностью и умением. Он обладал феноменальной памятью: казалось, что он вообще ничего не забывал, с легкостью ссылался на судебные постановления пятидесятилетней давности. Казалось, старый Чантри прочел все законы, какие ни на есть, и все помнил. Большинство его коллег, избегая верного проигрыша, предпочитали улаживать дела своих клиентов без суда.
Чантри подошел к сидевшему в кресле Пендлтону. Лысый, с пышными бакенбардами, неунывающий весельчак встретил его приветливым кивком.
— Финиан! Подсаживайся! Не часто приходится тебя видеть!
— Дела, Джордж, дела! Кроме того, много читаю. Этого малого, Диккенса, знаешь такого? Англичанина?
— Конечно знаю! Жена с дочерью ждут не дождутся прихода корабля с очередным выпуском. Жаль, что у нас нет таких писателей!
Чантри уселся в кресло.
— Джордж, знаешь ли ты что-нибудь об адвокате, которого зовут Уайт? Джеймс Уайт?
— Знаю такого. — Повернувшись в кресле, Пендлтон обратился к чернокожему официанту. — Арчи! Принеси мистеру Чантри что-нибудь выпить, ладно? И сигар.
— Кальвадос, сэр?
— Пожалуй.
— Уайт — негодяй. Когда-нибудь вылетит из коллегии адвокатов. Замешан во всяких темных махинациях. Пока ничего не можем поделать, но глаз с него не спускаем.
Принесли кальвадос. Чантри пригубил и поставил бокал на стол. Он пил редко, но яблочная водка из Нормандии пришлась ему по вкусу. Взял сигару, откусил кончик и прикурил от предложенной Арчи спички.
— Он ведет дело о состоянии, представляющем интерес для моего клиента.
— Твоему клиенту следует быть осторожнее. Уайт — темная личность. Если вообще не преступник. — Пендлтон попыхивал сигарой. — Полагаю, это что-то из дел Адама Брунна. Когда Адам умер, вдова передала дела в руки Уайта — ума не приложу почему.
— Адам был достойным джентльменом, а когда он умер, вдова попросила Уайта заняться его делами. Говорят, Уайта рекомендовала ее экономка.
Пендлтон взглянул на Чантри.
— Говоришь, твой клиент? Не знал, что ты ведешь дела такого рода.
— Клиентка — юная леди. Свалилась как снег на голову.
— Да еще в связи с Уайтом? Будь осторожен, Финиан. Знаешь ли, ты человек состоятельный.
— Тут ничего такого нет. Увидела табличку с моей фамилией и зашла спросить совета, потому что не доверяет этому Уайту. Она вспомнила мою фамилию, а как только назвала свою, воскресила былое. Я знавал ее деда, Джордж, знавал во время войны, и если бы не он, я бы здесь сейчас не сидел.
— Во время войны?
— Я имею в виду Революцию. Он был из Теннесси. Величайший из охотников, каких я когда-либо встречал и вряд ли еще встречу. Познакомились случайно. Он знал моего старшего брата, у них были общие дела. Много лет между нашими семьями существовала неясная связь. В жизни, по-моему, такое случается чаще, чем мы себе представляем. Десятки раз судьба так или иначе сводила нас вместе.
— Что у нее за проблема?
— Она не доверяет этому человеку. Думаю, внутреннее чутье, хотя ее уже предостерег один из постояльцев миссис Салки.
Чантри отхлебнул кальвадоса.
— Сэкетты — особый народ, Джордж. Не успели высадиться на берег в этой стране, как подались в горы. Словно голуби домой. Добрались до Теннесси и прижились в этой дикой глуши, словно там и родились. Эта юная леди родом из местности, называемой Тукалуки-Коув. В жизни не покидала гор, если не считать короткой поездки к родственникам в Чарльстон. Но неглупа. Самостоятельная девица и ничего не боится.
— Чуточку опаски ей не помешало бы.
Чантри фыркнул.
— Может быть, но я сомневаюсь. Если она пошла в тех Сэкеттов, которых я знал, то опасаться следует другим.
— За Уайтом имеются грязные делишки. Помнишь Феликса Хорста? Того, что был замешан в убийствах на реке несколько лет назад? Он еще бежал из тюрьмы до суда? Подозревают, что этот побег устроил Уайт.
— Да ну? Верно, вспоминаю что-то в этом роде. Ну что же, я рад, что она пришла ко мне. Сомневаюсь, что теперь он выкинет что-нибудь.
— Ты пойдешь с ней?
— Она еще ребенок, Джордж. Всего шестнадцать. Разумеется, пойду. — Он стряхнул пепел с сигары. — Между прочим, Джордж, как твой клерк, который изучает право? Кажется, его зовут Гиббоне.
— Джонни Гиббоне? — удивленно переспросил Пендлтон. — При чем здесь он?
— Кажется, он работал у Брунна — до того как перешел к тебе? Хотелось бы с ним поговорить.
— Что ж, думаю, это можно устроить. Вспоминаю, он действительно работал у Брунна. — Пендлтон поглядел на Чантри. — Ну и память у тебя!
— Сегодня, Джордж? Хотел бы увидеть его сегодня вечером.
Пендлтон посмотрел на часы.
— Ты невозможный человек, Финиан. Мне надо было раньше догадаться, что у тебя на уме. — Неохотно поднялся с кресла. — Не знаю. Могу за ним послать…
— Поедем сами. Или лучше я один. Не хочу портить тебе вечер.
— Но…
— Не беспокойся. Поеду сам. Скажи только, где его найти.
— Думаю, этого ты никак не ожидаешь! Гиббоне вообразил себя писателем. Нет, с изучением права все в порядке, он весьма способный молодой человек, но кроме того собирается написать книгу об истории Филадельфии как морского порта. Сегодня вечером он не дома, а в какой-нибудь портовой забегаловке.
— Хорошо, в таком случае я еду туда. Должен его увидеть. Он наверняка знает о деле Сэкеттов, а мне нужно заранее собрать сведения.
