Дикие земли - Желязны Роджер Джозеф (читать книги онлайн бесплатно полные версии .TXT) 📗
– Хорошо, – сказал Хью. – Кстати, Джеми здесь?
– Нет, он ушел некоторое время назад. У нас есть сведения, что он заболел, его подобрали кроу. Это вверх по реке, в надежном месте.
Хью скрипнул зубами.
– А что ле Бон? – спросил он.
– Тоже ушел. Сказал, что подумывает вступить в армию. Хью поставил приклад на землю и оперся на ружье.
– А что случилось с Джеми? – спросил он.
– Лихорадка, слабость и хрип – вот все, что нам сказали кроу. Возможно, тиф.
– Возможно, – согласился Хью. – Наверное, я останусь поужинать с вами.
– Пойдем. Я устрою тебя на ночлег, там ты можешь положить вещи. Устроишься, отогреешься, примешь стакан огненной воды внутрь.
– Кружечка грога не помешает, – сказал Хью. – Да. Пойдем.
Позже, за жарким из кролика, обильно приправленным овощами, майор Генри заметил:
– Хорошо, что ты вернулся, Хью. Теперь мы сможем питаться гораздо лучше. Поможешь добыть нам завтра оленя?
– Хотелось бы, – ответил Хью. – Но я все-таки должен сначала отыскать Джеми. Как насчет того, чтобы указать мне дорогу к той деревне кроу?
Майор Генри откинулся на стуле и несколько минут смотрел в огонь.
– А что конкретно ты собираешься сделать, когда отыщешь мальчишку? – спросил он.
– При всем уважении к тебе это касается только его и меня.
– Ясно. Тогда я не уверен, что хочу сказать тебе, где это находится.
Хью пожал плечами:
– Я был бы совсем никудышным следопытом, если бы не смог отыскать его сам.
– Верно, – согласился майор Генри, кивая. – Тогда я предоставлю тебе такую возможность. В этом случае, если что-нибудь случится с Джеми, мне не будет казаться, что я приложил к этому руку.
– Справедливо, – сказал Хью, сделав глоток виски. – Я выйду утром.
– А, может, поживешь у нас, Хью? Отдохнешь немного. Хью покачал головой.
– Не хочу, чтобы он умер без меня, – произнес он. – Не хочу упустить его после того, как ждал так долго.
– Знаешь, он охотился для нас, – сообщил майор Генри. – И весьма неплохо. Ты хорошо учил его, Хью.
– Рад, что он хоть чему-то от меня научился, – сказал Хью.
– Когда они с ле Боном дежурили у твоего одра, им показалось, что приближаются ри. В самом деле, они были совершенно уверены в этом. Вот что заставило их смыться оттуда раньше времени, так сказать.
– Сказки. Ни одного там не видел – даже следов. За все время, пока полз.
– Я только хочу напомнить старую истину о том, что у каждого своя правда, Хью. Хью вздохнул.
– Наверное, ты прав, – сказал он. – Может, это и хорошо, что ты прав. Полагаю, кроу где-то на юге.
– Пожалуй, что так.
– Я должен вернуться немного назад к Роузбаду и спуститься вниз. Думаю, найду их у воды.
– Похоже на то. Хью громко рыгнул.
– Что ж, спасибо за угощение. Пожалуй, мне пора, хочу завтра выйти пораньше. Возможно, уже не увижу тебя, так что прощай.
– Ты зайдешь к нам – потом?
– Трудно сказать, – Хью поднялся. – Спокойной ночи, майор.
– Спокойной ночи, Хью.
Хью отправился в отведенную ему комнату и заснул без сновидений.
Снова в путь. Он прокладывал себе дорогу в предутреннем свете по западному берегу Роузбада. Болен. Теперь он думал только об этом. Помимо своей воли. Просто не мог думать ни о чем другом. Болен. Джеми лежит там и одному Богу известно, насколько опасно он болен. Просто больной ребенок. Заболел в самое неподходящее время. Скорее всего по своей же вине. Может быть, ноги промочил и не потрудился просушить обувь. Может, неправильно питался или выпил лишнего. Проклятый безмозглый ребенок. Заболел, будто назло. Для поединка ему нужен был бодрый, настороженный, здоровый, гибкий, огрызающийся Джеми. А вовсе не…
Хью выругался. Это входит у Джеми в привычку: все усложнять. Он размеренно шагал на юг, то и дело набредая на признаки человеческой деятельности. Хорошо, значит направление выбрал правильно. Возможно завтра или после завтра…
Болен. Узнать бы, насколько серьезна болезнь. Он содрогнулся при мысли о жуткой иронии судьбы: прийти и обнаружить, что парня уже нет, быть одураченным самой смертью.
Хью начал ругаться на ходу – по слову на каждый шаг, – чтобы проверить, насколько хватит словарного запаса. Покрыв немалое расстояние, он израсходовал все ругательства и начал снова. Снова… Он чуть не споткнулся, когда до него через некоторое время дошло, что вместо ругательств он шепчет молитву.
– …Только не забирай его пока, Господи, прошу тебя. После всего того, что мне пришлось пережить по его вине. Я хочу поговорить с ним. Я как никто заслужил право поговорить с ним. Это будет просто несправедливо… –
Тут он снова выругался и умолк. И долго потом шагал молча, лишь дыхание вырывалось морозным облаком, оседая кристаллами на бороде. Кролик выскочил из укрытия и сиганул через тропинку. Хью не тронул его. Не было нужды. Не до того.
Еще не совсем рассвело, а мир полным ходом начинал новый день. Холодный ветер дул в спину. В воздухе появилось предчувствие бури, и Хью заторопился, чтобы уйти как можно дальше.
Примерно через час пошел снег, первые редкие снежинки сменились густым снегопадом. Ветер, к счастью, продолжал толкать в спину, и белые хлопья неслись мимо него вперед. Деревья облепило снегом, и мир стал белым, точно обглоданная кость.
Болен? Вполне возможно, что он идет на юг, чтобы увидеть труп, отдать последний долг, попрощаться. Хью явственно увидел Джеми на равнине, верхом на гнедом жеребце. Ветер треплет русые волосы, конь скачет все быстрее, быстрее, пропадая во внезапных сумерках, где летают совы.
– Джеми! – позвал он, но мальчик не услышал его и растаял в сумраке. Хью скрипнул зубами вновь оказался один в белом безмолвии.
В то утро начался сильный гололед, и Хью несколько раз оступался, выныривая при этом из мечтательного забытья, где Джеми представал в образе его корабельного приятеля; он шел вместе с Хью сквозь кровь, выстрелы и разбой, плыл в холодных темных водах залива Гальвестона, скво сдирали с него, привязанного к столбу, кожу; Хью падал и поднимался со льда, снова падал и в конце концов пополз – снегоступы давно потерялись – он полз сквозь высокую траву, лежал на спине с открытым ртом посреди бушующей грозы, карабкался через перевал, смотрел на бегущих мимо бизонов и на старуху ри – ковыляющую скво, которую малейший толчок мог сбить с дороги, ведущей во тьму, и слышал голос Лафитта: «Разделайся с ним», он поднимал пистолет и видел, что перед ним стоит Джеми и кричит, чтобы его убили…
Хью проснулся, как от толчка, стуча зубами. Он лежал в каменной ложбине, защищенной от ветра елями. Хью и сам не помнил, как забрался сюда и заснул, завернувшись в одеяло. Вокруг была кромешная тьма, сквозь которую падали белые хлопья. Он стряхнул снег с лица и бороды, перевернулся на другой бок и опять уснул.
Проснулся, полностью засыпанный снегом. Он не шевелился и вспоминал о могиле, возле которой пришел в себя – когда это было? Вновь нахлынуло ощущение, будто он заживо погребен, – то самое ощущение, которое так разъярило его в тот солнечный день. Пусть так и будет, решил он. Здесь тепло и уютно. Нужно быть дураком, чтобы вылезти отсюда, из этой определенности, и идти в холодную неизвестность. Вполне возможно, что под соседним холмиком, окруженным камнями, лежит Джеми. И вот они оба лежат, отныне и навсегда, там, где ненависть и любовь – как все это ничтожно по сравнению с холодом! – не уходят в глубь земли, частью которой они стали.
А то, что нужно было сказать и сделать, никогда не будет сказано и выполнено. Прежде он отказывался от земли ради этого. И если соседний холмик всего лишь предостережение, а не реальность – а теперь он знал, что так оно и есть, ибо сонная одурь отступала, неуклюже, как медведь, – ему ничего не остается, кроме как встать, хотя так хочется спать. И он встал, отряхнул одеяло, скатал его, убрал в рюкзак. Позавтракал, закусил несколькими снежками, облегчился и пошел дальше.
Снег продолжал кружиться вокруг. Он больше не клялся и не молился, просто отпустил свой разум в свободное плавание среди белых деревьев, вспоминая давно забытые могилы, лица и силуэты давно умерших мужчин и женщин. Он думал о море, которое забрало себе многих, кого он знал, оно напоминало и эту холмистую белизну, и прерию, по которой он полз.
