Рыжий Орм - Бенгтссон Франц Гуннар (библиотека книг бесплатно без регистрации TXT) 📗
Улоф Летняя Птичка повеселел, едва сошел на берег, и вместе с Ормом они подыскали себе знающего путь морехода. На корабле осталось совсем немного людей, ибо большинство из них решили проветриться на берегу. Токе остался сторожить корабль.
— Пиво у гутов такое славное, — сказал он, — что я однажды, в свои молодые годы, убил человека под пьяную руку. Тогда мне пришлось спасаться из города бегством. У гутов хорошая память, и боюсь, меня узнают, прежде чем мы выполним свои важные дела. Поэтому лучше мне остаться на корабле. И вы будьте поосторожнее, ибо они не потерпят чужестранцев, которые причиняют им неприятности.
Орм и Улоф вернулись на корабль с новым человеком. Это был низенький, седеющий викинг по имени Споф. Он не раз бывал на Востоке и хорошо знал все морские и речные пути, но он попросил показать ему прежде корабль, и только потом обещал дать свое согласие.
Он был немногословен и остался доволен осмотром. Напоследок он попросил угостить его пивом, которое было на корабле. Это пиво было сварено для Орма в устье реки, и оно всем пришлось по вкусу. Споф отведал пиво и задумался.
— Так это ваше пиво? — сказал он.
— Оно тебе не нравится? — спросил Орм.
— Для путешествия оно хорошо, — сказал Споф. — И мне оно пришлось по вкусу. А что, команда твоя — люди мирные? Готовы ли они потрудиться, довольствуясь малым?
— Что значит малым? — сказал ему Орм. — Да они вряд ли будут довольны многим, когда их перестанет мутить. Выбирал я их не за миролюбивый нрав. Что же касается тяжелой работы, то они любят ее не больше других.
Споф задумчиво кивнул.
— Так я и думал, — сказал он. — Мы дойдем до порогов в разгар летней жары, и если ты хочешь, чтобы в пути все было хорошо, ты должен запастись пивом получше этого.
— Он говорит правду, — сказал Улоф Летняя Птичка.
— Пивом получше? — сказали Орм и Токе в один голос.
— Мы, гуты, — сказал Споф, — чаще других плаваем по рекам на Руси. И мы знаем самые далекие пути, ведущие за пределы этой страны. Только наши корабли добираются туда. И мы берем с собой в плавание много пива. Это пиво лучшего сорта, оно придает силы и бодрит, и наши люди пьют его перед тем, как переправляться через пороги. В самом же плавании они его не пьют. Так у нас, гутов, заведено: вот почему наше пиво — лучше всех, и от него все наше богатство.
— Насколько я понимаю, — сказал Орм, — это пиво задешево не купишь.
— Да, оно гораздо дороже, чем в других местах, — сказал Споф. — Но оно стоит того, ибо без него никто до Гардарики не доберется.
— И сколько же нам нужно такого пива? — спросил Орм.
— Дай-ка подумать, — сказал Споф. — Двадцатичетырехвесельный корабль, значит, это шестьдесят шесть человек, и плывем мы до Киева. Это семь незначительных переправ, и еще длинная и трудная переправа на реке Днепр. Должно, наверное, хватить пять больших бочек, не меньше.
— Да, на Запад плыть гораздо дешевле, — сказал на это Орм.
И когда пиво было закуплено и Споф получил половину своего жалования, Орм почувствовал еще большее облегчение. Правда, подсчитав то серебро, которое у него осталось, он недовольно буркнул себе под нос, что до Киева он доберется, наверное, совсем нищим, с посохом в руках, а корабль и оружие придется по дороге туда заложить гутам.
— И все же мне кажется, что ты, Споф, человек надежный и рассудительный, — сказал он. — И мне не придется раскаиваться в том, что я взял тебя на свой корабль.
— Что же, и я, и пиво стоят того, чтобы заплатить за них дорого, — спокойно ответил Споф.
Три дня они стояли в Висбю, и Споф приказал команде смастерить устойчивые люльки для пивных бочек. Пиво занимало много места на корабле, но люди готовы были терпеть неудобства, после того как попробовали это пиво на суше. В первый же день многие пропили в городе свое серебро и выпрашивали у Орма жалование. Но ничего из этого не вышло. Тогда некоторые решили обменять на пиво свои кожаные куртки, а другие — шлемы. Когда же гуты не согласились на такой обмен, вспыхнула ссора, и гуты пожаловали на корабль Орма требовать возмещения убытков. Полдня сидели с ними Орм и Улоф Летняя Птичка, пока сумма убытков не снизилась наполовину. Но и тогда деньги все равно оказались большими. После этого случая Орм уже не отпускал своих людей на берег, заставляя их прежде оставить на корабле оружие.
Сыновья Соне были людьми небедными и исправно напивались на берегу, но потом туговато соображали, что делают. На второй же день все десять вернулись на корабль, неся одиннадцатого, который был уже при смерти. Они предупреждали его, сказали они, но он не послушался: он подкрался к молодой женщине, которая работала в огороде за домиком, пропалывая капусту, и повалил ее. Но тут из дома выскочила старуха и стукнула его мотыгой прямо по голове. И они уже ничего не могли поделать.
Токе осмотрел раненого и пришел к выводу, что жить тому осталось недолго. Той же ночью он умер, и браться похоронили его, выпив за его удачное плавание в царство мертвых.
— Такова уж его судьба, — говорили они. — Старик знает, что говорит.
И хотя они горевали по убитому и поминали его только добрым словом, все же было заметно, что они почувствовали некоторое облегчение. Ибо отныне, говорили они друг другу, несчастливцев среди нас осталось только трое.
На следующее утро корабль отчалил от города и взял курс на север, под командованием Спофа. Орм обмолвился, что у него есть одна-единственная мечта: только бы не заходить больше в такой дорогой город, как Висбю на Готланде.
Глава 6
О том, как путешественники доплыли до Днепра
Они обогнули Готланд, держа курс на восток, мимо острова Сааремаа прямо к реке Западная Двина. Вверх по этой реке шел нижний путь в Константинополь, который чаще всего использовался гутами. А верхний путь, по которому плавали свей, пролегал вдоль Болагорда, вверх по реке чудов к Ладоге, а оттуда — через Новгород к Днепру.
— И какой из этих путей тяжелее, никто не знает, — сказал Споф. — Даже я не могу сказать об этом, хотя и испытал оба. Ибо всегда происходит так, что какой бы путь мы ни выбрали, нас всегда ждет тяжелое плавание. Хорошо еще, что мы отправились на Русь в это время года, ибо мы избежим, по крайней мере, весеннего половодья.
Команда была в хорошем настроении, когда корабль вошел в реку, хотя люди и знали, что впереди их ждут тяжелые испытания. Для каждого гребца на корабле через три дня гребли наступал день отдыха. Корабль проходил мимо земель Лифляндии и Курляндии: на берегах виднелись рыбацкие деревушки, но сама земля была пустынной и безлюдной, по обеим сторонам извилистой реки тянулся только густой лес. Люди испытывали боязнь перед этими землями. Когда они остановились на ночлег на берегу, они, сидя у костров, слышали какой-то отдаленный рев неизвестных им зверей. И они шептали друг другу, что, наверное, здесь лежит тот самый Железный Лес, где поселилось потомство Локи, как рассказывали им старики.
Однажды им навстречу показались три корабля, шедшие по реке друг за другом: они были тяжело нагружены, на борту было много людей, но на каждом из них было всего по шесть пар весел. Это оказались возвращавшиеся домой гуты: они были исхудавшими, сильно загоревшими на солнце. На корабль Орма они взирали с нескрываемым любопытством. Некоторые из них узнали Спофа и громко приветствовали его, и пока корабли медленно проплывали друг мимо друга, между людьми завязалась беседа. Гуты эти возвращались от волжских болгар, а плавали они до самого Мертвого моря, где торговали с арабами. И теперь они везли домой славные товары: ткани, серебряные сосуды, рабынь, вино и перец. Люди на корабле, который шел вторым, подняли обнаженную женщину и опустили ее за борт, держа за руки, выкрикивая, что по-дружески уступят ее за двенадцать марок серебра. Женщина кричала и брыкалась, боясь, что ее уронят в воду, а люди Орма испустили глубокий вздох при виде этого зрелища. Когда же ее подняли обратно на корабль, она начала ругаться и высунула язык.
