Рыжий Орм - Бенгтссон Франц Гуннар (библиотека книг бесплатно без регистрации TXT) 📗
— А остальные четверо?
— Они останутся.
Все одиннадцать окружили своего отца и принялись упрашивать, чтобы он открыл им, кто эти четверо.
— Если им суждено умереть, то пусть уж они лучше останутся дома.
Но старик лишь печально улыбнулся им в ответ.
— Как часто вы говорите глупости, — сказал он им. — Я ведь видел небесных прях и их пряжу, и нити четырех из вас скоро уже оборвутся. И никто не сделает их длиннее, чем вам суждено. Четверо из вас скоро умрут, где бы они ни находились. Так что знайте это.
Он покачал головой и снова задумался. А потом сказал:
— Человеку вовсе не радостно созерцать этих прях, и мало кто из смертных видит их. Но меня посещают эти видения, хотя сам я охотно бы избежал их. Я вижу только руки небесных прях, но лиц их я никогда не видел.
И снова он умолк. Потом взглянул на своих сыновей и сказал:
— А теперь ступайте. Семеро из вас вернуться обратно. Этого достаточно.
Сыновья покорно умолкли: они словно испытывали робость перед своим отцом, и то же самое ощущали Орм и его люди. И когда они уже отправились в путь, сыновья Соне все еще продолжали сетовать на своего отца и его причуды.
— Я сам охотно спросил бы его о том, что меня ждет, но не осмелился, — сказал Токе.
— И у меня была такая мысль, — подхватил Улоф Летняя Птичка, — но я побоялся узнать правду.
— Может, все это ерунда, — сказал Орм, — хотя надо признать, что и наша старуха дома тоже иногда бывает ясновидящей.
— Только тот, кто не знает нашего отца, может сказать, что это ерунда, — сказал один из сыновей Соне. — Всегда случается именно так, как он говорит. Но тем самым он делает нам только хуже, сам того не подозревая.
— Мне показалось, что он понимает гораздо больше других, — сказал Токе. — Но все же пусть для вас будет утешением, что семеро вернутся домой живыми и невредимыми.
— Это верно, — мрачно сказал другой. — Но кто именно из нас? Теперь мы не успокоимся до тех пор, пока не увидим, что четверо из нас уже погибли.
— Вот тогда-то вы действительно порадуетесь, — сказал Орм. Но сыновья Соне буркнули что-то невнятное ему в ответ. Добравшись наконец до своего корабля и отослав назад лошадей,
Орм принялся красить голову дракона. Ведь для того, чтобы кораблю сопутствовала удача, голова дракона должна быть ярко-красного цвета, как кровь. Они уложили груз в трюм, и все заняли свои места на корабле. Вначале Орм возражал против того, чтобы принести в жертву козла перед отплытием. Но все принялись уговаривать его, и он в конце концов сдался.
— Ты можешь быть христианином, — сказал ему Токе, — но на море надо держаться старых обычаев. Если же ты не соблюдешь все, как подобает, то в самом глубоком месте пойдешь ко дну.
Орму пришлось признать, что в этом есть доля правды, хотя он и увидел, что стоимость козла окажется сверх остальных расходов, на которые он пошел еще до того, как началось само путешествие.
Итак, все были готовы к отплытию. И после того, как кровь жертвенного козла обагрила собою нос корабля, они тронулись в путь. Стояла прекрасная погода, и дул попутный ветер. Токе еще с юных лет была известна дорога к Готланду, и он взялся вести корабль прямо к стране гутов, к Висбю. Дальше им придется нанимать себе опытного штурмана, ибо таких среди гутов немало.
Орму и Токе радостно было сознавать, что они снова вышли в море, и они позабыли о всех своих печалях и заботах, которые остались на берегу. Когда вдали замаячил Листер, Токе подумал, что у любого торговца мехами слишком уж много хлопот, но все они улетучились на морских просторах, и он чувствовал себя таким же беззаботным, как во время плавания с Кроком.
— Сам не понимаю, почему я так долго сидел на суше, — сказал он. — Нет ничего лучше корабля со славной командой на боргу. Конечно, хорошо сидеть себе на берегу и ничего не бояться. Но дальние путешествия, в предвкушении богатой добычи, с запахом моря, — это лучшая доля, какую только может пожелать себе человек. И только это исцелит его от старости и скуки. Странно, что мы так долго сидели по домам, хотя нам известны все прелести морских походов и мы чувствуем себя гораздо лучше на корабле, когда перед нами — все богатства мира.
— Возможно, — сказал Орм, — многие считают, что лучше состариться на суше, чем искать в море смерти.
— Как странно пахнет море, — недовольно произнес Свартхёвди. — Мне совсем не нравятся эти запахи.
— Это с непривычки. Ты не разобрался, что к чему, — ответил ему Орм. — Правда, морской запах не такой, как на западе. Здесь и море более зеленое от соли, и запахи сильные. Но на это жаловаться не приходится.
Свартхёвди ничего не ответил отцу: он страдал от морской болезни. Вначале он испугался, но потом заметил, что и другие, с непривычки к морю, перевесились через борт. То один, то другой жалобно просил, чтобы корабль причалил к берегу, пока все они не умерли.
Но Орм и Токе считали, что все идет хорошо.
— Бедняги, вы скоро привыкнете к качке, — говорил Орм. — Однажды в жизни и мне пришлось испытать это.
— Взгляни на сыновей Соне, — проговорил Токе. — Они теперь и думать забыли о предсказаниях своего отца. Да, человеку с суши трудно понять, как хорошо в море. Счастье, что они висят за бортом с наветренной стороны, иначе бы повздорили друг с другом. Хотя вряд ли их радует это. В плавании одного ума недостаточно: нужна еще и привычка.
— Со временем и они приобретут ее, — сказал на это Орм. — Если бы сейчас был штиль, то им пришлось бы взяться за весла, а это суровое испытание для новичков. Тогда бы они с жалостью вспомнили о том времени, когда беззаботно висели за бортом, не утруждая себя греблей.
— Лучше будет, если мы поставим Улофа следить за гребцами, — сказал Токе. — Там нужен такой человек, который бы привык повелевать.
— Может, он и привык повелевать, — сказал Орм, — но ему может повредить его мягкость. Ведь это занятие не из легких, и хуже всего, когда гребцы — свободные люди, которых нельзя бить кнутом.
— Все равно это его приободрит, — сказал Токе. — А то он все думает о тех, кого оставил на берегу. И я хорошо его понимаю.
Улоф Летняя Птичка был не в духе. Он лег и задремал, не вступая в разговор с остальными. Но через некоторое время он проговорил, что не понимает, что с ним такое творится: то ли это морская болезнь, то ли любовная тоска, и он хотел бы знать, собирается корабль пристать к берегу или нет. Орм и Токе решили, что это было бы неразумно, когда дует попутный ветер и небо чистое.
— Люди, непривычные к морю, чего доброго, испугаются трудностей путешествия и ночью удерут от нас, — сказал Токе. — На берегу они легко сделают это. Когда же мы пристанем к Готланду, им будет уже лучше, и тогда они смело сойдут на землю.
Улоф Летняя Птичка тяжко вздохнул и ничего не ответил.
— А тем самым мы сбережем много запасов, — сказал Орм, — которые они съедят на берегу, а потом все равно выплюнут за борт.
В этом он был прав. Продолжал дуть попутный ветер, и пока они шли к Готланду, лишь половина команды принимала пищу. Свартхёвди быстро пришел в себя, а Ульф Весельчак и вовсе спокойно переносил морскую качку. Им доставило большую радость слушать, как их нахваливают, пока они уплетали за обе щеки, а другие с бледными лицами за ними наблюдали. Когда же они вошли в более спокойные воды, приближаясь к Готланду, морская болезнь вновь скрутила команду Орма, и тот никогда еще не видел, чтобы люди так долго обходились без пищи.
— Им не позавидуешь, — сказал он, — но может, теперь-то они уже привыкнут к морю.
В гавани Висбю стояло так много кораблей, что Орм сперва засомневался, стоит ли ему заходить туда. Он снял с носа своего корабля дракона и вывесил щит мира, так что они беспрепятственно пристали к берегу. Город Висбю был шумный, большой, и им навстречу попадалось много викингов и богатых купцов. Людям Орма было на что посмотреть. В городе встречались дома, построенные целиком из камня. Другие здания предназначались только для того, чтобы сидеть в них и пить пиво. Город был столь богат, что по улицам его расхаживали веселые шлюхи, с серьгами из чистого золота в ушах, и презрительно смеялись над тем, у кого не было с собой серебра. Но больше всего в этом городе их поразило другое. Они увидели там человека из страны саксов, который целый день напролет занимался тем, что брил бороды богачам. За свою работу он получал от них медную монетку, невзирая на то, что до крови царапал им подбородки. Люди Орма решили, что подобное занятие — это самое удивительное из всего, что они видели или слышали.
