Собрание сочинений в 12 т. Т. 5 - Верн Жюль Габриэль (читать книги онлайн без регистрации txt) 📗
Как отличались друг от друга южная и северная части побережья! С одной стороны - яркая зелень лесов, с другой - дикие, бесплодные скалы! Южный берег можно было бы назвать «железным берегом», - так в иных краях именуют подобные места; вздыбленные скалы, казалось, свидетельствовали о том, что здесь в одну из геологических эпох произошла внезапная кристаллизация кипящей лавы. Колонисты ужаснулись бы при виде страшного нагромождения глыб, если бы случай забросил их сюда в час крушения! Оглядывая окрестности с вершины горы Франклина, они не представляли себе, как зловещ и мрачен этот берег, ибо смотрели на него с большой высоты, а сейчас он предстал перед ними во всей своей неповторимой самобытности; быть может, нигде на свете нельзя было лицезреть подобного ландшафта.
«Бонадвентур» прошел в полумиле от берега. На таком расстоянии нетрудно было увидеть, что побережье завалено глыбами высотою от двадцати до трехсот футов и самых причудливых очертаний: глыбы цилиндрической формы напоминали башни, призматической - колокольни, пирамидальной - обелиски, конической - фабричные трубы. Даже хаотическое нагромождение торосов в ледовитых морях не являло бы собою такого величественного и страшного зрелища. То чудилось, будто видишь мостики, переброшенные со скалы на скалу, то - арки, подобные вратам храма, в глубине которого терялся взгляд; подальше - обширные пещеры с монументальными сводами; а рядом - лес шпилей, пирамидальных башенок, шпицев, каких не найти ни в одном готическом соборе. Творения природы, более разнообразные и причудливые, нежели произведения, созданные воображением человека, придавали нечто величественное этому берегу, тянувшемуся на восемь-девять миль.
Сайрес Смит и его спутники, застыв от изумления, смотрели на побережье. Зато Топ без стеснения нарушал тишину и громко лаял, пробуждая в базальтовых скалах многоголосое эхо. Лай этот показался странным инженеру - именно так лаял пес, бегая вокруг отверстия колодца в Гранитном дворце.
- Причалим, - распорядился Сайрес Смит.
И «Бонадвентур» почти вплотную подошел к скалистому берегу. Быть может, там обнаружится какой-нибудь грот, который следовало бы обследовать? Но Сайрес Смит ничего не обнаружил - ни пещеры, ни углубления, негде было притаиться живому существу, ибо волны в прибой заливали подножия скал. Вскоре Топ умолк, и судно поплыло дальше, попрежнему в нескольких кабельтовых от берега.
Северо-западная часть побережья была пологой и песчаной; кое-где над болотистой низиной, уже знакомой колонистам, торчали одинокие деревья; водяные птицы оживляли пейзаж, представлявший разительный контраст с пустынным берегом, оставшимся позади.
Вскоре «Бонадвентур» бросил якорь у северной оконечности острова в небольшой, но такой глубокой бухточке, что удалось причалить прямо к берегу. Ночь прошла спокойно, ибо ветер, если можно так выразиться, угас с последними лучами солнца и снова ожил только с первыми проблесками зари.
Сойти на берег было нетрудно, поэтому Герберт и Гедеон Спилет, признанные лучшими охотниками колонии, с рассветом отправились в лес и через два часа вернулись со связками уток и куликов. Топ творил чудеса, и благодаря его проворству и усердию они не упустили ни одной птицы.
В восемь часов утра «Бонадвентур» поднял якорь и при попутном ветре, который заметно свежел, понесся к мысу Северная Челюсть.
- Я ничуть не удивлюсь, - вдруг сказал Пенкроф, - если с запада подует штормовой ветер. Вчера закат был багровым, а утром на небе появились «кошачьи хвосты», а они не сулят ничего хорошего.
«Кошачьими хвостами» называют длинные облака, разбросанные в зените и напоминающие легкие хлопья ваты; они не спускаются ниже пяти тысяч футов над уровнем моря и обычно предвещают бурю.
- Ну что ж! - произнес Сайрес Смит. - Помчимся на всех парусах и поищем убежище в заливе Акулы. Думаю, что там «Бонадвентуру» не будет угрожать опасность.
- Совершенно верно, - подтвердил Пенкроф, - к тому же на северном берегу скучно - одни дюны.
- Я бы охотно провел не только ночь, но и весь завтрашний день в этом заливе, - добавил инженер, - его стоит осмотреть как следует.
- Полагаю, что нам волей-неволей придется это сделать, - ответил Пенкроф, - поглядите-ка, что творится на западе! Черным-черно!
- Во всяком случае, при попутном ветре мы успеем добраться до мыса Северная Челюсть, - заметил журналист.
- Ветер-то попутный, - отозвался моряк, - а лавировать придется, иначе в залив не войдешь, и делать это лучше засветло; ведь мы не знаем, какое там дно!
- Дно там, вероятно, усеяно рифами, - подхватил Герберт, - если судить по южной части залива Акулы.
- Вам виднее, Пенкроф, - сказал Сайрес Смит, - мы на вас полагаемся.
- Будьте покойны, мистер Сайрес, - ответил моряк, - зря рисковать не стану! Пусть лучше меня пырнут ножом, только бы нутро «Бонадвентура» не пострадало.
«Нутром» Пенкроф называл подводную часть судна, ведь он дорожил ботом больше, чем своей жизнью.
- Который час? - спросил Пенкроф.
- Десять, - ответил Гедеон Спилет.
- А сколько миль осталось до мыса Северная Челюсть, мистер Сайрес?
- Около пятнадцати, - сказал инженер.
- Через два с половиной часа, - сказал моряк, - то есть в половине первого, мы выйдем на траверс мыса. Досадно, что прилив в эту пору схлынет и настанет отлив. Трудно, пожалуй, будет войти в бухту против течения и ветра, вот чего я боюсь.
- Тем более, - сказал Герберт, - что сегодня полнолуние и что сейчас, в апреле, будут сильные приливы и отливы.
- Как по-вашему, Пенкроф, - спросил Сайрес Смит, - нельзя ли бросить якорь у оконечности мыса?
- Бросить якорь у самого берега, когда вот-вот разразится буря! - воскликнул моряк. - Да вы что, мистер Сайрес! Захотели по своей охоте ко дну пойти?
- Как же быть?
- Постараюсь продержаться в открытом море до начала прилива, то есть до семи часов вечера, и если еще не совсем стемнеет, попытаюсь войти в залив; не удастся - ляжем в дрейф на всю ночь, а на заре я проведу бот в бухту.
- Повторяю, Пенкроф, мы полагаемся на вас, - сказал Сайрес Смит.
- Эх, - вздохнул Пенкроф, - стоял бы здесь маяк, нам плыть по морю было бы куда легче!
- Верно, -поддержал Герберт, - но сейчас на берегу нас не ждет заботливый друг, никто не разожжет костра, не укажет нам пути в бухту!
- Да, кстати, дорогой Сайрес, - обратился к инженеру Гедеон Спилет, - мы даже не поблагодарили рас, а ведь, по совести говоря, нам бы ни за что не увидеть острова, если бы не костер…
- Костер? - с удивлением переспросил Сайрес Смит.
- Речь идет о том, мистер Сайрес, что нам туго пришлось на борту «Бонадвентура», - ответил за журналиста Пенкроф, - когда мы возвращались домой. Мы наверняка прошли бы мимо острова, если бы вы не позаботились, не зажгли костра на площадке возле Гранитного дворца в ночь с девятнадцатого на двадцатое октября.
- Да, да, конечно… - проговорил инженер, - мысль была удачная!
- А вот сейчас некому оказать нам такую услугу, разве только Айртон догадается, - добавил моряк.
- Да, некому! - подтвердил Сайрес Смит.
А несколько минут спустя, оставшись вдвоем с журналистом на носу судна, инженер тихо сказал:
- Знаю лишь одно, Спилет, что в ночь с девятнадцатого на двадцатое октября я не зажигал костра на площадке возле Гранитного дворца, да и нигде в ином месте!
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Ночь в море. - Залив Акулы. - Признание. - Подготовка к зиме. - Ранняя зима. - Холода. - Колонисты работают дома. - Полгода спустя. - Фотографический снимок. - Неожиданность
Все произошло именно так, как предвидел Пенкроф, - чутье не обмануло его. Ветер все свежел и, разразившись бурей, достиг скорости сорока - сорока пяти миль в час [12]; парусники, застигнутые таким ветром в открытом море, обычно спешат взять рифы и убрать брамселя. Было около шести часов вечера, когда «Бонадвентур» пришел на траверс залива Акулы, но начался отлив, и судну не удалось войти в бухту. Капитан Пенкроф, вынужденный держаться в открытом море, при всем желании не мог бы добраться даже до устья реки Благодарения. Итак, зарифив грот и поставив кливер, он выжидал, повернув бот носом к суше.
