Китай. Искусство есть палочками - Эванс Полли (полная версия книги .TXT) 📗
Разумеется, с 1949 года строительство железных дорог полностью находилось под контролем китайцев. Когда коммунисты пришли к власти, они унифицировали железнодорожные стандарты и постепенно отошли от паровых и дизельных локомотивов, сделав выбор в пользу электровозов. С 1990-х годов правительство с новым рвением взялось за строительство железных дорог, и сегодня рабочие в спешке укладывают и обновляют рельсы, чтобы удовлетворить растущие потребности Китая в транспортном сообщении.
Из всех индустриальных проектов маглевпока что самый амбициозный. Я с нетерпением ждала возможности испытать новинку техники. Еще бы: ведь до этого я несколько недель тряслась в обычных поездах, не говоря уж о тех ужасах, что мне довелось пережить в автобусах. Теперь пришло время познакомиться с другой стороной китайской транспортной системы.
К тому времени маглевеще ходил не регулярно, а лишь по выходным, на радость туристам: регулярное сообщение собирались наладить в ближайшие два месяца. Я поехала на вокзал и купила билет в новой блестящей кассе, а потом заняла свое место в очереди среди сотни китайцев, нетерпеливо потрясающих камерами. На билете красовалась надпись: «В поезд не допускаются неопрятно одетые пассажиры, а также лица в состоянии алкогольного опьянения, психически больные или страдающие инфекционными заболеваниями».
На самом вокзале было неестественно пусто. Белая облицовка здания делала его похожим на привидение. Возле турникетов дежурила женщина в форме. Я встала в очередь. В этот раз китайцы стояли в организованной очереди и не пытались пробиться вперед с помощью локтей. Мы прождали несколько минут. Одна из сотрудниц вокзала подошла ко мне и сообщила, что я держу билет не той стороной, и я, дабы соответствовать всеобщему духу дисциплины, а также опасаясь, как бы меня не приняли за психически больную, торжественно перевернула его.
Мы подождали еще чуть-чуть. Минут через пятнадцать, ко всеобщему облегчению, нам позволили пройти через турникет на платформу, где пришлось еще немножко подождать, причем категорически запрещалось пересекать желтую линию, нарисованную на земле. К этому моменту я уже устала и задавалась вопросом, а так ли я хочу поехать на маглеве. Несмотря на то, что последние пару недель я мечтала о том, чтобы китайская очередь перестала быть столь явной угрозой для жизни, сейчас, когда нужно было подчиняться правилам, мне это не слишком понравилось.
И тут нашему ожиданию пришел конец. Толпа дружно ахнула, когда показался белоснежный состав, похожий на ракету. Стараясь не переступить запретную линию, мы вытянули шеи, чтобы полюбоваться его лоснящимися боками, обтекаемым носом и вообще невыразимой красотой. Собравшихся переполняли такие сильные эмоции, что мы на полном серьезе ожидали: вот сейчас двери распахнутся и оттуда появятся ангелы в стиле «хайтек». И тут нам, наконец, разрешили войти в вагоны.
Внутри никаких ангелов, правда, не оказалось. Когда поезд отъехал от станции, улыбающаяся девушка в форме произнесла речь, из которой я не поняла ни слова. Она сияла не хуже поезда. Щеки раскраснелись от удовольствия, глаза блестели, а волосы переливались, как на рекламном плакате. Улыбка не сходила с ее лица. Возможно, это просто ухищрения пластической хирургии, и ей просто надрезали уголки губ. С другой стороны, проводница могла искренне радоваться выпавшей ей возможности быть, так сказать, рупором нового Китая: стоять тут в идеально отглаженной форме и произносить речи перед изумленными пассажирами.
Когда девушка замолчала, все зааплодировали. Затем она подошла ко мне и, алея как маков цвет, обратилась персонально ко мне на английском.
— Доброе утро, уважаемые пассажиры, — сказала она, адресуясь ко мне одной, — мы рады приветствовать вас в нашем маглеве.
В конце вагона висело табло, на котором нам демонстрировали скорость поезда. Вот это я понимаю! Через пару минут мы разогнались до четырехсот тридцати одного километра в час. Эх, до чего же это было здорово! Мы летели над автострадами, и я чувствовала себя чуть ли не королевой мира, глядя на мчавшиеся по шоссе машины из окна суперскоростного поезда, а не из грязного разболтанного автобуса. Несколько минут мы неслись со скоростью, превышающей скорость плевка, и мне это безумно нравилось.
Глава 15
Дорогой паломников
Парень, который сидел рядом со мной в самолете, зарылся лицом в бумажный пакет. Его безудержно рвало. Я летела через весь Китай, с восточного побережья на дикий запад. Конечный пункт — город Чжундянь на севере провинции Юннань, неподалеку от границы с Тибетским автономным районом, правда, по дороге следовало пересесть на другой самолет в Куньмине. Ну а поскольку самолет из Шанхая прилетал поздно вечером, а стыковочный рейс был только утром, то мне предстояло провести ночь в Куньмине.
Я заселилась в отель, который заранее забронировала, зашла в номер и изучила набор гигиенических изделий, которые предлагались моему вниманию. На бутылочках красовались грозные надписи «Только для мужчин» и «Только для женщин». Надпись на той, что предназначалась сильному полу, гласила: «Продукт разработан для обработки мужских гениталий». Интересно, а что произойдет, если женщина случайно обработает свои гениталии этой штукой? Каков будет результат? Сыпь? Волдыри? Специфический запах?
Я решила не экспериментировать и лучше пойти куда-нибудь поесть. Темнело, и уходить слишком далеко от отеля не хотелось, поэтому я зашла в первый попавшийся ресторан, показавшийся мне более или менее чистым и популярным среди других посетителей. Меню на английском снова не было, но я уже привыкла.
— Пойдемте со мной, — велела я официантке, вставая со стула.
Девушка смешалась, а я начала тур по ресторану, заглядывая в чужие тарелки. Слава богу, посетителей это не обидело. Напротив, китайцам эта игра явно нравилась, и они с удовольствием включались, выкрикивая свои рекомендации зычными голосами, как торговцы, расхваливающие товар. Проблема в том, что я понятия не имела, что они мне говорят. Может быть, тыкая в тарелки, орут что-то типа: «Виверра сегодня просто супер! Объедение! А вот рыбу не бери, ее только что вытащили из Янцзы, у нее две головы и три хвоста!»
Я проявила осторожность.
— Вот это, — сказала я, показав на большую тарелку овощей.
— А не хотите ли еще… — Тут официантка разразилась тирадой на китайском: похоже, когда она разобралась, что к чему, новый способ работы с клиентами ей понравился.
Я пошла ва-банк и решительно кивнула:
— Давайте, — хотя не имела представления, что мне предлагали.
В итоге официантка принесла мне железную доску, на которой аппетитно шкварчали куски говядины вперемешку с перцем и луком, большую тарелку овощей, чашку риса и бутылку пива. И все это за двадцать юаней. Я вернулась в отель сытая и невероятно довольная собой. Похоже, я навострилась выживать в ресторанах.
Чжундянь — город со множеством имен. Помимо китайского названия в ходу еще тибетский вариант Гьелтанг, местный аэропорт почему-то называется Дицин, а туристы обычно именуют этот район Шангри-Ла.
В шанхайском магазине иностранной литературы я купила себе книгу Джеймса Хилтона «Утерянный горизонт» ( James Hilton «Lost Horizon») и начала читать в самолете. Именно из этой книги к нам пришло название Шангри-Ла: так Хилтон назвал ламаистский монастырь в горах Тибета, куда попали его герои после того, как пережили крушение самолета. Этих людей привезли сюда против их воли, но монастырь оказался страной грез, райским уголком, скрытым от бушующего мира. Здесь замедлялся процесс старения, и ламы жили сотни лет, вдыхая полной грудью свежий воздух, среди зеленых лугов и снежных шапок, венчающих горные вершины.
Когда вышла книга Хилтона, разгорелся жаркий спор о том, где же находится загадочная земля, вдохновившая писателя. Сам Хилтон сроду не предпринимал никаких путешествий, разве что в опасные закоулки читального зала Британской библиотеки, но якобы на него повлияли журнальные статьи о ботанике Джозефе Роке, много лет прожившем на западе Китая. Так или иначе, откуда бы Хилтон ни почерпнул свою идею, дело кончилось тем, что в 2002 году китайское правительство заявило, что загадка решена, и переименовало округ Чжундянь, присвоив ему новое название — Шангри-Ла.
