Перевёрнутый полумесяц - Зикмунд Мирослав (читать книги без регистрации TXT) 📗
То, что компромиссное превращение султаната в халифат не жизненно, что распад некогда могущественной империи коренится не в личностях одних султанов, а где-то гораздо глубже, он понял, когда солдаты Антанты уже сидели на берегах Босфора. В марте 1924 года, спустя менее полугода после учреждения республики, он объявляет войну реакционной мусульманской религии и разрушает халифат. В ноябре 1925 года обязывает мужчин носить европейские шляпы и карает смертной казнью ношение фесок. Месяцем позже он отменяет мусульманский календарь и вводит европейский. Турция совершает символический прыжок через пережитки средневековья: в то время как в соседних мусульманских странах согласно хиджре идет 1342 год, в Турции Ататюрка наступает новый, 1926 год. В феврале Кемаль вводит новое гражданское законодательство, после чего правовые нормы меняются, как по команде: в марте объявляется новый уголовный кодекс (по итальянскому образцу), в апреле вводится новое гражданское право (по швейцарскому образцу), в мае — новое торговое право (по образцу различных стран). Спустя два года, в апреле 1928 года, Кемаль уже настолько силен, что может приказать вычеркнуть из конституции параграф, согласно которому ислам является государственной религией. Через месяц он заменяет арабские цифры «арабскими», то есть европейскими. А в ноябре предпринимает весьма решительный шаг: отныне турки перестают пользоваться арабской письменностью и переходят на латиницу! Это приблизит их к западной культуре и поможет в устранении неграмотности.
В 1934 году Кемаль проводит одну из самых смелых реформ — предоставление равноправия женщинам. Оценить значение этого постановления Ататюрка может лишь тот, кто своими глазами видел, каким непосильным грузом на плечах женщины лежала вера пророкова. В соответствии же с новым положением с пятого декабря 1934 года турецкие женщины впервые получили право избирать членов Национального собрания и — больше того — право быть избранными!
Некогда турецкая женщина на улицах появлялась в виде пугала — в черном одеянии до пят, в чадре, закрывающей лицо, рот и даже глаза. Но поезжайте сегодня, в воскресенье (день отдыха Ататюрк перенес с пятницы на воскресенье), хотя бы в Килиос на берегу Черного моря. Это меньше часа езды до Стамбула. Там вы увидите все, кроме старой Турции. В воскресенье весь Стамбул устремляется к морю. Едут все: мужчины, женщины, дети. Люди в складчину берут такси и отправляются на лоно природы, на пляжи, в лес, в открытые летние рестораны, на спортплощадки. Целые компании разбивают лагерь в жидком лесочке, натягивают меж деревьев сетку и играют в волейбол. Играют в волейбол и женщины. А что делается на пляже? Женщины здесь не только не закрывают лица и не закутываются до пят, как двадцать пять лет назад, но, напротив, обнажают все, что можно. На пляже в Килиосе мы видели даже плавки — «бикини»!
«Простите, чисто турецкие…»
Как бы в дополнение к въездной визе туриста в Турции предупреждают, что через запретные военные и гражданские районы можно проезжать лишь по специально предназначенным для этого дорогам. Это дело серьезное, с такими вещами шутить не стоит. Поэтому нам с первой же минуты пребывания в Турции хотелось знать, где же находятся эти запретные районы, чтобы можно было не пересекать их.
Никто не давал нам ответа. Всюду только пожимали плечами.
— Попробуйте обратиться в туристское информационное бюро. Может, там скажут.
И вот мы в туристском информационном бюро и хотим узнать, куда в Турции не рекомендуется ездить.
За конторкой в элегантно обставленном помещении стоит девушка в чрезвычайно изящной блузке. Эта красавица с черными, чуть раскосыми, полуяпонскими глазами страшно удивлена.
— Вы хотите знать, куда в Турции нельзя ездить? Но ведь мы здесь для того, чтобы посоветовать вам, куда можно ездить, — говорит она на безупречном английском языке, бросая на нас любопытные взгляды из-под длинных накрашенных бровей. — Ах, вот в чем дело, не стоит из-за этого ломать голову, позвольте…
Она взяла шариковую ручку, достала из ящика дорожную карту Турции и стала отмечать маршрут.
— Двести пятьдесят километров от Аданы до Яладага по берегу залива Искендерон, вы, к сожалению, будете вынуждены проделать без остановки. Это район организации морской обороны. Восточные области Турции — я весьма сожалею — вам посетить не удастся. Все они входят в те зоны, которые обозначены как военные…
Шариковая ручка в объятиях трех фиолетовых ногтей коснулась побережья Черного моря западнее Трабзона и одним беспрекословным росчерком устремилась на юг, к городу Мараш, расположенному ровно в семистах километрах от восточной границы Турции. Затем ручка побывала в районе Дарданелл, потом отметила еще несколько мест и — пожалуйста, можете это взять с собой: ловким движением она вынула из ящичков различные брошюрки.
— Посетите Конью, где можно осмотреть музей дервишей, Бурсу, Анталью, не забудьте заехать в Эфес и Пергам, в этих брошюрках вы найдете более подробные сведения…
Столь резкий переход от одного к другому мы воспринимаем с изумлением и в то же время с благодарностью, зная по крайней мере, чем он вызван. Поэтому мы произносим несколько слов по поводу образцового обслуживания клиентов и как бы ненароком говорим комплимент этим прелестным полуяпонским глазам.
— Простите, чисто турецкие, — явно польщенная, со смехом отвечает девушка, лукаво улыбается и ни с того ни с сего спрашивает: — А что вы делаете сегодня во второй половине дня?
Это звучит как приглашение на свидание, но в следующую же секунду девушка снимает наше неправомерное подозрение:
— Я могла бы достать вам специальное разрешение на осмотр дворца Долмабаче. Вам повезло, сегодня как раз пятница.
Так мы попали во дворец султанов и увидели там, кроме всего прочего, и самый настоящий, но бывший гарем.
Мы вновь вспомнили очаровательную турчанку из информационного туристского бюро. Как, должно быть, «шла» ее матери двадцать пять лет назад длинная черная одежда с чадрой, закрывающей лицо и глаза…
Меандр или прямая?
Семнадцатого февраля 1959 года перед самой посадкой потерпел аварию и разбился самолет, в котором находилась турецкая правительственная делегация, направлявшаяся в Лондон для переговоров с англичанами и греками о будущности Кипра, об этой весьма жгучей для Турции проблеме. При катастрофе погибло пятнадцать человек и среди них министр печати и радио и бывший министр общественных работ. Остальные восемь пассажиров чудом уцелели, отделавшись лишь различными ранениями.
Самым счастливым из всех оказался премьер-министр Аднан Мендерес.
Несмотря на то, что Ататюрк давно упразднил в Турции ислам как государственную религию, после возвращения Мендереса в Турцию там всюду совершались богослужения по поводу его чудесного спасения. Главу правительства ожидали толпы людей, которые привели с собой овец, коз и даже верблюдов — для жертвоприношений. Выражая свою благодарность, они закалывали животных в тот самый момент, когда Мендерес проезжал мимо, чтобы обрызгать кровью его автомобиль.
— Мендерес у нас очень частая фамилия, почти такая же, как Смит в Англии, — сказали нам в Турции.
В турецком языке слово «мендерес» означает то же самое, что в греческом «майандрос» — завиток. Как мы знаем, из греческого «майандроса» возникло слово «меандр».
Это совпадение фамилии и слова, естественно, так и манит задать вопрос: «А выражает ли политика Мендереса содержание его имени?»
— Если подходить к этому с геометрической точки зрения, то дело обстоит как раз наоборот. Его проамериканская политика совершенно лишена меандров, она абсолютно прямолинейна.
— Да и другие прямые оставляет за собой Мендерес. Посмотрите на стамбульские улицы…
На первый взгляд это звучало как таинственная шарада, но в двух произнесенных фразах было сказано многое. Большего мы не могли ожидать от турецких журналистов, разве что только от провокаторов. В то время немалое число редакторов попало за тюремную решетку — из-за критики «демократического» режима Мендереса.
