Не кричи: «Волки!» - Моуэт Фарли (читать полные книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Межу двумя группами волков оказались по крайней мере сотни две оленей, к тому же из-за восточного отрога поперечного хребта непрерывно подходили новые стада. Волчица охватила их всех внимательным взглядом и вместе с компаньонами двинулась дальше. Развернувшись в одну линию, с интервалом в двести — триста метров, так что захватили почти всю долину, волки побежали на север.
Они не очень спешили, но в их маневре появилась целеустремленность, которую олени разгадали; впрочем, возможно, такое построение волков просто-напросто мешало оленям использовать свою привычную тактику — отбегать в сторону. Так или иначе, но стадо за стадом поворачивало на север, и в конце концов большинство оленей двинулись обратно той дорогой, по которой пришли. Оленям не нравилось, что их куда-то гонят, и несколько стад пытались прорвать линию наступления, но каждый раз два ближайших волка сходились к непокорным и заставляли их идти на север. Однако трем волкам было не под силу контролировать всю долину; олени вскоре сообразили, что можно прорваться на открытых флангах и продолжать движение на юг. И все же, когда волки приблизились к гряде, где их ждала группа Георга, они гнали перед собой не менее ста оленей.
Теперь карибу по-настоящему забеспокоились. Почти сплошная живая масса распалась на небольшие стада, которые галопом помчались в разные стороны. Группа за группой уходила в сторону, а волки даже не пытались этому воспрепятствовать. Как только преследователи проскакивали мимо какого-нибудь стада, карибу останавливались и выжидали момент, чтобы возобновить прерванный бег на юг.
Я начал понимать замысел волков. Они сконцентрировали все свое внимание на небольшом стаде, состоящем из десятка важенок и семи однолеток. Любая попытка стада свернуть влево или вправо немедленно пересекалась. Олени вскоре вынуждены были отказаться от маневрирования и положились на свою быстроту, стремясь уйти от преследователей на прямой. И это им, очевидно, удалось бы, но когда они пронеслись мимо ивняка, что рос в конце гряды, с фланга ударили волки.
Из-за дальности расстояния не все удалось разобрать, но я разглядел Георга, который гнался за важенкой с двумя телятами. Вот он настиг их и вдруг свернул в сторону. За ними словно серые пули летели двое волчат. Они кинулись за ближайшим олененком, но тот начал быстро увертываться. Один из волчат, стремясь срезать угол, поскользнулся и покатился кубарем, но тут же вскочил и продолжил погоню.
Остальные волчата замешкались между оленями, и я понял, что там произошло; когда же стадо во весь карьер помчалось дальше, волчата неслись за ним по пятам, но не выдержали темпа и отстали.
Отбившись от стада олененок тоже начал уходить от погони. Все четыре волчонка продолжали бежать изо всех сил, хотя догнать оленей уже не было ни малейшего шанса.
Ну, а что же взрослые волки? Когда я обернулся и навел бинокль, то увидел Георга — он стоял на том же месте, где я видел его в последний раз; медленно поводя хвостом, он следил за охотой. Тем временем остальные волки поднялись на гряду. Альберт и Незнакомец тут же улеглись, но Ангелина продолжала наблюдать за бегущими оленями.
Волчата вернулись только через полчаса. Они так устали, что едва взобрались на гребень к старшим, которые теперь лежали спокойно и отдыхали. Волчата, тяжело дыша, плюхнулись рядом, но никто из взрослых не обратил на них ни малейшего внимания.
На сегодня занятия в школе были окончены.
22
Сентябрь сменился октябрем, морозные ночи сковали болота, покрыли льдом озера, но я с удовольствием проводил все время в тундре, продолжая вести псевдоволчий образ жизни. Однако мне не хватало свободы волков — меня призывали в избушку Майка будни исследовательской работы. Увы, следуя теории (моей собственной, но не моих работодателей), что все время нужно посвятить наблюдениям за жизнью и повадками волков, я пренебрег бесчисленными побочными исследованиями, предписанными Оттавой. Теперь, когда времени оставалось в обрез, я почувствовал, что должен (хотя бы для проформы)как-то угодить начальству.
Помимо непосредственных заданий, мне вменялось в обязанность проводить ботанические наблюдения: во-первых, собрать гербарий местной флоры; во-вторых, исследовать плотность растительного покрова и определить процентное отношение входящих в него различных растений и, в-третьих, произвести качественный анализ их состава и питательной ценности (с точки зрения оленей).
Времени на все это не осталось, и в качестве компромисса я взялся за исследования плотности покрова.
Обычно для этого пользуются кругом Раункиера — инструментом, придуманным не иначе как самим дьяволом. С виду это невинная вещица, обыкновенный металлический обруч; но на деле это дьявольский механизм, предназначенный сводить с ума нормальных людей. Пользуются им так: нужно встать на открытом участке болота, закрыть глаза, повернуться несколько раз, словно волчок, и бросить круг как можно дальше. Вся эта сложная процедура, якобы обеспечивающая бросок «наугад», на самом деле неизбежно приводила к тому, что я каждый раз терял круг и тратил уйму времени на его поиски.
Но это еще полбеды. Настоящая беда начиналась, как только он отыскивался. Я, видите ли, должен был собрать все, даже самые крошечные растения, попавшие в пределы этого заколдованного круга, определить, что это за растения, и установить количество видов, а затем подсчитать общее число растений каждого вида.
Кажется просто? Отнюдь. Все растения в тундре мелкие, иногда почти микроскопические. Первая же попытка стоила мне доброй половины дня, сильного перенапряжения зрения и приступа люмбаго — таков результат многочасовой работы, которую пришлось выполнять с пинцетом в руках, скорчившись над обручем.
На первых порах мне удалось уговорить Утека от намерения сопровождать меня в эти экспедиции, — я просто был бессилен объяснить ему цель проводимых работ. Тем не менее на третий день моих мучений он внезапно появился на ближайшей гряде и радостно устремился ко мне. Я приветствовал его весьма сухо — сердечность не входит в число моих добродетелей — и, с трудом выпрямившись, произвел очередной бросок. Эскимос наблюдал за мной с большим интересом.
Но я устал, был расстроен, выбился из сил, и поэтому круг отлетел недалеко.
— Швианак! Плоховато. — пренебрежительно заметил Утек.
— Будь оно проклято! — вспылил я. — Посмотрим, сможешь ли ты кинуть лучше.
Видимо, сам ангел-хранитель подсказал мне этот спасительный вызов. Утек снисходительно усмехнулся, сбегал за обручем, поднял его, затем отвел руку, словно метатель диска, и бросил. Круг взлетел, подобно вспугнутой куропатке, сверкнул в лучах солнца, достигнув вершины своей траектории, плавно опустился над ближайшим тундровым озерком, почти без всплеска врезался в воду и исчез.
Утек был сражен неудачей. Лицо его вытянулось, он ждал взрыва моего гнева. Бьюсь об заклад, добрый малый так и не понял, почему я заключил его в объятия и принялся весело отплясывать с ним джигу. Затем мы вернулись в избушку и вдвоем распили последнюю драгоценную бутылку «Волчьего коктейля». Но, несомненно, этот случай укрепил Утека во внимании, что пути белого человека поистине неисповедимы.
После того как с изучением флоры было невольно покончено, передо мной встала следующая неприятная задача — завершить исследования волчьих экскрементов.
Поскольку в Оттаве скатологии придавали исключительно важное значение, мне было предписано уделить часть времени на сбор и анализ волчьего кала. Не скажу, чтобы я был поглощен этим занятием, но, бродя по тундре, я при случае не оставлял помет без внимания. С помощью длинных хирургических щипцов я собирал его в небольшие брезентовые мешочки и на каждый вешал ярлык с указанием места и времени сбора кала. Мешочки эти хранились в избушке, под моей койкой; к концу сентября удалось собрать такую внушительную, что из-за недостатка места образцы сыпались на пол и растаскивались по всей избушке.
