Проклятие могилы викинга - Моуэт Фарли (лучшие книги онлайн .txt) 📗

Фарли Моуэт.

Проклятие могилы викинга

1. ШКОЛА СРЕДИ ЛЕСОВ

На открытом всем ветрам льду озера в северной Манитобе, у замёрзшего скелета оленя-карибу топтались два ворона. Лисицы и волки оставили на костях оленя вожделенные кусочки мяса, и вороны угрожающе теснили друг друга, их сварливые голоса далеко разносились в предполярной тишине над озером.

Росомаха, что кралась по мрачному лесу вдоль берега, вскинула тяжёлую голову и прислушалась. Крики воронов означали, что поблизости есть еда, и росомаха свернула и пошла по льду на птичьи голоса.

На северном берегу озера, в густом высоком ельнике, принюхивалась к холодному воздуху белая лайка. Она учуяла мускусный запах росомахи, и шерсть у неё стала дыбом. Задрав морду, она вызывающе взвыла. Тотчас вскочили на ноги и ещё лайки — добрый десяток — и подхватили её вой.

Среди деревьев, неподалёку от того места, где привязаны были собаки, уютно примостился низкий бревенчатый сруб, уставясь двумя окнами на озеро Макнейр. В доме этом Энгус Макнейр отложил книгу, которую читал вслух, и подошёл к окну. Минуту-другую он приглядывался к собакам, потом, мотнув рыжей пиратской бородой, обернулся к трём мальчишкам, что выжидающе на него смотрели.

— Нет, ребята. Собаки расшумелись не из-за оленя. Волки, может… а то росомаха. Да вы не горюйте, карибу скоро пойдут назад этой дорогой, и у нас опять будет свежее мясо.

Он уселся в самодельное кресло и продолжал урок.

Энгус Макнейр никак не походил на учителя. Это был рослый, крепкий охотник, с лицом, точно высеченным из камня; в северных краях Канады он жил с тех самых пор, как тринадцатилетним пареньком уехал с Оркнейских островов. Классной комнатой служила хижина Макнейра, с низким потолком, загромождённая всякой всячиной, пропахшая звериными шкурами, что свешивались со стропил. Здесь три дня в неделю Энгус давал уроки. А в остальные дни учитель и ученики обходили свои капканы, которые расставлены были в окружности пятидесяти миль на север, восток, запад и юг.

Энгус читал, а его племянник Джейми, пристроясь на чурбаке подле железной плиты, слушал. Голубоглазый, с резкими чертами лица и взлохмаченной копной светлых волос, он склонился над лисьей шкурой, растянутой на деревянной раме, и ловко соскабливал с неё тупым ножом остатки мяса.

Рядом с ним, на краю широкой деревянной скамьи, сидел Эуэсин Миуэсин, сын вождя индейского племени кри, которое жило неподалёку, у озера Танаут. Эуэсин был худощавый, смуглый, черноглазый и черноволосый, весь упругий и гибкий, точно силок для кроликов.

Третий «школьник» был, несомненно, самый занятный из этой тройки. Его приветливое скуластое лицо можно было бы принять за азиатское, если б не большие голубые глаза да огненно-рыжие, спадающие на лоб волосы. Звали его Питъюк. Был он сыном бродячего охотника англичанина по имени Фрэнк Андерсон. Однажды зимой, много лет назад, Андерсон отправился за белыми лисами в открытую тундру, к северу от озера Макнейр. Там он встретил женщину из племени эскимосов и женился на ней. Незадолго до того, как у них появился ребёнок, Андерсон переходил озеро по уже непрочному весеннему льду и утонул, так что сын его, Питъюк, родился и вырос среди эскимосов.

Книжка, которую Энгус читал сегодня мальчикам, очень их увлекла. В ней рассказывалось о том, как в старину, задолго до Колумба, приплыли в Америку норвежцы. Сегодня утром Энгус читал главу об экспедиции некоего викинга, которая примерно в 1360 году приплыла в Гренландию, а оттуда, вероятно через Гудзонов залив, — в Северную Америку. Дальше рассказывалось о том, как в 1898 году в Кенсингтоне (штат Миннесота) нашли камень, на котором была вырезана какая-то странная надпись. Оказалось, что это рунические письмена. В древности ими пользовались скандинавы и другие германские племена.

— Когда надпись расшифровали, — продолжал Энгус, — стало ясно, что её оставили восемь шведов и двадцать норвежцев, которые пустились открывать неведомые земли, лежащие на западе. Надпись рассказывала о том, как однажды они заночевали на острове посреди какого-то озера. Наутро они отправились ловить рыбу, а десять человек остались охранять лагерь. Когда рыбаки вернулись, они никого не застали в живых: все десять их товарищей лежали убитые. Ещё десятерых, говорилось в надписи, с самого начала оставили охранять корабль: он стоял на якоре в четырнадцати днях пути от места убийства. Надпись эта была высечена на камне в 1362 году.

Энгус поднял глаза от книги.

— Вот здесь нарисован этот камень со всеми знаками, — сказал он мальчикам. — Смотри-ка, Джейми, а ведь они здорово похожи на те — помнишь, на обломке свинцовой пластинки, которую вы с Эуэсином нашли прошлым летом в тундре? Дай-ка её сюда, Джейми, сейчас поглядим.

Джейми вскочил на ноги и с полки под стропилами достал обломок свинцовой пластинки размером примерно в пятнадцать квадратных сантиметров. Энгус положил пластинку на книгу, рядом с изображением Кенсингтонского камня. Мальчики тесно обступили его.

— А ведь точно! Знаки такие же. Может, тайник, где вы нашли пластинку, устроили те самые люди, которые вырезали письмена на камне. Эх, вот бы нам прочесть эту надпись, а, ребята?

У Джейми заблестели глаза.

— Если надпись и правда такая же, значит, и все остальное в тайнике тоже норвежское! За такое открытие наверняка большие деньги дадут!

— Деньги, конечно. Только если ваши находки и в самом деле норвежские, они стоят куда дороже денег. Пожалуй, они помогут написать новую главу в истории Америки. В общем, как наступит лето, пойдём к вашему тайнику… Да только идти надо осторожно, не так, как вы тогда ходили.

Джейми и Эуэсин сделали вид, будто им совестно. Они отлично помнили то путешествие: оно чуть не кончилось катастрофой. Они отправились в тундру с охотниками племени чипеуэев и набрели на загадочный тайник, но слишком на себя понадеялись, отстали от индейцев, на речных порогах потопили каноэ и большую часть снаряжения. Несколько месяцев, пока в тундре свирепствовала зима, им пришлось отчаянно бороться за жизнь. В конце концов им посчастливилось встретить Питъюка с эскимосами его племени, только это их и спасло.

Энгус закрыл книгу и бережно поставил её на полку: здесь размещалась вся его библиотека — десятка два изрядно потрёпанных томов, которые он берег как зеницу ока.

— На эту неделю урокам конец, — сказал он мальчикам. — Я буду стряпать, а вы идите делайте свою работу.

Мальчики выбежали за дверь, а Энгус ещё минуту-другую стоял у окна и любовался на них. Питъюк колол берёзовые поленья, а Джейми и Эуэсин по очереди работали ломом: пробивали в замёрзшем озере прорубь. Энгус смотрел на мальчиков и вспоминал, что привело их в его одинокое жилище.

Джейми приехал к нему три года назад из одного южного канадского города: родители его погибли в автомобильной катастрофе, и у него не осталось родных, кроме Энгуса. За эти годы Джейми из хилого, ни к чему не приспособленного маленького горожанина превратился в крепкого подростка, который в предполярном лесу чувствовал себя так же уверенно и свободно, как родившийся здесь Эуэсин.

Эуэсин никогда не бывал южнее Пеликан Нэрроуз, всего в двухстах милях отсюда; там, в школе при миссии, его научили хорошо говорить и читать по-английски. Но Эуэсин жадно тянулся к знаниям, и, когда Энгус Макнейр стал учить Джейми, Эуэсин без труда уговорил своего отца, Альфонса Миуэсина, позволить и ему учиться у Энгуса и прожить у него зиму.

Третий ученик Энгуса, Питъюк, оказался здесь потому, что встретился тогда в тундре с Джейми и Эуэсином. Эскимосы, с которыми кочевала мать Питъюка, благополучно доставили двух спасённых мальчиков на юг. Но, уходя к местам своих кочевий, они оставили Питъюка на попечение Энгуса Макнейра, рассудив, что пора уже мальчику познакомиться с миром его покойного отца Фрэнка Андерсона.

К тому времени как ящик был полон дров, а ведра — воды, у Энгуса поспел обед. Он сварил вкусную похлёбку из ячменя, сушёной оленины и жирной свинины. Нарезал хлеб свежей выпечки, налил каждому по кружке крепкого сладкого чая.