На высочайших вершинах Советского Союза - Абалаков Евгений Михайлович (электронная книга .TXT) 📗
половиной часа.
11 июля.
Сегодня
день
отдыха
и
дневника.
Сидим
преимущественно в трусах. Печет зверски. Изумительная панорама.
Чудесная сияющая вершина близлежащего пика и искрящиеся
грандиозные сбросы. Видны пять бастионов пика Коммунизма со
свисающими меж ними громадными висячими ледниками. Стоят они, как
крепкое основание трона вершины.
Выходим с расчетом просмотреть дорогу и заночевать на той
стороне, чтобы утром подняться на гребень, обследовать его, а также
заснять и зарисовать пик Коммунизма.
12 июля. Меня разбудил Даниил Иванович. Фото графы
забеспокоились: пик, мягко залитый утренним солнцем, обнажен.
Холодно. Страшно не хочется вставать. Даниил Иванович уже ушел. «Ну
его к черту!» — отвечаю спросонья и влезаю с головой в мешок.
Мысленно пытаюсь себя оправдать: «Фотографам еще щелкать можно,
ну а рисовать в такой мороз удовольствие маленькое...» Но как-то стало не
по себе. В одних трусах быстро выскочил из мешка; сразу прошибло
ветерком. Схватил рубашку — она мокрая и покрылась инеем. Штаны
тоже обледенели. Надел. Сверху натянул пуховку и штурмовку,
обулся. Вот теперь ладно! До снежника долез — жарко стало. Довольно
быстро по снежнику добрался до наклонных плит. Ярко ударило солнце,
— теперь совсем жарко, а тут еще пришлось не в шутку карабкаться по
92
гладким плитам. Вылез на хребет выше ребят — увы, за время вос-
хождения весь пик влез в облака. С выступа хорошо виден Бивачный со
всеми завершающими вершинами.
Решили подняться на Довольно большой выступ. Ё облегченном
состоянии быстро пошли по страшно сыпучей гривке. Скалистым
препятствием встала ближняя вершинка. Траверсируем справа на
заключительной оледенелой стенке. Вдруг с Даниила Ивановича соскочила
и полетела вниз шляпа. Чуть замедлит и дальше, дальше, пока не скрылась
в кулуарчике. Даниил Иванович переживал каждый прыжок своей
единственной и любимой. Решили на обратном пути достать ее. Однако
Даниил Иванович с горя дальше не пошел. Мы, пройдя снежник, уперлись
в крупный жандарм-вершину. Помучились порядочно, облезая вправо по
карнизу и дальше по лривке.
Вершина! Чудесно виден весь Бивачный. Смотрим по карте —
слева, несколько отдельно, охристый острый пик ГПУ, за ним венчает
большой цирк Дарваз, дальше цепь заканчивается значительной вершиной,
чуть ниже первой. Ясно видна перемычка, отделяющая долину Бивачного
от Ганди) (предположительно), правее две вершинки: 5400 и 5600 метров.
Севернее опять впадина, образующая с северо-запада прекрасную, мягкой
формы вершинку. Вершина перемычкой соединена с большим пиком,
закрытым, к сожалению, от нас облаками. Эти две вершинки образуют еще
цирк со спадающим большим ледником, ползущим вдоль нашей гривки. А
над перемычкой вдали видна еще одна прекрасная и громадная вершина.
Какая? Засел за рисунок.
Спустились с вершинки. Вторую обошли справа, сделав лихой
траверс отвесной стены. Вышли недалеко от наших вещей. Свитера
Даниила Ивановича не нашли, зато я обнаружил записку: «Шляпу нашел,
буду ждать внизу». Значит все в порядке.
Спуск. Взяли вправо и врезались. Отсюда спадает на первый взгляд
93
безобидный снежник, с которого мы и собирались съехать. Но при
ближайшем рассмотрении склон оказался почти ледяным, и камень,
сброшенный нами, развил сразу же бешеную скорость. Чтобы нам так же
съехать, нужно иметь по крайней мере прочность этого камня.
Пришлось лезть по невероятно сыпучим, чуть не съехавшим под
нами плитам, а затем с ледорубной работой траверсировать снежник. Лишь
спустившись не совсем приятными наклонными плитами, сошли на более
глубокий снег и покатили сидя, подпрыгивая на кочках, к ждущему нас
внизу Даниилу Ивановичу. Баночки сгущенного молока и языка приятно
подкрепили и прибавили резвости на дальнейший спуск.
Кругом большие камни, надоедает лазать по ним. У конечного
ледопада пришлось полазить всерьез по неприятным сыпучим скалам. На
лед вылезли, лишь подрубив ступени, и после сотни обходов спустились
вниз. Чудесный вид назад на пик Ворошилова. Гордо стоит он над
ущельем, охраняемый громадными иглами белых сераков. Пересечь
ледник большого труда не составило. По тропе кийков резво добежали до
лагеря.
Начался пир горой — и консервы, и киик (вернее, остатки, так как в
наше отсутствие уплели почти всего), и кофе, и какао, и каша рисовая с
молоком.
Вечером Аркадий Георгиевич и Даниил Иванович перебрались на
«дачу», где и были сейчас же залиты водой разбушевавшегося ручья.
Даниил Иванович с лопатой в руках с воинственным видом, не успев даже
облачиться в одежды, бросился вверх отводить злосчастный ручей.
Работал он с жаром, до тех пор, пока опасность не миновала.
13 июля. Первая зарядка на высоте 4000 метров. Даниил Иванович с
противоположной стороны озера снимает в двойной проекции наши
неторопливые движения. В заключение небольшая пробежка и купанье.
Так как это не стадион «Динамо», то даже от такой зарядки легким боль-
94
шая работа.
Аркадий Георгиевич приглашает к себе побеседовать. Устроившись
поудобнее, приготовились слушать речь начальника. После небольшого
вступления о наших успехах, он полностью перешел на роль начальника.
Попало всем. Стало тоскливо. Вечером палатку поставили, а спали все же
на воле.
Пик Реввоенсовета
95
14 июля. Солнце разбудило горячими лучами. Чудесное утро, озеро
спокойно отражает величавые снежные шапки вершин. Позавтракав,
Аркадий Георгиевич тоном приказания, но не очень уверенно сказал:
— Разведчикам идти левой стороной, к серакам; туры будете
ставить через каждые двадцать шагов.
Мы не выдержали.
— Да там непроходимо. Нужно правой стороной!
Аркадий Георгиевич тут же согласился, изменил приказ и мы
отправились действовать, конечно, по своему усмотрению.
Закипела работа. Вначале искать пути особенно не приходилось —
морены хорошие. Лишь в одном месте нужно было обдумать переправу
через поток. Дальше встала проблема: идти ли вверх, вдоль сераков? Едва
ли целесообразно — до них не было и вполне хорошего перехода. Все же
мне пришлось просмотреть весь путь вдоль сераков и убедиться в
невозможности перехода. Думаю, дорога должна быть правее. Завтра
посмотрим еще раз.
Издали кричат: «Кончай, обедать ушли».
Я сложил еще тур, огромный, и пошел обратно. У лагеря Аркадий
Георгиевич раздвигал камни. В общем дорога получилась неплохая.
Только наши камнесвалы перестарались: наставили такой частокол туров,
что глаза разбегаются и не знаешь куда идти. На обед — остатки кийка,
затем каша и какао (уже без всякого энтузиазма). Нам выдали
премиальные: по баночке рыбных. Нет соли. Рынков отправился за ней
галопом на лошади. Через полчаса вернулся с сообщением: идет караван.
Какой? С кем?
И вот картина: в авангарде каравана Иван Георгиевич на белом
коне, руки в боки и рядом адъютант Белов. Караван въехал под звуки
фанфар.
15 июля. На зарядку нынче вышли все, включая Ивана Георгиевича
96
и Белова. Потом — омовение: брюхом в ил, а в спину — холод ледяных
вод. Занялись печатанием вчерашних снимков на дневной бумаге.
Много ледорубной работы. Аркадий Георгиевич крикнул клич:
