Путешествие по Камчатке в 1908--1909 гг. - Комаров Владимир Леонтьевич (читать книги онлайн полностью без сокращений TXT) 📗
За ключом перед нами невысокая коническая гора Зеркало, которой начинается лесистый, мягкого очертания хребет, идущий к Коряцкой сопке. Теперь только мы миновали аллювиальную долину Авачи и вступили в область предгорий.
Светлый ключ -- это речка, текущая между пройденным нами низким овражистым увалом (край древней долины) и Зеркалом и собирающая воды многочисленных мелких ключей. Тальвег ее сильно заболочен, с высокими зарослями вейника и других трав. Когда ездят осенью на промыслы, то весь более тяжелый груз (провизия, огнестрельные припасы, лишняя одежда и пр.) везут на батах по Пиначевой до Светлого ключа, входят в последний и выгружаются у юрты-землянки, виденной нами на пути. Только от юрты везут все это тропой, чем и объясняется, что между Пильной тундрой и Светлым ключом последняя мало заметна.
Далее опять путь пошел лесом по увалу. Все более преобладает каменная береза со свойственным ей подлеском (например, рябинником и красной жимолостью) и травяным покровом. Справа слышен шум Железной речки. За лесом открылась тундра, сухая, с большими кочками, имеющая форму довольно широкой, совершенно плоскодонной горной долины между двумя лесистыми кряжами и с двумя островными буграми на середине, густо одетыми кедровником. Длина этой тундры более версты. В конце ее у левого склона овальное мелкое озерко, окруженное амфитеатром крутых склонов, густо одетых кедровником, среди которого красиво возвышаются группы берез.
Глубина озерка несколько более сажени; часть его заросла различными водяными травами, а по самому берегу довольно широкая обсохшая полоса, очевидно заливаемая снеговыми водами. Полоса эта со стороны тундры имеет вид илистой отмели, а у подножия кряжа, где она гораздо уже, так как падение дна здесь круче, является в виде каменистой закраины. На противоположном конце тундры за полосой кедровника протекает Железная речка, уже в виде шумящего быстрого горного потока, заваленного камнями, хотя все горы кругом мягкие, лесистые, без единого обнажения. На одной из гор среди березника открывается обширный оползень из мелкозема и мелких камней, опять-таки не открывающий коренной породы, точно и вся гора насыпная или намывная. Коряцкая сопка уже с Пильной тундры казалась приблизившейся; здесь она открывается еще ближе через лесистую гору на NO от озерка.
Эта местность упоминается у Дитмара, который был здесь 7 октября 1851 г., пытаясь пробраться к Коряцкой сопке; он нашел озерко уже замерзшим. Это озерко, по предложению Л. Г. Раменского, я решил называть в наших записных книжках Овальным.
Здесь мы переночевали, а 17 июля утром, пройдя тундру до дальнего северного угла ее, вошли в березник и обогнули ближайшую коническую гору, пользуясь пологим седлом, отделяющим ее от кряжа, отграничивающего здесь с восточной стороны долину Пиначевой. За лесом мы вышли на открытую сухую седловину, развертывающуюся в обширный, слегка лишь покатый луг, близкий по своему растительному покрову к альпийской степи. Здесь мы впервые увидели астру и целый ряд других альпийских растений.
Справа гора до вершины одета лесом; слева -- гребень хребта с голой тундрой, а по склону -- сплошное море кедровника; впереди невысокий кряж с пятнами снега и кучами черной мокрой дресвы; прямо перед нами широкий и пологий спуск и среди него, у правого его борта, глубокая, очевидно деятельно разрабатываемая весенними водами, свежая промоина, будущее русло ручья.
Спуск привел нас к берегу Гремучей речки, очень быстрой, с руслом, заваленным камнями. Перейдя ее вброд, мы стали очень круто прямо от ее берега подниматься на косогор и вышли на луговую седловину между двумя лесистыми кряжами; тут, среди луга, начали попадаться, уже обильно, представители альпийской растительности, да и в лесу запестрели цветущие кустики Cornus suecica, редкие ниже.
Перейдя седловину, мы круто повернули на SO в долину ручья, притока верхней Пиначевой, и пошли левым склоном этой долины, частью лесом, частью субальпийским лугом, частью снеговыми залежами, по которым еще свободно проходит навьюченная лошадь. Затем новое седло и крутой спуск к берегу той же Гремучей речки, откуда открылся уже полный вид на плоскую гору Аак, подножие Коряцкой сопки и мысы, т. е. вершины хребта, идущего на NW от сопки. Проводники объявили, что далее лошади идти не могут и надо остановиться, хотя было всего около двух часов дня. Стоянку мы устроили на правильной плоской террасе над берегом Гремучей речки, идущей здесь по широкому галечному ложу тремя рукавами. Здесь деревьев уже нет вовсе, хотя на пройденном только что горном кряже они идут в гору значительно выше. Всюду кругом разбросаны пятна снега среди пологих вышлифованных горных покатей с группами зарослей ольховника и кедровника и чисто альпийскими травяными зарослями.
Среди альпийских трав особенно красивы розовые крупные соцветия Partya nudicaulis с сильным запахом левкоя; выделяются синие кисти Lagotis glauca, оранжевые Senecio aurantiacus, красные Primula cuneifolia и пр., но все это опять-таки сильно пересыпано дресвой, и местами на ее сером фоне одинокие альпийские травы или дерновины их (например, красивая камнеломка, Saxifraga Merkii) кажутся посаженными.
Мы все разбрелись по окрестностям, кому куда интереснее. В частности, мы с Савичем перешли Гремучую речку и поднялись на противолежащую стоянке гору, если не ошибаюсь, называемую жителями Аак. Гора эта, очень ровная и гладкая, постепенно возвышаясь, сливается со вторым от Коряцкой сопки мысом водораздельного хребта (Авача -- Налочева), на котором весь почти гребень одет заледенелым снегом. По плоскому гребню горы Аак среди растущего грядами кедровника раскинулись интересные участки альпийской степи на сильно каменистом сухом грунте. По другую ее сторону должны находиться верховья Железной речки, которая значительно меньше Гремучей. Коряцкая сопка -- как на ладони от самого подножия. Хорошо видны ее гигантские ребра и глубокие борозды между ними; различного рода каменные нагромождения у подошвы, полосы снега и небольшие лавовые массы, застывшие у самой вершины. Я наметил лучшее место для подъема, думая, что удастся совершить восхождение хотя бы до половины высоты ее и определить границы различных поясов альпийской растительности.
Отсюда уже великолепно видны весь Авачинский залив, Вилючик, прямо за ним Мутновская сопка, а вправо от последней плоская вершина так называемого Мутновского хребта (тоже старый вулкан); видны также Авачинская тундра и течение Авачи со всеми его извилинами, гора Кихчик и даже маленькая Микижинская гора впереди Зайкиного мыса. Растительность здесь всюду очень богатая, -- прямо не оторваться от пестрых альпийских ковров и каменных россыпей, где чуть ли не на каждом шагу находишь что-нибудь очень интересное. Сеянцы каменной березы попадаются всюду на горе до верхней достигнутой точки, где уже исчезает кедровник. Очевидно, однако, что они быстро погибают, так как все они взошли этой весной.
Впереди, совсем близко от нас, на одном из уступов Среднего мыса (горы), бутылочно-зеленая масса льда застыла в уступе гребня. Другой висячий ледничок как будто нарос у самой вершины Коряцкой сопки.
Вечером мы были полны самых радужных надежд на завтрашнюю экскурсию к Коряцкой сопке, но 18 июля, с 7 1/2 час. утра, снизу, с моря стал приближаться туман, гонимый юго-восточным ветром; быстро полетели мимо нас, совсем близко, клочья белой ваты, и через полчаса все кругом скрылось из глаз за сплошной моросящей пеленой. Савич с проводниками еще до тумана ушли в горы и вернулись к обеду с великолепным горным бараном; оживленно рассказывали они об удачной охоте, а заодно и о безуспешной пальбе по медведю, который скрылся. Теперь мы были обеспечены, по крайней мере, дня на три прекрасным мясом, кстати пополнившим наши небогатые припасы. Барана застали близ вершины шлаковой горы Какнан в вершине Гремучей речки, по правому ее берегу, на седловине Сутот.
