Капитан Немо - Верн Жюль Габриэль (лучшие книги без регистрации .txt) 📗
Когда все желания сержанта были выполнены, он спросил гостей, что доставило ему честь видеть их у себя.
Наступил самый благоприятный момент для расспросов. Эту задачу взял на себя Паганель. Начал он с того, что рассказал коменданту на французском языке обо всем их путешествии по пампасам, а кончил тем, что спросил, по какой причине индейцы покинули этот край.
– Э, никого! – воскликнул сержант, пожимая плечами. – Верно!.. Никого… Мы все сложа руки… делать нечего…
– Но почему?
– Война.
– Война?
– Да, гражданская война…
– Гражданская война? – переспросил Паганель.
– Да, война между Парагваем и Буэнос-Айресом, – ответил сержант.
– Ну и что же?
– Ну, индейцы все на севере… по пятам генерала Флорес…
– Где же кацики?
– Кацики с ними.
– Как, и Катриель?
– Нет Катриеля.
– А Кальфукура?
– Нет Кальфукура.
– А Янчетруца?
– Нет Янчетруца.
Этот разговор был передан Талькаву, и тот утвердительно кивнул головой. Патагонец, видимо, не знал или забыл о гражданской войне, которая в это время уничтожала население аргентинских провинций Парагвай и Буэнос-Айрес и должна была в будущем повлечь вмешательство Бразилии. Таким образом, сержант не ошибался, объясняя обезлюдение пампасов междоусобной войной, свирепствовавшей в северных провинциях Аргентины.
Но это событие расстраивало все планы Гленарвана. В самом деле, если только Гарри Грант в плену у кациков, то они, значит, увели его к северным границам республики. А если так, то где и как его разыскивать? Следовало ли предпринять новые опасные и почти бесполезные поиски на севере пампасов? Прежде чем принять такое серьезное решение, надо было тщательно его обсудить.
Оставался, однако, еще один важный вопрос, который можно было задать сержанту, и сделать это пришло в голову майору. В то время как его друзья молча переглядывались между собой, Мак-Наббс спросил сержанта, не слышал ли он о том, что у кациков пампасов находятся в плену европейцы.
Мануэль подумал несколько минут с видом человека, что-то припоминающего, а затем сказал:
– Да, слышал.
– А! – вырвалось у Гленарвана; у него блеснула новая надежда.
Он, Паганель, Мак-Наббс и Роберт окружили сержанта.
– Говорите, говорите же! – впиваясь в него глазами, повторяли они.
– Несколько лет назад… – начал сержант, – да, верно… европейские пленники… но никогда не видел.
– Несколько лет! – прервал его Гленарван. – Вы ошибаетесь. «Британия» погибла в июне 1862 года. Значит, это было меньше чем два года назад.
– О! Больше этого, сэр!
– Не может быть! – крикнул Паганель.
– Нет, так. Это было, когда родился Пепе… Дело шло о двух пленных.
– Нет, о трех, – вмешался Гленарван.
– О двух, – настаивал сержант.
– О двух? – переспросил очень удивленный Гленарван. – О двух англичанах?
– Совсем нет, – ответил сержант. – Какие там англичане! Нет… один – француз, другой – итальянец.
– Итальянец, который был убит индейцами племени поюхов? – воскликнул Паганель.
– Да… потом узнал… француз спасся.
– Спасся! – воскликнул Роберт, жизнь которого, казалось, зависела от того, что скажет сержант.
– Да, спасся – убежал из плена, – подтвердил сержант.
Все оглянулись на Паганеля: он в отчаянии ударял себя по лбу.
– Теперь понимаю, – промолвил он наконец. – Все объясняется, все ясно!
– Но в чем же дело? – нетерпеливо спросил встревоженный Гленарван.
– Друзья мои, – сказал Паганель, беря в свои руки руки Роберта, – нам придется примириться с крупной неудачей: мы шли по ложному пути. Тут речь идет вовсе не о капитане Гранте, а об одном моем соотечественнике, товарищ которого, Марко Вазелло, был действительно убит индейцами племени поюхов. Француза же индейцы несколько раз уводили с собой к берегам реки Колорадо. Потом ему удалось бежать, и он снова увидел Францию. Думая, что мы идем по следам Гарри Гранта, мы шли по следам молодого Гинара.
Слова Паганеля были встречены глубоким молчанием. Ошибка была очевидна. Подробности, сообщенные сержантом, национальность пленника, убийство его товарища, его бегство из плена – все подтверждало ее.
Гленарван с удрученным видом смотрел на Талькава.
– Вы никогда не слыхали о трех пленных англичанах? – спросил Талькав сержанта.
– Никогда, – ответил Мануэль. – В Тандиле было бы известно… я знал бы… Нет, этого не было.
После такого категорического заявления Гленарвану больше нечего было делать в форте Независимый. Он и его друзья, поблагодарив сержанта и, пожав ему руку, удалились.
Гленарван был в отчаянии, видя, что все его надежды рушились. Роберт молча шел подле него с влажными от слез глазами. Гленарван не мог найти для мальчика ни одного слова утешения. Паганель, жестикулируя, разговаривал сам с собой. Майор не открывал рта. Что касается Талькава, то, видимо, его индейское самолюбие было задето тем, что он повел иностранцев по неверному следу.
Однако никому из них не пришло в голову поставить ему в вину столь извинительную ошибку.
Ужин прошел грустно. Конечно, ни один из этих мужественных и самоотверженных людей не жалел о том, что напрасно потратил столько сил и напрасно подвергал себя стольким опасностям, но каждого из них угнетала мысль, что в одно мгновение рухнула всякая надежда на успех. В самом деле, можно ли было надеяться напасть на след капитана Гранта между горами Тандиль и океаном? Разумеется, нет. Если бы какой-нибудь европеец попал в руки индейцев у берегов Атлантического океана, то, конечно, это было бы известно сержанту Мануэлю. Такое происшествие не могло ускользнуть от внимания туземцев, которые вели постоянную торговлю и с Тандилем и с Карменом, расположенным у устья Рио-Негро. А торговцы Аргентинской равнины всё знают и обо всем рассказывают, что там делается. Итак, нашим путешественникам оставалось лишь одно: без промедления добираться до «Дункана», ожидавшего их, как было условлено, у мыса Медано.
Все же Паганель попросил у Гленарвана документ, на основании которого были предприняты их неудачные поиски. Географ перечитывал его с нескрываемым раздражением. Он словно стремился вырвать у него новое толкование.
– Но ведь документ так ясен! – повторял Гленарван. – В нем самым определенным образом говорится и о кораблекрушении «Британии» и о том, где находится в плену капитан Грант.
– А я заверяю, что нет! – ответил, ударив кулаком по столу, Паганель. – Нет и нет! Раз Гарри Гранта нет в пампасах – значит, его вообще нет в Америке. А где он, об этом нам должен сказать этот документ. И он скажет это, друзья мои, или я не Жак Паганель!
Глава XXII
Наводнение
Форт Независимый находится в ста пятидесяти милях от берегов Атлантического океана. Гленарван считал, что если не случится в пути каких-либо неожиданных задержек – а этого вряд ли можно было ожидать, – то они должны быть на «Дункане» через четыре дня. Но вернуться на корабль без капитана Гранта, потерпев полную неудачу в своих розысках, – с этим он никак не мог примириться. Поэтому на следующий день он медлил с подготовкой к отъезду. Майор сам приказал запасти провизию, оседлать лошадей и расспросить, где можно будет остановиться в пути. Благодаря проявленной им энергии маленький отряд уже спускался в восемь часов утра по поросшим травой склонам Сьерра-Тандиль.
Гленарван молча скакал рядом с Робертом. Его смелый, решительный характер не позволял ему отнестись спокойно к постигшей его неудаче. Сердце его бешено билось, голова пылала. Паганель, раздосадованный неудачей, перебирал в голове слова документа, пытаясь найти в них какой-нибудь новый смысл. Талькав ехал молча, опустив поводья на шею Тауке. Никогда не терявший надежды майор держался бодро, как человек, не знающий, что такое упадок духа. Том Остин и оба матроса разделяли огорчение своего начальника. Пугливый кролик перебежал дорогу. Суеверные шотландцы переглянулись.
