По Алтаю - Сапожников Василий Васильевич (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
Мы поднялись до высоты 1 445 м, но нам предстояло и дальше подниматься. Подождав отставший караван, мы двинулись вверх по долине р. Уласты, которая стала маленьким ручьем. Через час езды мы достигли развилины, где стоят несколько юрт урянхайской уртени, и повернули влево, на север. Легкими зигзагами по косогору мы поднялись на первую седловину (2 100 м), поросшую с северной стороны пестрым ковром альпийского луга, хотя лес еще не кончился; здесь много Viola altaica Fall., Aster alpinus L., Pedicularis proboscidea Step., Hedysarum polymorphum Ledb. и др. Сохранилось даже пятно снега в две квадратные сажени с красным налетом.
Обходя с востока какой-то исток, мы продолжали подъем, оставили сзади лес и вступили в полосу крупного гранитного корумника. Тропа извивается довольно прихотливо среди камней. Две непривычные вьючные потеряли тропу и завалились; одна с вьючными ящиками ухитрилась упасть на спину, и с ней провозились около часу, пока удалось вытащить. За полосой каменной россыпи идет постепенный подъем ко второму седлу (2 245 м), обставленному гранитными скалами. Здесь мы были около 5 часов вечера. Небольшой спуск приводит в самую вершину р. Устюган, занятую альпийской болотистой поляной без леса, но с одиноко ворчащими деревьями и зарослями арчи. Окружающие склоны завалены гранитными глыбами; между ними болотца, из которых и собирается исток Устюгана. По состоянию травы можно было догадаться, что почва здесь весьма недавно освободилась от снежного покрова и была еще мерзлой. Небо задернулось тучами и температура упала до 4°Ц, а ночью был минимум -- 2°Ц. После горячей степи холод был очень чувствителен. На другое утро нас встретил веселый безоблачный день, и в пятичасовой переход мы легко достигли Уй-чилика.
Оставляя вправо за хребтом истоки Хандагатая, мы предприняли подъем в северном направлении по боковой долине небольшого ключа. Верхняя часть подъема довольно крута, и тропа делает повороты. На вершине хребта при высоте 2 540 м местами еще лежал снег небольшими полями.
Довольно крутой спуск ведет в верховья р. Дженишке-Кран, составленные из нескольких истоков, носящих каждый самостоятельное. название. Первоначально спуск приводит к ручью Кольдунын-булак, отсюда небольшой перевал плоским седлом с группами листвениц ко второму ключу Биикты-сай с густым лесом, а дальше уже почти без перевала в широкую долину р. Уй-чилик. Подвинулись версты четыре вверх по его берегу и достигли большого аула, юрт в двадцать, Мамия-амбы, родового киргизского начальника. В открытой котловине разбросано еще много аулов, приходящих сюда на джайлау с зимовок в низовьях Крана. Обширные альпийские пастбища Уй-чилика представляют все благоприятные условия для летовки, только лес для топлива приходится возить за несколько верст (рис. на стр. 365).
Как я уже сказал, Уй-чилик, Биикты-сай и Кольдунын-булак составляют верховье р. Дженишке-Кран; последний уходит из котловины на запад в довольно крутую и тесную долину; ниже он принимает в себя еще притоки: справа -- Ужяпрак-сай и Тургунь, а слева -- знакомый нам Устюган. Дальше он сам впадает слева в Кран.
По долине Дженшнке-Кран пролегает вторая дорога с Уй-чилика в Сара-сюмбе; она считается короче, но труднее. На хорошей лошади этой дорогой выезжают в Сара-сюмбе в один день легко.
На Уй-чилике я рассчитывал дать отдых нашим лошадям, что было особенно важно для сильно подбитых вьючных, а за это время сделать налегке экскурсию на горячие ключи Арасан. Но один день мне пришлось целиком просидеть дома, принимать гостей и самому делать визиты. За этот день я хорошо познакомился с обиходом жизни киргизских властей и их отношением к китайской администрации.
Представителем [китайской] короны в Алтайском округе, как мы видели выше, является военный губернатор -- чин-сай, окруженный свитой китайских чиновников. De jure он облечен почти неограниченной властью, de facto власть его во многих отношениях номинальна. Причин тому много. Прежде всего, ни сам чин-сай, ни большинство чиновников не знают местного языка, киргизского или монгольского, и находятся целиком во власти переводчика. Далее, чин-сай почти не покидает своей резиденции в Сара-сюмбе и поэтому имеет весьма туманное представление о топографии своего округа; в этом я убедился при личных переговорах с ним.
К непосредственному управлению кочевым населением привлечены его родовые начальники, через которых и производятся все сношения с населением.
Главную заботу чин-сая составляет организация военной охраны границы, для чего имеется несколько караулов, каждый с начальником, китайским офицером -- кя, присылаемым сюда на три года из центрального Китая, как и сам чин-сай. Кя решительно ничего не понимает в местных делах, большую часть времени спит и находится в руках переводчика бойдо, который при ничтожном казенном вознаграждении обычно еще занимается торговлей. Вооружение караула составляют полтора десятка оборванцев; урянхайцев или дербетов, на которых приходится два-три кремневых или фитильных ружья.
Вторая забота китайского сатрапа -- сбор податей, который сильно возрос за последние три-четыре года.
Фактически местное управление целиком находится в руках родовых властей. Они же чинят суд и расправу до смертной казни включительно, что, впрочем, бывает очень редко. Народное образование обслуживается наемными учителями-муллами при больших аулах.
В последнее время и в Алтайском округе учреждена дорожная повинность, которая состоит в содержании станций (уртеней) на особенно ходовых путях, как, например, между городами Сара-сюмбе и Кобдо. Уртени содержатся на счет населения; они обязаны доставлять китайским чиновникам переменных лошадей и верблюдов бесплатно и, кроме того, выдавать довольствие баранами и по нескольку штук монгольского [?] чая, смотря по чину проезжающего. Если к этому прибавить, что проезжающие чины обыкновенно "сторожатся" над служащими уртени и частенько пускают в ход нагайку, то делается понятно, что население сильно тяготится этой повинностью.
Как мне удалось убедиться из личных разговоров с киргизами, к китайскому правительству они относятся довольно индиферентно; их патриотизм не простирается дальше их племени и родовых властей. Они не имеют сколько-нибудь ясного представления о далеком Пекине с его мандаринами и богдыханом, да, кажется, мало интересуются этим. Чин-сай, любезно беседующий с нами, иностранцами, держится весьма высокомерно с родовыми начальниками. Последние съезжаются к нему в некоторые праздники на поклон и привозят подарки в виде лошадей и т. п., но чин-сай не удостоивает их даже чашки чая.
Глава двадцатая
Экскурсия на ключи Халаун-Араеан. От Уй-чилика до озера Даингол. Разъезд к истокам Синего Иртыша. Разъезд в истоки Черного Иртыша
(4 июля--28 июля)
Экскурсия на ключи Халаун-Арасан. [4--7 июля экспедиция совершила экскурсию на горячие ключи Арасан, лежащие в долине р. Халаун к востоку от Черного Иртыша. Из Уй-чилика (2 535 м) перевалили в верховье р. Кунгейты, правого притока Черного Иртыша, а оттуда через перевал (2 120 м) прошли в долину р. Черный Иртыш], Полуторачасовой спуск частью лесом, частью по сочным лесным полянам, поросшим высокой прерией из Aconitum NapellusL. Heracleum dissectum Ledb., Bupleurum aureum Fisch, Leuzea cartamoides D. C. и др., привел к узкой поляне на правом берегу Кара-Иртыса. Прозрачная река, обрамленная с одной стороны сочной поляной, с другой -- лесистым склоном, достигает 15--20 сажен ширины и здесь течет не особенно быстро, но немного ниже она уже клокочет на крупных камнях (рис. у стр. 288 и 336). Довольно удобным, хотя и глубоким, бродом перешли на левую сторону. Из двух дорог на Арасан выбрали правую (южную), менее высокую, но немного подлиннее. Круто поднялись на первую гриву, опустились в овраг и сейчас же поднялись на вторую, потом третью, четвертую и только с пятой гривы спустились в долину небольшой речки Уту-булак (рис. на стр. 368). [Из Уту-булака перевалили (2 208 м) в р. Халаун]. Подступившие к потоку скалы то и дело сгоняют тропу с одного берега на другой, и в общем перешли двадцать пять бродов. Халаун не больше 4--5 сажен ширины, и большинство бродов удобны; только один из последних довольно глубок, так что вода почти доходит до седла. Гранитные скалы поросли лиственицами и елями; лес местами погорел лет шесть тому назад; стволы частью повалились и сильно засорили дорогу, что весьма удлиняет путь (рис. у стр. 336).
