Десять дней в Рио - Голубицкая Жанна (читать книги полностью TXT) 📗

Жанна Голубицкая

Бразилия

Десять дней в Рио

Пролог

Фига

— Черт-черт-черт! Никогда не найти места для парковки, особенно когда опаздываешь к планерке! — бормотала Яна, одновременно докуривая сигарету, спешно прощаясь с мамой по мобильнику и пытаясь пристроить на стоянке возле редакции свой слишком большой для хрупкой девушки джип. Этот по-американски брутальный внедорожник был ее главным богатством — и он был так же огромен, как и кредит на него, выплатам по которому конца-краю пока даже не предвиделось.

Другим богатством 29-летней Яны была, пожалуй, только работа. Должность специального корреспондента в редакции солидной ежедневной общественно-политической газеты. Хотя признаков повышения более чем скромной зарплаты пока тоже не маячило ни на горизонте, ни даже за ним… Вот так: все богатства — с оговоркой «хотя»! Об этом Яна часто размышляла, стоя в бесконечных московских пробках. Ну почему? Почему? Она же старается, работает, пытается делать на отлично все, за что берется. Она отличница даже в постели. Но…

Но через месяц ей 30, а мечты не торопятся сбываться. Где ты, головокружительная карьера, софиты и аплодисменты в ее адрес по поводу вручения премии как лучшему журналисту? Где ты, колечко с бриллиантом солидной каратности как знак серьезности намерений и просьба выйти замуж? И где ты вообще, любимый?

Увы, главное в ее жизни счастье — тоже с оговоркой «хотя». Она безумно влюблена, он ее хочет. Они — отличная пара, хотя… Хотя он женат, он ее начальник, он ее намного старше и, судя по всему, серьезных намерений по отношению к Яне никогда не имел. Несмотря на очень выразительные, прямо-таки фигуральные, клятвы в любви, которыми он исправно кормит ее вот уже целый год. В такие слова поверит любая живая женщина, если только у нее есть уши. Потому что даже трудно себе представить, как можно ТАК врать! В понимании Яны, лживые признания — это некие общие фразы, от которых за километр разит заимствованностью и бэушностью. Список таких изношенных выражений, запрещенных к употреблению как штамп, даже висит на доске в редакции. Их знает каждый мало-мальски уважающий свое будущее дело студент журфака. А в признаниях ее мужчины каждое слово выверено, прочувствовано, сказано вовремя — в нужном месте, в нужный момент. К этому у него прямо талант какой-то! В Янином гардеробе нет не то что кофточки или юбочки, но даже бантика или заколочки, которую бы он не подметил своим цепким взором и не отвесил бы комплимент к месту! Все, все указывает на то, что он небезразличен к ней, наблюдает за ней, почти следит. Да что там — он ее желает, причем достаточно часто для своего не слишком юного возраста. Но дальше тайных свиданий, полных страсти, дело никак не идет. Неужели он все-таки сознательно и цинично ее обманывает, умело подбирая правильные слова, чтобы молодая любовница не сорвалась с крючка?

Впрочем, любовные признания в исполнении этого человека и не могли быть другими — положение обязывает. Ее начальник — человек творческий, талантливый, с большим стажем в журналистике. И в покорении женских сердец тоже. Его даже зовут не как-нибудь, а Лев Николаевич. Янин Лев — тоже классик. Но классик мужского жанра: осанка царственная, торс монументальный, а свои дорогущие костюмы он носит с поистине президентским достоинством. В свои пятьдесят с небольшим он без уважительной причины не пропускает ни одного занятия в спортклубе, турнира по большому теннису и горнолыжного сезона, сохраняя прекрасное подтянутое тело. А лицом если и стареет, то умудряется делать это красиво — достойно, интеллигентно, даже стильно. Представьте: волевой профиль, легкий загар, лучистые глаза, открытая улыбка — эдакий мачо слегка за полтинник в стиле Хулио Иглесиаса или Адриано Челентано. А еще — Саркози, Берлускони или нашего министра иностранных дел Сергея Лаврова. По Яниному мнению, ее Лев Николаевич без труда и весьма органично вписался бы в выразительный ряд этих харизматичных лиц мужского пола. Портрет героя-любовника триумфально венчал бархатный баритон и безупречные манеры ловеласа из высшего общества.

«Нет, так нельзя, сейчас расплачусь!» — подумала Яна, свирепея сама на себя. Дело в том, что она повторяла эту свою мысль, как мантру, каждый день в это же время на этом же месте.

Выкинув окурок, девушка резко вывернула руль и поползла назад, филигранно, словно балерина пуантом, поигрывая носком сапога на шпильке по тугой педали тормоза. Этому трюку ее научил Лев: при автоматической коробке передач такой маневр обеспечивает габаритному авто равномерное движение назад, позволяя ювелирно точно вписаться в любой узкий проем. Для Москвы это очень важное умение. А Лев вообще знал все и лучше всех — в этом его любовница убеждалась уже не раз. Ей иногда даже казалось, что она молится ему как богу — спрашивает совета, кается в грехах, преклоняет колена… Только вот божество ее все чаще ведет себя как безучастный каменный идол. Он, конечно, еще не до конца превратился в сфинкса, но все реже проводит с ней вместе целую ночь. Увы, в последнее время все ангажементы от Льва сводятся к приглашению в его кабинет. Он уверяет, что в его кабинете — все самое лучшее: отменный вид из окна, коллекционный коньяк, и вообще его заводит вид красивой девушки на рабочем столе.

А ведь было время, когда они летали на уик-энд в Вену — послушать оперу и провести ночь в объятиях друг друга в маленьком старинном отельчике. Жаль, но романтика мужчинам слишком быстро приедается. Куда быстрее, чем женщинам. Такое случается сплошь и рядом: девушка только вошла в раж, разогналась, опьянела от любви, а ему уже не хочется тратить на поддержание этого адского пламени свои деньги и время. У Льва есть семья, жена, взрослые уже дети, положение в обществе — он вхож в политический бомонд, где слывет хорошим семьянином. Конечно, ему ни к чему портить свое тщательно взлелеянное реноме! Но свои хотения он все же привык удовлетворять. Вот он и реализует свою страсть к Яне без отрыва от производства — так удобнее, быстрее и дешевле. А когда страсть пройдет, не понадобится и этого…

И при этом каждое божье утро Яна с ужасом осознавала: она соскучилась по Льву! Да-да, за одну ночь она успевала по нему соскучиться! Это уже не любовь, а зависимость какая-то! Почему не ему, а ей мало этих мимолетных встреч в кабинете? Почему она больше хочет его, чем он ее? Ведь мужчина — он! Иногда ей до безумия хотелось схватить Льва, затолкать его в машину и вывезти куда-нибудь далеко-далеко, в уединенное место, чтобы там, вдали от людей, он существовал на этом свете только для ее личного пользования! «Боже, ты мыслишь, как маньяк-насильник!» — осаживала себя Яна в те минуты, когда вдруг понимала, что ведет себя неприлично. Ну разве, скажите, прилично 29-летней барышне, оказавшись в лифте с собственным боссом, вместо того чтобы скромно опустить очи долу, хватать его за задницу? А так оно, увы, и было. И неоднократно. Лев обладал просто сверхъестественным даром возбуждать в ней прямо-таки животное желание! Даже мысли о нем вызывали в Яне почти физическое томление — где-то в районе четвертого снизу позвонка. И сейчас ей больше всего на свете хотелось выманить любовника на наступающие выходные в загородный гольф-клуб, где они могли бы спокойно насладиться друг другом. Но как-то так повелось, что свидания в их паре всегда назначал только он. Если назначал вообще… А она могла лишь тонко намекать на свое желание.

Большой черный джип, блестя лакированными боками, пятился, как гигантский навозный жук. Наконец, свесив обе ножки, как маленькая девочка со слишком высокой для нее карусели, Яна выпрыгнула из своего черного монстра. Победно пикнула брелком сигнализации — этот короткий утренний писк означал, что сегодняшний сложный аттракцион под названием «А ну-ка припаркуйся с утра пораньше у родной редакции!» завершен. А день только начался.