Очертя голову (ЛП) - Шустерман Нил (читаем книги онлайн .txt) 📗

— Где мой брат?

Вместо ответа Кассандра потянула борова за уши. Животное повернуло голову, распахнуло пасть и впилось зубами в шею льву.

— Плохая свинка! — возмутилась девушка, но ясно было, что именно этого она и добивалась. Из-за моей спины показалась Мэгги. Вдруг баран встал на дыбы и сбросил ее. Мой лев рычал от боли, во все стороны летели щепки. Наконец он упал на землю, и я откатился как раз вовремя, чтобы увидеть, как боров поднял добычу и заглотил целиком.

— Выживает сильнейший, — подмигнула Кассандра. — Похоже, лев вовсе не царь зверей. — С этими словами она ускакала, а мы так и остались стоять на пути безумного родео.

— Нас затопчут! — крикнула Мэгги.

Уже не один всадник на моих глазах свалился в пыль. Что случится, если погибнешь тут? Просто конец поездки — или что похуже?

— Пошли отсюда! — Я схватил Мэгги за руку и принялся пробираться сквозь полчища животных. Нам как-то удалось обойти их всех. Я отвернулся, когда пурпурный крокодил заглотил всадника, а каштановый с золотом троянец заколол копьем другого. Наконец все чудовища остались позади. Мы стояли в высокой траве. Я едва держался на ногах, но мог бы бежать целую вечность, лишь бы выбраться отсюда.

— Стой! А Расс? — воскликнула Мэгги. Мы совсем о нем забыли.

Я обернулся, готовясь к худшему. Но друг тоже выбыл из гонки, хотя и не потерял скакуна. Он все еще восседал на гигантском павлине, который теперь несся по траве.

— Кто-нибудь! — орал Расс. — Снимите меня! — Несмотря на всю свою силу, он был беспомощен перед невероятной птицей.

Мы с Мэгги бросились к нему, как раз когда пташка добежала до края обрыва и потеряла равновесие. Они обрушились в овраг. Когда мы спустились следом, друг уже поднялся на ноги. Он остался цел, в отличие от павлина.

— Я разбил свою птицу. — Вокруг валялись щепки. Деревянная голова на шее уцелела и пыталась клевать колени Расса. Он брезгливо пнул ее.

Теперь, когда все закончилось, ноги у меня подогнулись, и я опустился на валун. Сидел и смотрел на свои руки, ноги, на землю вокруг, на валуны и ярко-красное небо. Ничего из того, что я испытывал до сегодняшнего дня, не подготовило меня к этому. Такого никак не могло происходить, но все казалось настоящим — и даже слишком. Все вокруг было преувеличенно реальным, как будто здесь существовало множество измерений, недоступных нам в обычной жизни. Происходящее было настолько непривычно, что я не знал, бояться или восхищаться.

Мэгги присела рядом:

— Как ты?

— Чего ты у него спрашиваешь? — подал голос Расс. — А я? У меня все болит! Я хочу домой! Я не подписывался ни на какую массовую галлюцинацию!

Но друг ошибался. Происходящее точно не было плодом нашего воображения. Наши органы чувств работали, а головы ясно соображали. Это мир свихнулся.

— Правила изменились, — сказал я. — Придется принять их к сведению. — Я встал. Ко мне уже возвращались силы, а измерения нового мира уже начали укладываться в голове. — Представьте, что мы учимся плавать. Когда я впервые оказался в воде, наверно, ощущения были такие же.

— То есть нам надо доплыть до конца?

— Мы или научимся правильно двигаться, или утонем.

Расс потряс головой:

— Нет. Нет. Надо просто как-то все это остановить.

Мэгги проигнорировала его и повернулась ко мне:

— Что это была за девица на бешеной свинье? Вы болтали, будто старые знакомые.

— Ты ее тоже знаешь. Она работала в будке, где мы кидали мячи. Она и дала мне приглашение.

— Тебе, — повторил Расс. — Меня не приглашали. Я-то точно имею право пойти домой!

— Ты слышал, что сказал тот парень на входе, — напомнила Мэгги. — Пока не покатаемся семь раз, не выйдем.

Расс принялся ходить кругами, как горилла в клетке:

— Ничего не понимаю. Что нашло на этих зверей?

— Не думаю, что тебе надо это понимать, — ответил я. — Кажется… — Я запнулся. — Кажется, все это только для меня. Вы здесь просто за компанию.

— То есть? Как они могли сделать аттракцион специально для тебя? — удивилась Мэгги.

— Не «они». Кассандра. — Чем больше я об этом думал, тем яснее становилось, что за всем стоит именно она. — Как будто она запускает руку кому-нибудь в голову, находит там какую-нибудь пакость и обрушивает на нас.

От такой мысли Расс замер с поднятой ногой:

— А если я не хочу, чтобы какая-то ведьма рылась у меня в мозгах?

Я заставил себя ухмыльнуться:

— А чего? Думаешь, она найдет там что-нибудь, кроме гор пыли?

— Ты любишь далеко не всякие приключения, и я тоже. — Он посмотрел на красное небо, как будто оттуда мог прилететь вертолет спасателей. — Мы найдем ее и уговорим нас отпустить. Это единственный выход.

Но я уже знал, что нужно делать:

— Нет. Мы пройдем все до конца.

— Тебе понадобилась чертова уйма времени, чтобы немного осмелеть. Сделай нам всем одолжение и побудь немного трусом.

За такое мне захотелось ему съездить. Думаю, мне это было даже под силу: дома он бы меня одолел, но здесь, в другом мире, все изменилось. Здесь мышцы, казалось, состояли не из плоти и крови, а из воли и злости. И сейчас у меня хватило бы сил, чтобы докинуть его до солнца.

Мэгги встала между нами, как арбитр:

— Знаете, я, наверно, странная, но мне даже понравилось.

Расс уставился на нее:

— Понравилось?

— Это парк развлечений, так? Может, стоит попытаться получить удовольствие?

Мой друг подошел к узкому камню с него высотой:

— Да ну? Спроси этого парня, как ему здесь нравится.

— В смысле? — Взглянув на валун, я понял. Нельзя сказать, чтобы он походил на человека, но можно было различить сутулые плечи и впадинки, под определенным углом похожие на глаза и рот. Если честно, все камни вокруг нас до жути походили на людей, согнувшихся под тяжестью гранита.

— Почему-то, — заметил я, — мне не кажется, что здесь хоть что-то создано для нашего развлечения.

— Тем более, надо договариваться с госпожой начальницей и сваливать отсюда.

— Делай, что хочешь, а я буду искать Квина.

Расс воздел руки:

— С чего это ты должен заботиться о его заднице больше, чем о своей собственной?

— Он мой брат.

Мэгги посмотрела на меня:

— Похоже, здесь что-то еще.

Я помедлил с ответом. Действительно, зачем я в это ввязался? Дело в том, что, похоже, я сам и довел брата до ручки. Я назвал Квина ходячей катастрофой, зная, как это его заденет. Промолчи я, он бы, может, и не отправился сюда. Не факт, конечно, но я не собирался с этим жить, не собирался терять брата, если мог что-то изменить.

Я взглянул на тыльную сторону ладони, вспомнив, как загорелся символ на ней около первого турникета. Потом вытянул руку вперед и принялся медленно крутиться на месте, как живой компас. Как только рука засветилась чуть ярче, я остановился:

— Нам туда.

Мы с Мэгги выбрались из оврага.

— Эй, ты идешь? — окликнул я Расса, и тот неохотно пошел следом. Раз в жизни я, а не он, на всех парусах несся к очередному аттракциону.

6. Водительский раж

Мы шли, повинуясь светящимся символам, пока не вышли к сверкающему темному пруду. Только это был не пруд. Его поверхность походила скорее на гладкое черное стекло, или даже обсидиан. По ней носились какие-то штуковины вроде огромных суетливых жуков, фута в четыре длиной и высотой мне по пояс. Только вот никак не удавалось определить, что это за предметы, потому что они были не совсем… здесь. Они появлялись и исчезали то тут, то там, как будто путешествуя по дыркам огромного невидимого швейцарского сыра. Мэгги первой поняла, что перед нами:

— Гоночные машины!

Как только она произнесла это, клянусь, я различил среди визга тормозов маниакальный хохот брата.

На горизонте появились две машины — зеленая, как листва, и голубая, как море. Они не исчезли из поля зрения, стоило нам взглянуть на них. Они оставались неподвижны и пусты. И ждали нас.

— Всего две? — удивилась Мэгги.