Последний герой в переплете - Сакин Сергей "Спайкер" (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
Тогда ритм подхватил 3-а. Он ничего не стал петь, просто мерно повторял: «И раз, и два». 1-с почувствовал знакомое раздражение, почти бешенство. Неожиданно он увидел взгляд 4-с. Тот смотрел на спину 3-а и усмехался с откровенным презрением. За что 4-с невзлюбил 3-а, 1-с не знал, но думать над этим не стал. Просто он почувствовал облегчение и даже прилив сил. «Отлично, просто отлично. Вот пускай эти двое дебилов друг друга перегрызут, а я буду смотреть и радоваться». 1-с обнаружил, что опять голосит очередную песню, задавая темп. 3-а быстро выдохся. И для 1-с это стало поводом для очередного прилива бодрости, он сам начал петь.
Улыбаясь, 1-с по очереди стал разглядывать соплеменников. Мужская половина Племени вызывала у него только раздражение, и сейчас он смотрел назад. К корме плота («хм, интересно, может ли у плота быть корма?») прилепились четыре девушки. Они, также подчиняясь общему ритму, работали ногами, руками подталкивая плот. 1-с подумал только о том, какой толк от этих плесканий, и опять обозлился: «…Козы, блин, бесполезные!…» Особенно его раздражали 7-и и 6-л.
6-е хотя выкладывалась, во всяком случае с виду, так же, как и все остальные, но при этом выражение лица у нее было приблизительно такое, как на главном монументе памятника ансамбля Родине в Волгограде. 1-с увидел в ее глазах раздражение и понял, что больше всего ей сейчас хочется залезть на плот и отдохнуть, но она боится это сделать. В качестве компенсации самой себе она разлила по своему лицу целый океан страдания. «Овца!» — еще раз подумал 1-с. Мысль о том, что у 6-е могут болеть глаза от соленой воды, ему в голову не пришла.
7-и же, наоборот, держалась лучше всех, лицо ее, хоть и напряженное, не выражало ничего, кроме отпечатка физических усилий. 7-и ровно дышала, выглядела совершенно не уставшей. Эта спокойная уверенность разозлила 1-с еще больше, чем показной страдальческий героизм барышни 6-е.
Сплюнув горькую слюну, 1-с отвернулся и продолжал грести. Через несколько минут он целиком сосредоточился на том, чтобы не терять ритм «кричалки». Он твердо решил держать себя в руках и ни за что не показывать членам Племени своих эмоций. «Буду ровным и посмотрю, как они грызться будут».
Не переставая грести, 4-с поднял голову и по солнцу определил, что с момента начала Игры прошло уже около двух часов. Его привыкшие к нагрузкам мышцы не чувствовали усталости, и ему оставалось только догадываться, насколько тяжело сейчас остальным Игрокам, тем, с кем ему предстоит жить бок о бок. Он уже давно решил, что не позволит себе ни с кем ссориться, но несколько часов назад, обнаружив на своем рюкзаке синюю загогулину — знак Племени, испытал секундное раздражение. Только секундное — 4-с было хорошо известно, как выматывают человека любые эмоции, и он умел их контролировать, сберегая силы. «Да, в общем-то, не все так плохо. Вот с 6-е повезло, девчонка красивая, жалко ее сейчас, бедную. И 7-и тоже с нами. Хотя они, наверно, поодиночке будут, бабы красивые всегда друг на друга бесятся… К ней, наверно, 1-с подкатит. Москвичи всегда общий язык найдут. Странный он какой-то, этот 1-с. Не пойму я его. Надо с ним поосторожней, прощупаем, что к чему, там видно будет. 8-а — козел, „съесть“ бы его поскорее…»
Посмотрев на солнце, 4-с опять опустил голову, пряча глаза от жгучих лучей. Время от времени он бросал исподлобья взгляды на своих соплеменников и все больше наполнялся спокойной уверенностью, что он выживет. «Надо только союзника, хотя бы одного — обязательно. Вот 6-е, наверно, и возьму. Классная она и красивая. А 3-а и 8-а — ни хрена они против нас не сделают, поодиночке-то…»
«Боже мой, когда же это закончится?.. — 6-е чувствовала, что ее начинают оставлять силы. — Что же они гребут так медленно, слабаки!..» Ей казалось, что они плывут уже много часов, и с каждым часом она все больше и сильней начинала чувствовать себя обманутой. Море, ласковое море, которое 6-е так любила, теперь выедало ее глаза, кожа неимоверно зудела. Берег, к которому они плыли, был не виден — в измученных солью глазах все вокруг выглядело размытым, теряющим очертания. Да если бы она его и увидела, вряд ли бы ее это обрадовало. Только сейчас 6-е начинала понимать, во что ввязалась. «Боже, мне надо только одно — душ с пресной водой. И темные очки. И еще сока». — Она представила стакан апельсинового сока, большой, с мякотью, с кубиками льда — и едва удержалась от того, чтобы не застонать. Но под пальмами, на отдельные силуэты которых уже начала распадаться неопределенная зеленая полоса берега, не будет ни того, ни другого, ни третьего. И это вызывало в 6-е новые и новые волны отчаяния.
Она посмотрела вверх — в задней части плота сидели на веслах двое мужчин, 4-с и 1-с. При взгляде на их спины была особенно заметна разница телосложений. 4-с казался чуть не вдвое шире своего тезки. И 6-е улыбнулась впервые с момента погружения в теплую карибскую воду. Ее расчет оказался верен, не зря она так старалась на протяжении всего пути сюда, через четыре полушария. 4-с не даст ей пропасть. «Он такой.. сильный! Только, кажется, глупый. Глупый, как ребенок». Но 6-е тут же поняла, что ошибается. 4-с действительно походил на мальчишку своей открытостью, однако 6-е видела, что этот парень не так прост. Сила была не только в его широких плечах, но и внутри его, в глазах… И еще что-то. Что-то таинственное, что 6-е заинтриговало, и ей очень хотелось, чтобы 4-с ей доверился и рассказал все-все. «Да так и будет, уж его-то я точно сделаю послушным». 6-е увлеклась и почти забыла о зуде и боли, истязаю-щих ее нежное лицо и тело. Вдруг она отчетливо почувствовала, что нога уперлась во что-то твердое. Раз, другой. «Ребята, ребята! Все! Дно! Я стою, мы доплыли!» Все лица разом повернулись к ней, радостные, излучающие симпатию. Другие девушки Племени, которые были ниже ее ростом, еще держались за края плота. Мужчины попрыгали в воду и стали дружно толкать плот к еще довольно далекому берегу.
…Через 3,5 часа после начала Игры племя Синих объединилось. Каждый понимал, что этому чуду, этому прекрасному чувству твердой земли под ногами они обязаны друг другу…
Несколько Смотрящих стояли на берегу и наблюдали за приближающимся квадратом плота, облепленного по периметру черными точками голов. Смотрящие переговаривались, напоминая себе Правила Игры: не показывать эмоций, не вступать в диалоги и любые контакты с Игроками. Честно говоря, они не очень хорошо представляли, как можно жить рядом с людьми круглые сутки и при этом делать вид, что тебя нет.
Игроки, толкая плот, подошли к самому берегу, и Смотрящий-камермен включил аппаратуру. Они читали психологические портреты Игроков, знали о том, что Боги специально собрали в Племена людей не просто разных, а по-настоящему антиподов, которые никогда не смогли бы встретиться «там», вне Игры. И Смотрящие логично полагали, что сейчас и вообще на первых порах Игроки будут держаться поодиночке, максимум — попарно. Слишком уж они разные.
Но… выходящие из воды люди имели вид законченного сообщества, одной компании. Они смеялись, девушки улыбались мужчинам и те улыбались им в ответ. Восьмерка Игроков дружно подхватила плот, продолжая свое движение, и вынесла его на берег вместе со всем грузом.
Они остановились в нескольких метрах от воды и стояли, тяжело дыша, плечом к плечу. «Племя!» — их вид сейчас внушал уважение. Они были очень красивы, эти восемь Игроков. Конечно, их измотал многочасовой путь до берега, они чуть пошатывались, с тяжелой мокрой одежды текли маленькие водопады, лица и открытая кожа почти у всех были обожжены, но они осматривались вокруг с живым интересом. В их глазах светилась непередаваемая смесь детского любопытства и уверенности конкистадоров. Они прошли первое испытание. «Интересно, будет ли это выражение видно на пленке?» — подумал Смотрящий.
Отдышавшись, они веером (Смотрящему пришло на ум сравнение с пальцами руки, ищущей что-то на ощупь) стали расходиться по Острову, обмениваясь репликами. На берегу остались двое. То, что еще минуту назад казалось (было) Племенем, теперь снова стало группой малоприятных друг другу людей. Одна из девушек тяжело опустилась на песок и устало закрыла глаза. При этом Смотрящего охватило противоестественное чувство, что девушка продолжает смотреть по сторонам даже с закрытыми глазами, готовая в любой момент их открыть и осчастливить улыбкой подошедшего к ней. Конечно, если это будет мужчина, желающий выказать… какой-нибудь знак внимания. Смотрящий мысленно укорил себя — им запрещалось иметь антипатии и симпатии.
