Романы. Повести. Рассказы. В 2 томах. Том 2 - Верн Жюль Габриэль (бесплатные полные книги TXT, FB2) 📗
То же решение принимают коммодор Этель Симкоо, полковник Стьюарт и их офицеры, служащие обсерватории и даже г-н директор Калистус Мэнбар, который ни в какой мере не склонен отказываться от мысли построить новый искусственный остров.
Король и королева Малекарлии не скрывают, что они сожалеют о Стандарт-Айленде, на котором они думали мирно закончить свои дни… Будем надеяться, что бывшие венценосцы найдут на земле такой уголок, где их жизнь пойдет в стороне от политических схваток!
А Концертный квартет?
Ну, для Концертного квартета, что бы там ни говорил Себастьен Цорн, дело получилось выгодное, и если бы виолончелист и сейчас сердился бы на Калистуса Мэнбара за то, что тот поселил его на острове против воли, то это было бы чистейшей неблагодарностью.
И правда, с 25 мая прошлого года до 10 апреля текущего прошло немногим менее одиннадцати месяцев, в течение которых наши артисты вели, как известно, жизнь подлинно роскошную. Они получили гонорар за весь год, причем три четверти этих денег уже лежат в банках Сан-Франциско и Нью-Йорка, откуда их можно взять в любой момент.
После свадебной церемонии в Окленде Себастьен Цорн, Ивернес, Фрасколен и Пэншина распрощались со своими друзьями, в том числе и с Атаназом Доремюсом. Затем они сели на пароход и отплыли в Сан-Диего.
Прибыв 3 мая в столицу Нижней Калифорнии, они прежде всего через местные газеты принесли свои извинения в том, что не сдержали слова одиннадцать месяцев назад, и теперь выражали живейшее сожаление, что заставили себя ждать.
— Господа, мы ждали бы вас хоть двадцать лет!
Таков приветливый ответ, который они получают от распорядителя музыкальных вечеров Сан-Диего.
Можно ли рассчитывать на большую снисходительность и любезность? Единственный способ выказать свою благодарность — дать, наконец, давно объявленный концерт!
И когда они исполняют перед многочисленной и восторженно настроенной публикой квартет Моцарта фа-мажор, соч. 9, на долю виртуозов, спасшихся при крушении Стандарт-Айленда, выпадает чуть ли не наибольший успех за всю их артистическую деятельность.
Вот как кончилась история «девятого чуда света», несравненной «жемчужины Тихого океана». Говорят — все хорошо, что хорошо кончается… но все плохо, что кончается плохо. Ну, а каков же конец Стандарт-Айленда?
Конец? Ну, нет! Рано или поздно, а его построят заново — так по крайней мере утверждает Калистус Мэнбар.
И все-таки — повторим мы опять — построить искусственный остров, остров, плавающий по морям, не значит ли это перейти границы, определенные человеческому гению? И разве дозволено человеку, который не властен над ветрами и течениями, так необдуманно посягать на права творца?..
1895 г.
Жюль Верн
В погоне за метеором
ГЛАВА ПЕРВАЯ,
Нет ни малейших оснований скрывать от читателей, что город, в котором начинается эта странная история, расположен в Виргинии, в Соединенных Штатах Америки. Если читатели не возражают, мы назовем, этот город Уостоном и поместим его в восточном графстве на правом берегу Потомака. Нам представляется излишним еще более уточнять координаты этого города, который бесполезно было бы искать даже на лучших картах Соединенных Штатов.
Утром 12 марта того самого года, с которого начинается наше повествование, жители города, проходившие по Эксетер-стрит, могли заметить отлично одетого всадника, который медленно разъезжал взад и вперед по улице, круто спускавшейся по склону, и в конце концов остановился на площади Конституции, расположенной в самом центре города.
Всадник этот представлял собой чистейший тип янки, тип, не лишенный своеобразного изящества. Ему было на вид не более тридцати лет. Выше среднего роста, крепкий и стройный, он обладал правильными чертами лица. Его каштановые волосы были темнее бороды, остроконечная форма которой удлиняла лицо, оставляя открытыми тщательно выбритые губы. Просторный плащ спускался ниже колен и сзади ложился на круп коня. Он столь же ловко, сколь и уверенно, справлялся со своей довольно горячей лошадью. Все в его манере держаться говорило об энергии, решимости и одновременно о том, что этот человек привык действовать, следуя первому побуждению. Он, должно быть, никогда не знал колебаний между возникшим желанием и опасением, что свойственно обычно людям нерешительным. Внимательный наблюдатель заметил бы, что испытываемое им нетерпение было плохо скрыто под маской холодности.
Почему этот всадник оказался в такой час в городе, где он никому не был известен и где никто никогда не видел его?.. Находился ли он в этом месте проездом или предполагал остановиться здесь на некоторое время?.. В последнем случае ему легко было бы найти гостиницу, и трудность заключалась лишь в том, на которой из них остановить свой выбор. Ни в одном значительном городе Соединенных Штатов или любой другой страны путешественник не нашел бы более радушного приема, лучшего обслуживания, лучшего стола и большего комфорта за умеренную плату, чем в Уостоне. Просто непростительно, что на географических картах не указано местонахождение города, обладающего столь важными преимуществами.
Нет, незнакомец, по-видимому, не собирался остановиться в Уостоне, и заискивающим улыбкам владельцев гостиниц, по всей вероятности, не суждено было оказать на него воздействие. Поглощенный своими мыслями, безразличный к окружающему, он медленно следовал по шоссе, тянувшемуся вдоль обширной площади Конституции, расположенной в самом центре города, даже и не подозревая, какое любопытство вызывает его персона.
И одному богу ведомо, как сильно было возбуждено это любопытство! С той минуты как всадник показался на улице, хозяева и служащие гостиниц, стоя у дверей, не переставали обмениваться замечаниями вроде следующих:
— Откуда он взялся?
— Он подъехал по Эксетер-стрит.
— С какой стороны?
— Говорят, что со стороны предместья Уилкокс.
— Вот уж добрых полчаса, как его лошадь все кружит по площади.
— Он безусловно кого-то ждет!
— Весьма возможно. И даже с нетерпением!
— Он все время поглядывает в сторону Эксетер-стрит!
— Оттуда, верно, и должен прибыть тот, кого он ждет.
— Но кто именно? «Он» или «она»?
— Хе-хе-хе! Он, право же, недурен.
— Значит, свидание?
— Да… Но не такое, как вы полагаете.
— А вы почем знаете?
— Вот уже третий раз, как этот незнакомец останавливается у подъезда мистера Джона Прота…
— А так как мистер Джон Прот судья…
— Значит, у этого господина какое-то судебное дело…
— И его противник запаздывает.
— Вы правы.
— Ну, ничего. Они и оглянуться не успеют, как судья Прот помирит их.
— Он человек умелый.
— И к тому же очень славный.
Возможно, что такова и была в самом деле причина пребывания в Уостоне неизвестного всадника. Он действительно несколько раз останавливался у дома мистера Прота, хотя с лошади не сходил. Он поглядывал на дверь, окидывал взглядом окна, затем замирал в, неподвижности, словно ожидая, что кто-нибудь появится на пороге, пока лошадь не начинала нетерпеливо рыть копытами землю и не заставляла его тронуться дальше.
Но вот как раз в ту минуту, когда всадник снова остановился у этого дома, дверь вдруг широко распахнулась, и на крыльце показался человек.
— Мистер Джон Прот, полагаю? — произнес приезжий, увидев этого человека, и приподнял шляпу.
— Он самый, — ответил судья.
— У меня к вам простой вопрос, на который вам достаточно будет ответить «да» или «нет»…
— Прошу вас, сударь.
— Не приезжал ли сюда уже кто-нибудь сегодня утром и не осведомлялся ли о мистере Сэте Стенфорте?
— Насколько мне известно — нет.
— Благодарю вас.
