Вирус «Reamde» - Стивенсон Нил Таун (читаем книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
Наручник больно дернул запястье: Джонс обхватил Зулу правой рукой, скользнул тыльной стороной ладони по ее правой груди и вдвинул жесткие ногти под мышку, царапая кожу стальным браслетом. Рука Зулы, скованная с его, оказалась прижата к животу.
Хватка Джонса сомкнулась на ее предплечье, локоть уперся в грудь: Джонс разворачивал Зулу лицом к себе, спиной к Чонгору, и закрывался ею как щитом.
Показалась левая рука Джонса с пистолетом. Он приставил дуло к Зулиной шее, неловко вывернув пистолет, целя сквозь нее. Щелкнул предохранитель. В тот же миг Зула увидела сбоку кулак Чонгора, в котором, совершенно неожиданно для нее, тоже был зажат пистолет. Самого Чонгора она не видела, но чувствовала спиной. Дуло, прижатое к горлу, вызывало сильнейшее желание отодвинуться как можно дальше, так что Зула откинула голову насколько могла и скоро уютно уткнулась затылком в потную, вздымающуюся грудь Чонгора, за которой гулко стучало сердце. Мужчины были примерно одного роста, и Зула оказалась зажата между ними, как в сандвиче.
– Это настоящий «макаров» или венгерский вариант? – светски полюбопытствовал Джонс. – Мне трудно определить с такого расстояния.
Он имел в виду, что Чонгор приставил дуло ему ко лбу, прямо над бровью.
– Я получил его от русских.
– Тогда, наверное, настоящий, – заметил Джонс. – Я, так и быть, поверю, что ты сообразил дослать патрон.
Он глядел (как догадывалась Зула) прямо в глаза Чонгору, пытаясь прочесть в них ответ.
– Я вижу в твоих глазах менее чем стопроцентную уверенность, – насмешливо продолжал Джонс, – и все же неразумно с моей стороны было бы считать, что патрона в патроннике нет. Я неплохо знаком с «макаровым», они в Афганистане повсюду, а вот ты, чувствую, держишь его впервые. Скажи, ставил ли ты его на предохранитель?
– Сейчас он совершенно точно не на предохранителе, – ответил Чонгор.
– Я задал совершенно другой вопрос. Я спросил, ставил ли ты пистолет на предохранитель после того, как дослал патрон и взвел курок. Сдается мне, что ты как раз должен был это сделать. По тому, как говорил с тобой Иванов. По тому, как ты защищал Зулу. Ты все делаешь продуманно, тщательно, основательно.
Чонгор промолчал.
– Я вот почему спрашиваю, – объяснил Джонс. – У «макарова» есть интересная особенность: при постановке на предохранитель курок автоматически снимается с боевого взвода. Когда ты переводишь предохранитель в позицию «огонь», курок не взводится. Да. У тебя в руках остается пистолет, заряженный, но не готовый к стрельбе. В отличие от превосходного «девять-одиннадцать» Иванова, который и заряжен, и взведен. Если я хотя бы легонько нажму на спуск, довольно большой кусок металла пройдет через шею Зулы тебе в сердце, и вы оба умрете так быстро, что даже не заметите, как это произошло.
Сирены приближались: вдоль залива к ним мчали полицейские машины. Джонс посмотрел в их сторону, затем вновь перевел взгляд на Чонгора.
– Ты даже не испытаешь романтических ощущений, истекая кровью под ее обезглавленным телом, поскольку ударная волна пройдет по аорте в мозг и ты сразу отключишься, а может даже, у тебя глаза выскочат из орбит. Тебе же – если ты решишь выстрелить – предстоит очень долго давить на спусковой крючок. У «макарова» первый выстрел самый трудный. Поскольку курок не взведен, тебе придется давить на спуск целую вечность, чтобы взвести его для первого выстрела. А поскольку твой палец находится примерно в двух дюймах от моего левого глаза, тебе крайне трудно будет сделать это так, чтобы я не заметил.
Чонгор вновь промолчал, однако Зула по его дыханию чувствовала, что слова Джонса попали в цель. Чонгор явно терял решимость, тем более что полицейские машины были уже близко.
– Какова вероятность, что к тому времени, как ты взведешь курок, вы с Зулой будете еще живы, а, Чонгор?
Джонс смотрел ему прямо в глаза, не мигая, и ждал, пока тот сдастся.
– Кстати, я упомянул, что мне порядком надоело таскать за собой эту сучку? Я буду только рад от нее избавиться.
– Чонгор, – сказала Зула. – Послушай. Ты меня слышишь? Скажи что-нибудь.
– Да, – ответил Чонгор.
– Глянь, пожалуйста, на пистолет, который мистер Джонс приставил к моей шее. Ты его видишь?
Пауза.
– Да. Я на него смотрю.
– Ты не видишь ничего примечательного в положении курка? – спросила Зула.
Джонс, по-прежнему смотревший на Чонгора, удивился, что она вступила в разговор. Теперь он широко улыбнулся. Зула, судя по всему, делала за него его работу. Напоминала Чонгору, на случай если тот не заметил, что «девять-одиннадцать» взведен и может убить их обоих за тысячные доли секунды.
Тут улыбка сменилась изумлением, потому что палец Чонгора начал давить на спуск, осуществляя тот самый медленный взвод, от которого его только что предостерег Джонс.
Портье, который увидит подбегающего Соколова, не видел, как тот выбегал из отеля. В гостиницах поменьше это вызвало бы подозрения, однако этот отель был сорокаэтажным и Соколов знал, что на него не обратят внимания, пока он не начнет делать что-нибудь подозрительное. Если работа консультантом по безопасности чему его и научила, так это входить в шикарные отели. Он сбросил темп и ленивой трусцой вбежал под навес, такой большой, что там могли бы разместиться два десятка автомобилей. Здесь Соколов перешел на быстрый шаг, взглянул на часы и сделал вид, будто нажимает кнопку секундомера, затем вытащил из внешнего кармана гидратора сложенное полотенце, развернул, вытер лоб и перекинул полотенце через плечо, словно баскетболист, отправленный на скамейку запасных. Трубку гидратора он сунул в рот и, притворяясь, будто посасывает воду, принялся ходить вдоль подстриженных кустов, которыми была обсажена дорожка. Они росли в больших, обложенных галькой бетонных кадках. Между кадками стояли так же оформленные урны: сверху был насыпан песок, в котором ожидающие таксисты тушили окурки, снизу имелась дырка для мусора.
Конкретного плана у Соколова пока не было. Он собирался войти в отель и там что-нибудь придумать. Сейчас, заглянув в урну, он увидел пластиковую карточку с логотипом отеля. То ли съезжающий постоялец выкинул карточку-ключ, то ли таксист нашел ее в машине и бросил в мусорку. Притворяясь, будто что-то выбрасывает, Соколов забрал карточку. Затем, вытирая лицо полотенцем – в надежде, что это затруднит будущую расшифровку записей с видеокамер наблюдения, – он подошел к входу и нагнулся, будто бы вынимая карточку из носка. Портье с бодрым приветствием распахнул дверь. Соколов кивнул и вошел в вестибюль.
Как в таких местах называется спортзал? Соколов внимательно приглядывался к надписям, стараясь не делать этого слишком явно.
Фитнес-центр. Ну конечно.
Центр – очень симпатичный, окнами на море – помещался на третьем этаже. Вход только по картам. Соколов вставил карточку, а когда зажегся красный сигнал, постучал ею по стеклу. Миловидная дежурная с улыбкой поспешила открыть ему дверь.
Здесь стояли бутылочки с водой и лежали бананы. Слава Богу. Однако надо было позаниматься, чтобы не выглядеть странно. У самого входа располагались ячейки, куда посетители складывали вещи. Соколов поставил туда кэмелбек, но гидратор, набитый деньгами, не осел, как если бы в нем была вода, – пришлось переставить его на верхний ряд, где не так заметно. Ячеек пять-шесть было занято, в двух лежали дамские сумки, в остальных всякая мелочь – карточки-ключи и мобильные. Соколов зашел в туалет, убедился, что он там один, включил воду и долго пил из крана. Волоски на руках облепила цементная пыль; Соколов тщательно помылся до плеч и сполоснул лицо. На выходе из туалета он прихватил со стойки две бутылочки с водой и банан, после чего направился к беговым дорожкам. Перед ними висели три больших плазменных телевизора: два показывали Си-эн-эн, третий – китайские новости. Соколов выбрал дорожку перед экраном с Си-эн-эн, но так, чтобы видеть и китайский. Больше всего освещали международную конференцию. Вроде бы мелькнул сюжет о пожаре в Сямыне: «скорые» и пожарные машины на запруженных улицах, белые от пыли люди, которых поддерживают под руки ошарашенные прохожие.
