В джунглях черной Африки (Охота за слоновой костью) - Смит Уилбур (библиотека книг бесплатно без регистрации .txt) 📗
Достигая границы, носорог останавливался у какого-нибудь дерева или куста, задирал свой зад, свернув хвост колечком, нацеливался и, словно из пожарного шланга, выпускал мощную струю темной мочи, целиком окатывая ею намеченную цель. Удовлетворенный достигнутым, зверь разворачивался и мчался обратно, сгорая от нетерпения, к своей застенчивой избраннице, которая тотчас устремлялась в дальний конец его владений, а носорог догонял ее, сметая все на своем пути.
Зрение у носорогов и в обычное время очень слабое, а сейчас животные ничего вокруг вообще не замечали, ослепленные дикой страстью.
Однако Дэниелу и Бонни приходилось каждую секунду быть начеку и то мчаться вдогонку носорогам, то стремительно уворачиваться, ибо два до крайности возбужденных существа шарахались из стороны в сторону, и предсказать их следующий маневр не было никакой возможности. А не реагируй они мгновенно на действия животных, эти тяжеловесы с легкостью бы растоптали их своими мощными ногами-тумбами с острыми копытами или вспороли им животы, проткнув длинными и гладкими рогами.
Снимать, зная, что тебе угрожает смертельная опасность, психологически невероятно сложно. Но внешне Боннн не выказывала никакого страха. Казалось, непосредственная опасность только подхлестывает и возбуждает ее. Глаза ее блестели; огненно-рыжие волосы и рубашка на спине взмокли от пота, пока они, перебегая от дерева к дереву, прятались за стволами акаций, избегая внезапного столкновения с метавшимися животными.
Кроме очевидного умения держать себя в руках, Бонни потрясла Дэниела своей невероятной выносливостью. Ему не пришлось тащить на себе оборудование Бонни, и все-таки Дэниел испытывал гнетущее состояние от жары и пыли, а Бонни все казалось нипочем.
Внезапно самец круто развернулся на месте без всякого предупреждения. Возможно, он все-таки учуял человека, несмотря на запахи любви его самки, ноздри его широко раздувались. Зверь кинулся туда, где прятались люди, и Дэниел крепко схватил Бонни за руку.
– Не шевелись! – шепотом приказал он, упав вместе с ней на колени.
И они замерли на месте.
Остановившись на расстоянии метров шести от них, огромное животное повернуло морду в их сторону, дыша с гневным присвистом и похрюкиванием. Крошечные свинячьи глазки, налитые кровью от ярости и любовной страсти, близоруко всматривались в незнакомый предмет, ожидая хоть какого-нибудь движения, которое убедило бы его в том, что это не камень и не куст, и, следовательно, на помешавшую ему тварь можно обрушить свой праведный гнев потревоженного ревнивца.
Дэниел изо всех сил пытался сдерживать дыхание, но легкие больно сдавило от нехватки воздуха, и сделать хоть маленький вдох было просто необходимо. Внезапно ухо его различило слабенький жужжащий звук включенного электроприбора, и он искоса поглядел в сторону.
Он чуть не поперхнулся от изумления, не веря собственным глазам, ибо Бонни продолжала снимать! Объектив видеокамеры завис в каких-нибудь тридцати – сорока сантиметрах от носа животного. Сквозь раздувавшиеся ноздри виднелась розоватая слизистая, а Бонни все это снимала. Потрясенный увиденным, Дэниел на какую-то долю секунды забыл об опасности.
«Черт знает, что за оператор!» – промелькнуло у него в голове. Джок в подобной ситуации не просто дал бы деру, но давно уже сидел бы в самолете, сматываясь обратно.
А носорог с проворством, какого ожидать от эдакой туши никак не приходилось, вдруг стремительно развернулся. Любовь одержала верх над воинственностью, и зверь уже мчался к предмету своего сердца, сгорая от неудержимого желания.
Бонни залилась смехом, а Дэниел не мог поверить собственным ушам.
– Ну, давай же! – воскликнула она, легко разгибаясь и вскакивая на ноги.
К тому моменту, когда они нагнали животных на небольшой полянке с пожухлой травой у ручья, самка решила наконец уступить настойчивым ухаживаниям носорога. Она позволила ему прижаться к своему крупу и, не шевелясь, смиренно принимала столь откровенную ласку.
– Приготовься, – шепнул Дэниел. – Сейчас это произойдет.
Самец, резко приподнявшись, тяжело взгромоздился на самку.
Бонни снимала процесс совокупления двух огромных животных и их титанические усилия слиться воедино. Массивные носороги порывисто двигались, отдаваясь во власть друг другу. Все закончилось очень быстро: через минуту, самец, соскочив с носорожихи, от невероятного напряжения уже тяжело дышал подле.
– Все заснято, – снова прошептал Дэниел, – и пора убираться отсюда. Мы чудовищно рискуем.
Схватив Бонни за руку, Дэниел потянул ее прочь от ручья. Они отступали с чрезвычайной осторожностью, шаг за шагом, не отрывая глаз от животных.
Удалившись метров на сто, Дэниел посчитал, что теперь они в безопасности, и коллеги поспешили к ожидавшему их джипу, возбужденно обмениваясь репликами о пережитой опасности и тех невероятно редких кадрах, что им удалось заснять. Они смеялись и болтали, перестав оглядываться на животных, пока Дэниел внезапно не выпалил: – Ты только посмотри! Он возвращается!
Зверь опрометью несся прямо на них, никуда не сворачивая и не отклоняясь от цели, злобно поглядывая из-под угрожающе загнутого рога.
– Думаю, он учуял нас. – Дэниел крепко ухватил Бонни за руку, судорожно оглядываясь вокруг. Самым ближайшим укрытием могли послужить невысокие кусты колючек в двадцати шагах отсюда. – Быстрее! – крикнул он.
И они ринулись к кустарнику, а затем скрючились под реденькими колючими ветками. Загнутые острые шипы больно царапали кожу, разрывая тонкие рубашки.
– Носорог не останавливается, – пробормотала Бонни охрипшим от пыли и напряжения голосом.
– Ложись на землю и не шевелись, – велел Дэниел, и они распростерлись на жесткой, как камень, почве, в беспомощном ужасе наблюдая, как носорог несется прямо на них.
– Похоже, на этот раз он не остановится, – в голосе Бонни послышался страх.
А доисторическое животное, свыше четырех тонн весом, с чудовищным рогом, угрожающе торчавшим на его морде, уже стояло над ними. Обнюхав листья кустарника, служившие людям сугубо условным прикрытием, носорог обдал спрятавшихся тяжелым дыханием.
А затем, к их полному изумлению, резко развернулся к ним толстым задом в метре от куста. Онемев, они наблюдали за действиями животного.
– Мы лежим на границе его территории, – выдохнул Дэниел.
– И он собирается метить ее! То есть нас!
Зверь словно розовым пожарным шлангом нацелился прямо на них.
– Мы в ловушке, – тихонько всхлипнула Бонни, обводя взглядом острые шипы кустарника вокруг. – Что делать?
– Закрой глаза и вспоминай родную Англию, – посоветовал Дэниел.
В этот самый момент их окатило горячей струей, и почудилось, будто над ними разразился тропический ливень – не обычный дождь, а именно ливень ошпарил их с ног до головы. Шлем Дэниела тотчас снесло с головы, он даже не заметил, куда. Носорог же, удовлетворенно вильнув хвостом, оттолкнулся задними ногами и унесся прочь в том же внезапном порыве, с каким примчался.
Дэниел и Бонни, сидя под мокрым кустом, с листьев которого все еще стекали темные капли, в полном оцепенении смотрели друг на друга. По лицам их тоже струилась жидкость, словно они все еще стояли под муссонным ливнем. Разница заключалась лишь в том, что от них жутко воняло.
Дэниел пошевелился первым. Он стряхнул мочу с лица тыльной стороной ладони, театральным жестом проведя от лба до самого подбородка. А затем внимательно оглядел свою руку.
– Н-да… – трагическим тоном промычал он. – Меня, похоже, по-настоящему обделали…
Какой-то момент Бонни продолжала смотреть на него широко открытыми глазами, а затем вдруг разразилась оглушительным хохотом и остановиться уже не могла, так что Дэниелу ничего не оставалось, как присоединиться к ней. Они оба заходились от приступов истерического смеха, хватая друг друга за промокшую одежду и принюхиваясь, от кого воняет сильнее. Волосы горе-киношников слиплись, и разодрать их не было никакой возможности; одежда была сплошь в темных потеках.
