Двуликий Янус - Яковлев Андрей Яковлевич (лучшие бесплатные книги txt) 📗
— Чего же все-таки хотел от тебя этот самый капитан Попов, а точнее — «Зеро»? Почему такая внезапная встреча?
— О, для начала он хочет немногого. — Малявкин растерянно улыбнулся. — Он… он велел мне убить Геворкяна. Вот. — Борис вытянул из кармана финку и вручил Горюнову.
— Всего-навсего убить? Лихо! Давай, однако, по порядку.
Малявкин передал Горюнову все, что говорил ему «Зеро», рассказал, как он себя держал, как без конца угрожал.
— Почему он отправил вас с Гитаевым в прокуратуру, зачем убил Гитаева, сказал?
— Да, кое-что сказал, но не все ясно.
Малявкин передал слова «Зеро», его объяснение своих поступков.
— Так, еще что?
— Приказал менять местожительство, уходить от Костюковых. Дал новый адрес — в Лефортово, — пароль. Сказал, что, когда я ему потребуюсь, он сам меня известит, только как известит, не знаю. Не говорил.
— Так, — сказал Горюнов. — Все ясно. Придется и нам внести в наши планы некоторые коррективы. Сделаем так: сейчас я тебя высажу, и ты поезжай туда, к рации. Радиограмму, что тебе велел передать «Зеро», передашь.
— А как же Геворкян? — спросил Борис. — Что делать с Геворкяном?
— О Геворкяне не беспокойся, его ты больше не встретишь.
— А «Зеро»? Если «Зеро» спросит?..
— Чтобы «Зеро» спросил, он должен тебя увидеть. А будет ли это? И когда? Впрочем, если такое случится, скажешь «Зеро», что его приказание исполнено. Ясно?
— Ясно. А от Костюковых уходить? Что делать потом, когда передам радиограмму?
— После передачи радиограммы поезжай в Лефортово и устраивайся по данному тебе адресу. Одним словом, действуй так, как велел «Зеро». Через день-два, при первой возможности, свяжемся. Добро?
…В назначенный час Менатян прохаживался по обочине возле автобусной остановки у пригородного совхоза. Он был зол, зол до чертиков. «Зеро»! И что за человек? Гоняет беспощадно. Вот сегодня опять погнал сюда, радировать. А зачем? Ведь только вчера была отправлена радиограмма, и к чему так часто? И еще — гостиница. Как ухитрился «Зеро» пронюхать, что Менатян был в «Москве»? Следил? Хотя чего тут странного? Этого надо было ждать. И как только он, Менатян, дал промах, проворонил слежку? Но, кажется, все обошлось. И дернул же его черт идти к Татьяне. Но не называть же было ее «Зеро»! Этого еще недоставало! Главное, все попусту, все попусту…
Менатян, погруженный в собственные невеселые мысли, не обращал никакого внимания на двух парней, которые, по-видимому, ожидали, как и он, автобуса. Впрочем, ни в их внешности, ни в поведении ничего приметного не было: парни как парни. Стоят, разговаривают о каких-то своих делах, курят. В общем, ждут автобус. Ждут и пусть ждут. Ему-то, Менатяну, какое дело?
Не обратил он поначалу внимания и на легковую машину, черную «эмку», приближавшуюся со стороны Москвы. Мало ли машин ходит по шоссе? А «эмка» все ближе, ближе… Поравнявшись с Менатяном, шофер внезапно затормозил. Передняя дверца приоткрылась.
— Старший лейтенант, на минуточку, — послышался строгий, повелительный голос.
Менатян поначалу оставил этот возглас без внимания, не принял его на свой счет. Оклик повторился. Менатян вздрогнул и обернулся.
— Вы меня? — спросил он, подходя к машине и силясь разглядеть окликнувшего его.
Все дальнейшее заняло считанные секунды. Менатян не успел сообразить, каким образом те малоприметные парни вдруг очутились у него по бокам. В то же мгновение задняя дверца машины распахнулась, парни подхватили Менатяна под руки и ловко втолкнули в машину. Мгновение — и Менатян уже на заднем сиденье, посередине, а парни слева и справа. Пистолет Менатяна в их руках. Машина круто развернулась и быстро понеслась к городу.
— Позвольте, — пришел в себя Менатян, — что вы делаете? По какому праву?
— Спокойно, Менатян, спокойно. Не думаю, чтобы вы всерьез сомневались в наших правах, — повернулся к нему тот, что сидел спереди, рядом с шофером. — Я — сотрудник НКГБ. Моя фамилия Горюнов.
Слова застряли у Менатяна в горле: «Из НКГБ? Он назвал меня Менатяном. Менатяном, а не Геворкяном. Это — конец».
Час спустя Менатян уже находился в тюрьме.
…«Зеро», он же капитан Попов, выйдя из кладбищенских ворот, не сразу поехал на Ленинградский вокзал, в свой продпункт. Примостившись в сторонке, он пристально наблюдал за выходом с кладбища. Удостоверившись, что Малявкин вышел один и сел в автобус, он еще некоторое время присматривался к публике, входившей и выходившей с кладбища. Скворецкого и Горюнова он не заметил, не признал, настолько искусно те замаскировались, зато Кирилл Петрович отлично видел «Зеро».
Убедившись, что все идет, как ему казалось, благополучно, Попов не спеша дошел до Пресненской заставы и оттуда пешком к Зоопарку. На Ленинградский вокзал он и тут не поехал. Проплутав то пешком, то на метро, то в автобусе часа два по городу, Попов очутился на Курском вокзале. Получив в камере хранения небольшой фибровый чемодан, сданный еще сутки назад, капитан Попов прошел на перрон и принялся не спеша расхаживать вдоль платформы. Подали состав Москва — Горький.
Дождавшись начала посадки, капитан Попов вынул из кармана билет, проверил номер вагона и все так же неторопливо двинулся к головным вагонам. На его пути внезапно вырос офицерский патруль во главе со строгим, подтянутым майором.
— Товарищ капитан, — окликнул Попова майор, — прошу предъявить документы.
— Документы? — изумился Попов. — А в чем дело? Что еще случилось?
— Офицерский патруль, — сухо сказал майор. — Разве вы не видите? Проверка документов. Попрошу ваши документы.
— Ах, патруль, патруль, — оживился Попов. Он мучительно думал: «Действительно патруль или… Впрочем, что за чепуха! Конечно, патруль. Обыкновенный патруль». Он подчеркнуто спокойно поставил чемодан на перрон, достал из нагрудного кармана воинское удостоверение и протянул майору: — Извольте, товарищ майор. Командировочное предписание потребуется?
— Командировочное предписание? Пока нет. — Майор внимательно изучил удостоверение и опустил его себе в карман. — Придется попросить вас пройти к дежурному.
— К дежурному? — удивился Попов. — Но, бога ради, по какой причине?
— Прошу не пререкаться, — возразил майор. — Пройдемте.
— Я не пререкаюсь, но поймите же, я опаздываю на поезд.
— Не волнуйтесь, успеете, — флегматично ответил майор.
— Как так успею? Поезд вот-вот отойдет, — волновался Попов. — И потом, зачем мне идти к дежурному, с какой стати?
— А вы не понимаете? Нехорошо, товарищ капитан, вы же не по форме одеты. Стыдно!
— Как — не по форме? — возмутился Попов. — Вы придираетесь, товарищ майор.
— Товарищ капитан, попрошу выбирать выражения, — отрезал майор. — Я нахожусь при исполнении служебных обязанностей. А вы — капитан интендантской службы, как сказано в вашем удостоверении, погоны же у вас полевые, строевого комсостава. На каком основании?
— Но ведь все такие носят. Война. Может, завтра на фронт. Давайте, майор, замнем это дело, чепуха же… А погоны я сменю, слово офицера — сменю. Вот сяду в вагон и сменю…
Майор, однако, был неумолим:
— Не могу, товарищ капитан. Никак не могу. Пройдемте, не будем терять времени. А то, чего доброго, и действительно опоздаете к своему поезду.
Попов подчинился и в сопровождении патруля направился к помещению дежурного по вокзалу.
В кабинете дежурного навстречу Попову поднялся из-за стола… майор Скворецкий.
— Ба, — воскликнул Кирилл Петрович, сияя улыбкой, — капитан Попов?! Вот нежданная встреча. Здесь? На Курском вокзале? Какими судьбами?
— Как вы его назвали? — спросил начальник патруля. — Капитан Попов?
— Ну конечно же, — еще шире улыбнулся Скворецкий. — Капитан Попов. Начальник продовольственного склада на Ленинградском вокзале. Как-никак старый знакомый.
— Вы ошибаетесь, — педантично сказал майор, приведший «Зеро». — Фамилия задержанного не Попов. Это — Гераськин. Капитан Гераськин, Тихон Матвеевич. И не начальник продовольственного склада, а сотрудник интендантского управления в Горьком. Вот его документы. — Он протянул Скворецкому удостоверение, отобранное у Попова.
