Поединок. Выпуск 10 - Хруцкий Эдуард Анатольевич (читать книги .TXT) 📗
Идти было недалеко. Солдат по-прежнему лежал на траве, и по-прежнему стояла молчаливая толпа. Саша приказал Петру:
— Смотри. — Петр смотрел. Саша вынул из кармана записку, протянул Петру и предложил: — Читай. Это было у него в кармане.
Петр прочитал, поднял глаза на Сашу, спросил, ничего не понимая:
— Как же так?
— А так! Твой гад спаивал его, потерявшего надежду на все, он держал его взаперти и спаивал, а сам, прикрываясь его наградами и документами, дурил головы таким, как ты, грабил, убивал!
— Как же так? — повторил Петро. Пыхтя мотором и переваливаясь по булыжнику, приближалась большая санитарная машина. Развернувшись и рассеяв толпу, она подала задом и нависла над солдатом. Из кабины выпрыгнул мужчина в белом халате, достал папиросу, закурил.
Санитары подняли заднюю дверцу и подошли к солдату.
— Смотри. Смотри на мертвого, — еще раз приказал Саша. Петр смотрел. — Он просто не успел, а то бы и ты был мертвяком. Ты понимаешь это, одноногий идиот? Куда он мог уползти? Куда он уполз, Петя?
— В Нахабино у него дом. Там он все прячет.
— Адрес, Петя, адрес!
— Первомайская улица. Номера дома не помню, но он последний, ближе всех к железной дороге.
Санитары задвинули носилки с солдатом в кузов, захлопнули дверцу, и машина покатила по Кочновскому. Саша шагал вслед за ней к Красноармейской улице, и опять рядом с ним были Лариса и Алик. А Петро остался один. Он стоял, никуда не глядя и ни о чем не думая.
Лариса и Алик догнали Сашу у перекрестка, где сгрудился механический и гужевой транспорт, обладатели которого не могли преодолеть первобытной тяги к огню и глазели на тушение пожара.
Саша придирчиво осмотрел средства передвижения: полуторку, тяжеловоза в телеге, «студебеккер»… «джип». Вот что ему было надо.
Он сморщил нос, увидев на месте ключ зажигания, и кинул свое легкое тело на сиденье.
— Саша, ты куда? — спросил Алик.
Он и Лариса стояли у борта. Саша глянул на них и отдал распоряжение:
— Алик, позвони по «02» и скажи, чтобы срочно передали полковнику Звягину: я в Нахабино на Первомайской улице.
— Я с тобой, Саша, — Алик полез в «джип».
Саша посмотрел на Ларису:
— Ты поняла, куда надо звонить, Лариса?!
Лариса кивнула, и «джип» сорвался с места.
А по переулку бежал на знакомый рев мотора молоденький солдатик. Бежал и причитал:
— Это что ж такое, граждане?! Это что ж такое?
— Как ты с такой левой машину поведешь? — захлебнувшись встречным ветром, прокричал Алик.
— Ручником пользоваться не собираюсь. А на остальное правой хватит, — ответил Саша. Они уже выруливали на Ленинградское шоссе. Насчет ручного тормоза Саша был излишне скромен: он в принципе не пользовался тормозами. Проскочив Покровское-Стрешнево и прошмыгнув в тоннель под каналом, «джип» вылетел на уже сельское Волоколамское шоссе.
Первый раз заскрежетали тормоза на переезде через железную дорогу, недалеко от станции Нахабино. Шлагбаум был закрыт, а у путей суетились железнодорожники и люди в белых халатах. Саша криком спросил ближайшего шофера:
— Что там, браток?
— Да, говорят, женщина из электрички выпала и под встречный поезд.
Саша выпрыгнул из «джипа» и побежал к путям. Через плечи стоящих вокруг глянул на нечто покрытое белым. Санитары подняли носилки. На носилках, прикрытая простыней, лежала, откинув не тронутую катастрофой голову, мертвая Клава.
— Клава, — то ли сказал, то ли позвал оказавшийся рядом Алик. Саша развернулся и рванулся к «джипу». Он уже включил зажигание, когда подбежал Алик.
— От машины! — жестко приказал Саша.
— Саша! — взмолился Алик.
— Игра кончилась! Ты там мне не нужен!
Алик остался у шоссе, а «джип», вырвавшись из автомобильной очереди, через буераки и канавы заковылял бездорожьем к железнодорожной насыпи. Дико воя мотором, он вскарабкался на нее, неловко подпрыгивая на рельсах, пересек пути и помчался на четвертой скорости к поселку.
Второй раз заскрежетали тормоза на пристанционной площади Нахабина. От резкой остановки «джип», пойдя боком, чуть не перевернулся. Сашу сначала кинуло вперед, затем назад. Девчонка с козой на поводке со жгучим интересом смотрела на все это.
— Где Первомайская улица? — спросил Саша.
— Сначала все время по Советской, — девчонка указала направление, — проедете, значит, Кооперативную. А вы к кому на Первомайскую-то?
— К бабушке! — заорал Саша. — Какая по счету Первомайская?
Девчонка в уме подсчитала.
— Так, четвертая, наверное.
«Джип» уже несся по Советской. А потом, резко повернув, по Первомайской. Издали увидев крайний дом, Саша вел машину к нему. Не снижая скорости, «джип» вышиб ворота и, в последний раз взревев, замер посреди двора рядом с милой клумбой, на которой росли анютины глазки. Саша рывком открыл дверцу и, сгруппировавшись, вывалился из автомобиля. Щелкнул выстрел. Саша был уже в безопасности: закрытый «джипом», он сидел на земле, привалясь плечом к колесу.
— Слава богу, дома! — крикнул он во всю глотку. — Боялся не застать!
— Ты один? — поинтересовались из дома.
— Как видишь, — ответил Саша и стремительным броском достиг березы, стоявшей у забора. Выстрел опять опоздал.
— Ты в половине, и я ухожу, — предложили из дома.
— А что в моей половине?
— Посмотри, — ответили ему, и брошенный из окна на двор глухо бухнулся круглый саквояж. Саша с отвращением смотрел на его кожаные бока. Спросил отрешенно:
— Вот за это ты людей убивал?
— Ты посмотри, посмотри, что там!
— Что ж, посмотрим, — пообещал Саша и тут же сделал новый бросок от дерева к поленнице, на ходу подхватив саквояж. На этот раз было два выстрела.
— Портач, — сказал Саша из-за поленницы. — Обойма-то небось единственная?
— Тебе одной пули хватит.
— Ты уже четыре выпустил. — Саша попробовал саквояж на вес. — Тяжелый майдан-то!
— Рыжье и булыжники. Так я пойду?
— Пойдешь со временем. В браслетах.
— Их надеть на меня сначала надо.
— Вот об этом не беспокойся. Наденут, — успокоил Саша.
И опять перебежал к березе. И снова выстрел.
— Ты для чего бегаешь? — раздраженно спросили из дома.
— Чтобы ты стрелял. Приедут дяди в синих фуражках, а тебе их и встретить нечем. И мне спокойнее, и им хлопот меньше. Но учти, если в течение десяти минут они не появятся, то я убью тебя.
— Или я тебя. Я таких фрайеров не один десяток завалил. А нынче я — духовой. Мне терять нечего.
— Не выйдет. Со мной воевать надо. А ты только из-за угла убивать можешь. Бойся меня, мразь, и не надейся уйти отсюда живым.
— Сука!
— Вот теперь тебе должно быть понятно, что убивать меня надо обязательно. Но не получается и не получится. Рука дрожит, ТТ ходит, прицелиться некогда… — порассуждал вслух Саша и вдруг, абсолютно не торопясь, пошел через двор к «джипу». На этот раз было четыре выстрела подряд. Саша спокойно присел за «джип».
— Перезарядился, — констатировал он. — Но больше тебе это сделать я не дам. В общем, наган ты зря Семенычу подкинул. Он точнее. Хотя все от стрелка зависит. А стрелок ты хреновый. Что у тебя там на столе стоит? Стакан?
Безумная, радостная и расчетливая ярость охватила Сашу. Выдернув из-за пояса парабеллум, он привстал и выстрелил навскидку. Стакан разлетелся мелкими дребезгами. В ответ безнадежно пальнули.
— Лампочка под абажуром, — продолжал перечислять Саша. — Слоник на комоде. Кошечка рядом. Ваза с бумажными цветами. Шишечка на кровати.
И все перечисленное под выстрелами разваливалось на куски.
— Понял, как надо? — сказал Саша. — Пошутили и будет. У меня в патроннике последний патрон. Для тебя. И я иду к тебе, гад. — Он рванулся к дому и присел под окнами. Тишина. Подождав, он стремительно прыгнул на крыльцо, схватился за ручку, вместе с дверью ушел в сторону и в продолжение этого движения ногой ударил в ближайшее окно. Прогремело два выстрела — в дверь и в окно.
