Малыш - Верн Жюль Габриэль (мир книг .txt) 📗
Юный грум часто проводил с ней время, когда не был нужен графу Эштону. Когда же ему случалось терпеть обиды от окружающих, Кет утешала его:
— Будь терпелив и не обращай внимания на то, что они говорят. Я не знаю ни одного среди них, который поступил бы так же, как ты, и возвратил портфель!
Прачка была, конечно права: вся челядь считала Малыша глупцом за выказанную им честность.
Как мы уже говорили, грум был новым подарком, поднесенным родителями молодому графу. Он и забавлялся им, как капризный, избалованный ребенок. Отдавал груму самые нелепые приказания, звонил по десять раз в час, заставлял переодеваться в разноцветные ливреи, разукрашенные многочисленными пуговицами, точно расцветший куст в весеннее время. Малыш походил в них на разноцветного попугая. Для чванливого графа было верхом удовольствия заставлять мальчика ходить за собой с руками, вытянутыми по швам. Малыш исполнял все с точностью машины. Если бы вы могли его видеть стоящим навытяжку, со скрещенными на груди руками около кабриолета в ожидании молодого барина и затем вспрыгивающего на всем ходу на запятки экипажа! Кабриолет же, управляемый неискусной рукой, несся во всю прыть, грозя передавить всех встречных… Зато жителям Кантурка был хорошо известен экипаж графа Эштона!
Малыш был не особенно счастлив. Надо было, конечно, ожидать, что новая забава вскоре надоест графу, который и забросит ее, если не разобьет. Но Малыш твердо решил не дать себя разбить. Он смотрел на свое положение в Трелингер Кэстле как на меньшее из зол, хотя его детское самолюбие было уязвлено обязанностями грума. Эта приниженность перед графом, ничтожество которого он сознавал, возмущала его. Юный граф был полным ничтожеством, несмотря на то, что многочисленные преподаватели наполняли его латынью и науками, как пустую бочку водой. На самом же деле и латынь, и все науки не приносили ему ничего, и он умел лишь различать породы собак и лошадей.
Малыш знал цену этому богатому наследнику и краснел за обязанности, которые ему приходилось исполнять при нем. Как сожалел он о здоровой трудовой жизни на ферме Мак-Карти! Единственное существо, с которым он мог поговорить откровенно, была Кет.
Впрочем, вскоре представился случай испытать на деле доброту этой женщины.
Заметим кстати, что процесс против Кантуркского прихода был окончен в пользу Пиборнов благодаря представлению бумаг, принесенных Малышом. Но его поступок был всеми забыт, да и кому была охота о нем вспоминать? Так прошли май, июнь и июль. Все это время Бирк был кое-как накормлен. Он, казалось, понимал необходимость быть очень осторожным во время своих скитаний в окрестностях замка, чтобы не возбудить подозрения. А Малыш получил уже за три месяца шесть фунтов, отмеченных им в графе прихода, не потратив ни одного пенса.
А лорд и леди Пиборн были заняты приемами и визитами. Так прошла часть лета. Обычно семья маркизов покидала замок на несколько месяцев, чтобы посетить владения маркизы в Шотландии. На этот раз, однако, было сделано исключение, так как по некоторым условиям высшего света им необходимо было побывать в чудной местности Килларнейских озер. Отъезд был назначен на 3 августа.
Малыш рассчитывал быть на это время свободным, но ошибся. Если леди Пиборн брала с собой свою горничную Марион, а лорд своего лакея Джона, то и молодой граф Эштон не мог отказаться от услуг своего грума.
Возникло большое затруднение. Кто будет с Бирком?.. Кто будет кормить его?..
Малыш решил посоветоваться с Кет, которая тотчас же и успокоила его, обещая заботиться о Бирке.
— Не беспокойся, дитя мое, — сказала добрая женщина. — Полюбив тебя, я полюбила и твою собаку, которая не будет голодать в твое отсутствие!
Тогда Малыш, поцеловав Кет в обе щеки, представил ей перед отъездом Бирка, с которым нежно распрощался.
Глава четвертая. КИЛЛАРНЕЙСКИЕ ОЗЕРА
Отъезд, как и было назначено, состоялся 3 августа, утром. Лакей и горничная ехали на станцию, отстоящую в трех милях, в омнибусе, оберегая вещи своих господ.
Малыш был вместе с ними и, согласно предписанию своего молодого господина, смотрел исключительно за его вещами. Впрочем, Марион и Джон и не заботились о них, предоставляя это всецело найденышу.
К двенадцати часам подъехала коляска лорда и леди Пиборн. У станции собралась кучка любопытных, которые весьма почтительно разглядывали важных путешественников, причем граф Эштоп не преминул похвастаться своим грумом. Он называл его «бой», так как другого имени не знал. Мальчик подошел к коляске, и оттуда ему прямо в лицо кинули плед, отчего он чуть не упал, к великой потехе зрителей.
Маркиз с женой и с сыном сели в отдельное купе первого класса. Джон и Марион поместились во втором, не приглашая с собой грума, который остался очень доволен тем, что будет совершать путешествие один, и сел отдельно.
Поезд сейчас же отошел, словно только и ждал этих важных особ.
Малышу уже пришлось однажды путешествовать по железной дороге в свою бытность у мисс Анны Уестон. Он, правда, мало помнил то путешествие, так как все время спал. Ему случалось, конечно, видеть эти прицепленные друг к другу вагоны, быстро мчавшиеся мимо Галуея и Лимерика. Сегодня должно было осуществиться его давнишнее желание ехать на поезде с локомотивом, этим могучим конем из стали и меди, шумевшим и пускавшим целые клубы дыма. Малыш восхищался, однако, более всего не теми вагонами, которые были наполнены пассажирами, а багажными, в которых перевозилось столько товара.
Хотя поезд шел с небольшой скоростью, Малышу вес казалось удивительно странным: вид домов и деревьев, как бы бежавших по линии, телеграфных столбов, по проволоке которых передавались депеши с еще большей скоростью, чем несущиеся мимо него предметы. Сколько неизгладимых впечатлений для его живого воображения!
На протяжении многих миль поезд следовал по левому берегу Блек-Уатера, среди живописной местности.
После небольших остановок у передаточных станций поезд достиг наконец станции Мильстрит, где остановка продолжалась двадцать пять минут. Семья лордов не вышла из своего купе, куда пришли Марион в Джон в ожидании приказаний от своих господ. Граф Эштон велел груму поискать на станции «забавных книжек» для чтения. Отправившись к витрине с книгами, он выбрал по собственному вкусу одну из них для молодого графа. Книга — путеводитель по Килларнейским озерам — была, однако, принята графом с негодованием. Какое ему дело до той местности, куда они ехали! Он ехал по необходимости, нисколько этим не интересуясь! И вместо путеводителя был куплен юмористический журнал, доставивший истинное наслаждение богатому наследнику.
